Красный лотос
Шрифт:
– Ты будто в рот воды набрал! Расскажи мне… – она не договорила и увлекла юношу к мандариновой зелени.
Глава 5
Мастер Шуинсай заметил, что Татсумару и Аяме куда-то запропали и, наверно, вспоминая собственное приключение из-за любви к жене и двум принцессам, проворчал:
– Любовь всегда сбивает с верного пути…
Они сбежали, оставив раненого Рикиморо на попечении мастера.
– Что мы забыли у Касумигаура? – недовольно хмурился Татсу. – Нас хватятся, и мало не покажется!
– Да, жаль, что май, а не осень! – невпопад, ответила девушка. – Подкрепимся?
– Ты ещё спрашиваешь!
– Как тебе нигири? Походный паёк гвардейца императора.
– Ум-м. Вкусно! – кивнул он.
Путь к необыкновенно красивому, Хрустальному, как называли его местные, озеру Касумигаура лежал через большую мандариновую плантацию, которая начиналась недалеко от побережья и тянулась по ущелью бесконечной узкой лентой. Обычно Татсу терпеть не мог мандарины, а вот Аяме их обожала, ей нравились оранжевые сочные плоды. Даже сейчас, весной, благоухание цветущего цитруса влияло на Аяме опьяняюще, кружило голову… День выдался ясный, они всё шли и шли… неторопливо шли по саду, по тропинке к счастью, и что-то, наклоняясь, юноша шептал на ушко ей, и Аяме застенчиво улыбалась и обнимала своего Татсу-тянь. Они не заметили, как наступил вечер.
Тропинка к озеру бежала между тянущих друг к другу ветки двух рядов деревьев. Освещённые ярким юным месяцем, стволы представлялись звёздными вратами.
Озеро получило такое название за необыкновенную чистоту воды. Мандариновая плантация заканчивалась, упираясь в буйные заросли сакуры, окружавшие Хрустальное озеро. Сакура цвела изумительно пышно, пьяняще, и в этом году сезон ханами из-за прохладной весны затянулся чуть не до начала лета, почти как на Хоккайдо. В цветах сакуры – и синева неба, и белизна снега и золото солнечных лучей; поэты посвящали ей трепетные стихи, а художники чудесными орнаментами кружева её цветков расписывали зонтики и ширмы, веера и ткани.
Влюблённые остановились насладиться чудным видом озера в ночи. Татсумару с Аяме бывали здесь и раньше. Теперь картина ночного озера воспринималась иначе: и ясный месяц, звёзды отражались в тёмном хрустале, и сакура вокруг сомлела, роняя в воду нежность лепестков. Они встали под сенью большой вишни и, держась за руки, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Девушка заговорила первой:
– Какая ночь!
Юноша молча присел у дерева. Хотел поделиться чувствами, но язык почему-то не поворачивался. Она опустилась рядом.
– Пообещай мне, – попросила Аяме.
– Что? – Татсу взглянул на неё, не понимая.
– Если я попаду в беду, – она посмотрела на звёздное небо, словно там написаны слова, видимые ей одной. – Ты придёшь и спасёшь меня.
– Что? – переспросил юноша, не веря.
– Если я попаду в беду, мой герой придёт и спасёт меня, – она опустила голову, Татсу не видел её глаз – Я хочу, чтобы со мной произошло такое… ещё раз. Пообещай мне.
– Я тебя и так спас.
– Да. Ну, я всегда хотела…
Татсу, наконец, нашёл в себе силы и кивнул:
– Хорошо. Обещаю.
Сияющая искра пронеслась по небу над склонами тёмных гор и исчезла у горизонта. Падала звезда… Они были одни, под раскидистой кроной сакуры, говорили о своих чувствах друг к другу.
– Здесь красиво! – восхитился Татсу.
– Мы долго будем сидеть? – нетерпеливо спросила девушка. – Ну…
– Нет.
Они негромко расхохотались, их губы слились в долгом поцелуе. Татсу впервые поцеловал Аяме в губы.
– Ты весь горишь…
Любовные ласки продолжались до тех пор, пока они не насытились друг другом, и только ветер, прорвавшись сквозь врата ущелья с океана, завывал над ними, лежащими под деревом в объятиях друг друга. Татсумару не знал, что с ним произойдёт через несколько часов, а если бы знал, то – не поверил.
Глава 6
Проснувшись от свежести утра, юные любовники быстро оделись. Взявшись за руки, ещё раз прошлись по мандариновой тропе.
– Когда мы должны быть у наставника? – спросил Татсу.
– В полдень.
– Успеем. Старикан никуда не денется! Пошли во дворец.
– Да, но всё-таки пойдём коротким путём. Побежим.
– Погоди ты.
Рассвет, солнце краешком показалось над вершинами гор. Над Хрустальным озером рассеивался белый туман, чуть шелестела листва.
– Как здесь красиво утром! Давай приходить сюда почаще, Татсу, – предложила Аяме.
– Если пожелаешь! Я остался бы здесь навсегда! – кивнул Татсу.
– Вперёд…
Во дворце ещё спали.
– Ничего мы бегаем, – удивился Татсу, запыхавшись. – День вчерашний за пару часов!..
– Скажи спасибо строгому наставнику, – улыбалась Аяме.
Мотохайдус ломал голову над чертежами огромного двухпалубного корабля:
– Ну и ну! Для чего понадобился «Пылающему рассвету» подобный корабль?
Лишённые власти потомки императора Гонары находились в Киото. Генерал Накомото заверил советника, что помощь скоро прибудет из Симидзу. Мотохайдус с надеждой поглядел на него, отошёл к окну, пощипывая бородку. Военачальник Тоды, бывший вассал Уэсуги, некогда потерявший господина, Накомото после Мотохайдуса был, пожалуй, самым надёжным человеком во дворце и поэтому пользовался всеобщим уважением.
С некоторых пор Мотохайдус обзавёлся вредной для его государственной должности привычкой – рассуждать вслух:
– Иноземцы неисправимы, лживы, они оскверняют наши традиции,… – и опять ущипнул себя за бородку.
– Европейцев нужно прогнать с наших земель, – он бубнил тихо сам себе под нос.
Разгадка находилась в Киото, это они пригласили варваров для постройки флота, но идти туда означало подвергать себя неприемлемому риску: император Тода, так же как и Ёсисада Хадзиме, не владел большим регулярным войском. Собирать ополчение не из кого: не выросли, не окрепли ещё дети тех, кто погиб в сражениях с Бадафусой несколько лет тому назад.