Красный корсар
Шрифт:
— Да, помню. Мы вас узнали и думали, что вам пришел последний час.
— Люблю вас за откровенность. Мы храбро дрались; это должно только упрочить нашу дружбу. Я больше ни о чем вас не расспрашиваю. Дружба моя не покупается изменой. Вы теперь под моим флагом, и этого довольно.
— Какой ваш флаг? — спросил сзади нежный голос.
Корсар быстро обернулся и встретил пытливый взгляд старой дамы. Борьба отразилась на его лице, но он быстро овладел собою и с изысканною вежливостью сказал:
— Оказывается, женщине приходится указывать морякам на их обязанности. Мы поступили против правил вежливости, не показав до сих пор нашего флага кораблю. Подымите его, Уильдер, чтобы не отступать от морских обычаев.
— Но наш противник тоже не выкидывает флага.
— Все равно, покажем ему пример.
Уильдер открыл шкап, наполненный массой разнообразных флагов, и остановился, недоумевая, какой из них выбрать.
— Под каким флагом желаете вы итти?
— Берите голландский. Командир такого прекрасного судна должен знать все отличия национальных цветов…
Уильдер подозвал матроса, и тотчас же флаг нидерландского королевства взвился над «Дельфином». Оба офицера внимательно наблюдали, как это будет принято на неприятельском корабле, но никакого ответа не последовало.
— Они, очевидно, замечают, что наше судно не нидерландское по конструкции. Не узнают ли они нас? — спросил Корсар, устремляя вопросительный взгляд на Уильдера.
— Не думаю. «Дельфин» так часто меняет свои цвета, что даже и друзьям не легко его узнать.
— Этот корабль желает чего-нибудь поизящнее, — сказал с улыбкою Корсар. Попробуем португальский флаг. Не тронут ли его бразильские бриллианты?
Первый флаг был спущен, и вместо него развернулся флаг Португалии. Но неприятель, не обращая внимания, продолжал путь, захватывая все больше ветра и приближаясь к кораблю Корсара.
— Ну, теперь белый флаг!
Уильдер исполнил приказание, и флаг Франции заколыхался в воздухе. В то же время на корабле неприятеля взвился огромный флаг, и раздался пушечный выстрел.
— Вот дружба двух наций, — сказал с упреком Корсар, — к голландскому и португальскому цвету они отнеслись равнодушно, но при белом цвете их союзника, Франции, у них разлилась желчь. Пускай полюбуются немного, а потом мы покажем им еще кое-что.
Повидимому, последний флаг, поднятый на «Дельфине», вывел из себя неприятеля, как красный цвет — быка на арене. На корабле распустили даже малые паруса и старались ускорить ход. Оба судна шли на всех парусах, и трудно было решить, на чьей стороне преимущество.
— Корабль их рассекает воду с быстротой ласточки, — заметил Корсар лейтенанту, с трудом скрывавшему свое беспокойство.
— Я думаю, и чайка его не перегонит. Не слишком ли близко мы его к себе подпускаем? Какая нам нужда меряться с ними силами?
Корсар поглядел подозрительно на лейтенанта и сказал:
— Если даже он обладает стремительностью орла, он нас не обгонит. Чего вы опасаетесь? Королевский корабль еще на расстоянии мили от нас.
— Я знаю его силы; у нас нет шансов на успех в этом неравном бою. Капитан Гейдегер, поверьте мне, мы не можем выдержать его напора. Если мы сейчас же не воспользуемся расстоянием, то нам не удастся от него уйти, да и теперь, может-быть, уже поздно.
— Ваши опасения преувеличены. Не в первый раз мне приходится видеть королевский флаг вблизи себя и все же, как видите, я сохранил свое судно до сих пор.
— Слушайте, барабанный бой. Это приготовляют пушки…
Корсар прислушался и услышал бой барабана, означающий на военных судах сигнал экипажу занять места. Осмотревшись кругом, Корсар спокойно сказал:
— Мы сделаем то же. Уильдер, отдайте распоряжение!
До сих пор люди экипажа исполняли свои обязанности, с любопытством наблюдая за судном, которое гналось за ними, и только беспрерывный, сдержанный шопот говорил об их напряженном внимании.
При первом звуке барабана все поспешно стали по местам, и затем наступило мертвое молчание. Только офицеры не замерли на месте и спешили за приказаниями, да снаряды, вынутые из крюйт-камеры, указывали на приготовления к чему-то особенному.
Корсар исчез и снова появился на корме, одетый для битвы. Он внимательно следил за противником, все взоры обратились на него, словно стремясь прочитать его мысли. Он отбросил морскую фуражку, и волосы его развевались по ветру. Медная каска стояла у него в ногах. Хорошо знавшие его считали, что он еще не принял окончательного решения. Перед сражением он надевал каску; это означало, что бой начинается.
Офицеры, осмотрев свои части, докладывали ему. Понемногу снова стало доноситься перешептывание матросов. Корсар не запрещал им перекидываться словами перед боем, зная характер своего экипажа и отступая в этом отношении от строгой дисциплины. Разговором они нередко поддерживали друг друга, а бодрый дух экипажа — главный залог успеха в требующем отваги деле.
Глава XXVII
Возбуждение росло. Офицеры в последний раз осмотрели с тем вниманием, которое вызывается сознанием опасности, все ли в порядке. Наконец команда замолкла: снасти, канаты и цепи были в порядке, пушки готовы к бою, снаряды в достаточном количестве находились под рукою. Все смолкло.
Корсар быстро окинул всех проницательным взглядом и убедился, что экипаж не обнаруживает признаков робости или волнения. На лицах матросов написана была решительность, которая в минуты опасности делает чудеса. Только три человека, на его взгляд, составляли исключение; это — его лейтенант и два матроса, таким странным образом попавшие в их среду.
Уильдер держал себя не совсем так, как можно было ожидать в такой момент от человека в его положении. Корсар наблюдал за ним все время и не мог понять его поведения. Лейтенант имел уверенный вид, походка его была тверда, распоряжения отчетливы, но блуждающий взгляд невольно внушал сомнение. Вблизи него находились Фид и негр: Фид управлял пушкой. Он твердо держался около орудия и смотрел на него с некоторой любовью. Вместе с тем на его лице выражалось удивление, и взгляд его переходил, от Уильдера к неприятельскому кораблю, как бы недоумевая, каким образом этот корабль мог оказаться их противником. Однако, он не выражал протеста или недовольства по поводу этих странных обстоятельств. Он, очевидно, вполне подчинялся морской дисциплине. Негр держался спокойно, но глаза его также перебегали все время от Уильдера к кораблю, и лицо выражало все большее и большее удивление. Пользуясь близостью этих матросов, Корсар обратился к Фиду.