Красный лотос
Шрифт:
Нет доли благородней, чем умереть за императора!
Дождь постепенно размывал землю под ногами, и она превращалась в скользкую грязь. Промокшая Аяме чувствовала, как стынет кровь. Далеко от мастера, виртуозно писавшего мечом кровавую фреску, она не отходила, но страх перед смертью закрался в её душу. Татсу пытался приблизиться к женщине в сияющих голубых доспехах. Холм, издали бугристый, вблизи оказался засыпан мёртвыми телами. Клинок Татсу блестел от крови врагов. Лиловый ниндзя медленно поднялся по серым
– Я – Татсумару, воин «Красного лотоса»! Прими мой вызов, смелая разбойница!
Суа повернулась, безумно улыбающаяся, поправила чёрную косу, упавшую на правое плечо, ответила:
– Ты – никто, уходи.
Татсумару не уходил, он жаждал проявить свою храбрость и мастерство в бою с самым знатным и виртуозным противником, который неспроста встретился в его жизни!
Аяме окликнула учителя и показала на высокий холм. Мастер хотел помочь, но стена из новых злодеев перегородила путь.
Лиловый ниндзя не спускал с Ёсида Суа глаз. Влага дождя ручьями катилась с его волос, а он не ощущал холода, тело задеревенело, стало чужим. Мечи скрестились над головами.
Аяме приготовилась метнуть звёздочку, но не могла прицелиться – Суа и Татсумару беспорядочно перемещались.
Вдруг над холмом, извиваясь в чернилах небес, сверкнула голубая молния. Гром оглушил Ураву: с корабля раздался пушечный залп. Кусок скалы, на которую в запале боя поднялись Татсу и воительница, откололся и обрушился в море. Падая, Татсумару машинально убрал меч в ножны за спиной, как это сделала и она.
Плюхнувшись в воду, юный ниндзя поспешил вынырнуть, и они оказались на поверхности одновременно. Татсумару ещё удивился, увидев близко лодку. Последнее, что он заметил – потемневшее от гнева лицо соперницы. Камнепад осыпал обоих, один из камней упал на него.
Аяме ринулась к обрыву. Безрезультатно всматривалась девушка в бушующие воды морской бездны, поглотившие любимого.
– Татсу… нет!!! – жалобно крикнула она.
Мастер оттащил её от обрыва, девушка упала на землю и горько заплакала:
– Убейте и меня!
Учитель оставался возле Аяме, но ничем не мог помочь её горю. Исчезновение Татсумару глубоко ранило сердце мастера, ведь он любил этого юношу, непростым характером похожего на сына, Шиничиро.
– В смерти Татсу виноваты вы! – упрекнула Аяме учителя. – Вы всегда плохо относились к нему.
Мастер Шуинсай ничего не ответил на обидные слова, твёрдо взял за руку Аяме, поднял с земли и сказал:
– Пойдём со мною, девочка, бой ещё не окончен! Оглянись, вытри слёзы, и вспомни, для чего мы здесь. Император ждёт нашей помощи.
Простые слова мастера магически подействовали на Аяме.
Вскоре сражение завершилось. Лао безжалостно расправился с последним врагом. Настало горькое время подсчитать потери защитников императора. Погибли многие ученики мастера Лао, из отряда Хавасана осталось не более десятка раненых воинов.
Мастер прижал к себе Аяме, успокаивая, гладил по мокрым волосам, шептал:
– Такова судьба воина. Такова судьба…
Суровый Лао поднялся на холм, окинул взглядом окрестности, где происходил бой, произнёс:
– Мои ученики славно воевали, и с честью полегли.
Он не понимал скорби брата о смерти одного ученика: одним больше, одним меньше…
Злодеи, бесчинствовавшие в Поэ, нашли последний привал в кленовом лесу. Хавасан лично захватил в плен несколько бандитов, одетых в кожаные доспехи, пленные вели себя достойно, не просили о снисхождении, и Хавасан сам лишил их жизни, проявив тем самым уважение. В воздухе далеко воняло палёной соломой и порохом, от огня пострадали рыбацкие деревушки вдоль побережья бухты на значительном расстоянии.
Корабль разбойников убрался невредимым. Лао и его ученики остались в Ояма охранять покой жены и дочери императора Тоды.
Учитель Шуинсай не оставлял Аяме, шёл рядом. Девушка не могла свыкнуться с мыслью, что Татсумару больше нет. В Ампаруа мастер Шуинсай упросил Аяме, чтобы девушка отдыхала в его доме. Она опустилась на циновку и отвернулась к стене, и вскоре уснула, чуть слышно посапывая во сне, оставив на время жестокий мир реальности.
Глава 8
Слуги – трое солдат из Киото, вынесли на берег Татсумару и Суа. Их дожидалась группа всадников. Предсказание мудреца сбылось. Дрожа не то от холода, не то от злости, Суа оглянулась вокруг, пытаясь сориентироваться. Дождь хлестал по лицу, по глазам. Перед ней лежал, в неестественной позе, раскинув руки, враг. Ёсида Суа достала клинок и подняла над телом Татсумару.
– Я прикончу тебя, наглец! – процедила она сквозь зубы.
Вдруг у юноши пошла изо рта вода, и он что-то проговорил. Женщина наклонилась к нему.
– Где я? Что?..
Она смотрела в его полуоткрытые глаза, очарованная их красотой, забыла на миг, что перед ней враг. Им повезло. Выбраться живыми из смертельной передряги…
А что, если ей… воспользоваться его потерей памяти?
Женщина опустилась перед юношей на колени. Солдаты удивлённо наблюдали.
– Отвернитесь! – бросила Суа.
Приподняв противника, положила его животом на своё колено – Татсумару поперхнулся оставшейся водой, закашлялся, несколько минут отплёвывался. Приоткрыл глаза и попытался подняться, соскользнул спиной на песок. Сквозь пелену перед ним возникло улыбающееся лицо незнакомки, её чёрная, как смоль, коса легла ему на грудь. Татсу пытался подняться, но не смог.