Красный сигнал
Шрифт:
— Код у меня в голове, и я скажу его только Стрелку.
Тут Юзик подошел ближе к Толяну и шепнул ему что-то на ухо.
— Наладонник быстро сюда! — протянул руку Толян. Вот же Юзик — предатель из предателей!
— Да берите, толку в нем. Без кода и по координатам место не найдешь. — Я достал свой палм и отдал сталкеру. Пусть радуется.
Груша и Бэрик смотрели на меня мрачно. Но они-то не знали, что и наладонник, и координаты — все обман и ерунда. Ничего, я думал, мы артефакты найдем — будет нам компенсация. Отец поможет.
— А чего ты выкаешь? — вдруг спросил Толян. — В
— Могу и не выкать, — буркнул я и стал собираться в дорогу.
Толян стоял и ждал, пока мы упакуемся. С автоматом своим он был похож на фашиста в концлагере. Он сказал, что дальше мы пойдем так: сначала Груша, потом Бэрик с Ыду, потом я, потом Юзик и его пацаны, а замыкающим пойдет Толян. Будем идти через лес, но он должен скоро кончиться. Потом шоссе, там Толян объяснит, кто как пойдет. Он, видно, все-таки хорошо знал Зону.
Сталкер не соврал, очень скоро, мы даже устать не успели, тропинка вывела нас на заброшенное шоссе. Да тут, в Зоне, все было заброшенное.
— Так, теперь ты, Груша, иди чуть впереди, остальные на десять метров сзади, и никакой самостоятельности, — скомандовал Толян.
— А чего это ты тут распоряжаешься? — не выдержал Юрка. — Как хочу, так и буду идти.
Толян коротко ударил его под дых, и Юрка, хрипя, свалился кулем на землю. А Толян ударил его еще ногой под ребра.
Я хотел, чтобы мы вместе навалились на этого Толяна, сволочь он такая, но Юзик и его друзья не шелохнулись, а нас с Бэриком он бы вырубил сразу. Ыду вообще испугался и крепко держал Толика за руку.
— Так, теперь, школота, слушать и бояться! — заорал сталкер. — Кто хоть раз борзанет — бошку оторву. Встал, гнида, и топай, куда говорят. Вон до того дерева идем.
Юрка поднялся, утер слезы и пошел, все еще держась за живот. За ним мы. Ыду начал сердито ворчать.
— Дебила своего заткните, блин, набрали детский сад, — бросил Толян нам в спину.
Толик обнял Ыду и постарался его успокоить. А тот только губами своими странными шевелил. Мы подошли к здоровому, в три обхвата, корявому дереву, на которое указал сталкер, потом еще метров сто и повернули. И тут я увидел Саркофаг. Если до того мы шли, и все было просто как поход такой странный, то тут ясно стало — Зона.
— Стой! Не шевелись! — заорал Толян.
Юрка остановился. Что-то было не так с тем местом, где он стоял. Вроде ничего такого не происходило. Но тут я заметил, как веточка, которая лежала на шоссе, вдруг сорвалась с места и поползла куда-то мимо Юрки. Юрка тоже понял, что что-то не так. Он попытался сделать шаг, но его ноги словно приклеились к шоссе. И тут Ыду, загудев как обычно, ринулся к Юрке, схватил его за обе руки и стал тащить назад. Юрка от неожиданности упал, а Ыду все тащил его за руки. Откуда у малыша взялось столько силы — непонятно, но он поволок ничего не понимающего Грушевского, как пушинку, и отпустил его, только когда уже был рядом с нами. Юрка поднялся и стал испуганно осматриваться. Ыду как ни в чем не бывало взял Бэрика за руку и стал спокойно осматриваться вокруг.
— У тебя что, глаза повылазили, ты чего в «воронку» полез?! — заорал на Юрку Толян. — От тебя бы сейчас только куски мяса на деревьях висели!
Сталкер злился, но при этом странно посматривал на Ыду, словно никогда его не видел до этого.
— Ничего не повылазили, — обиженно ответил Юрка. — Откуда я знаю про эти «воронки» или что там еще такое?
Толян так хмыкнул, что стало понятно — он нас считает полными идиотами. Потом он достал из куртки жменю гаек и стал их бросать туда, где только что застрял Юрка. Разбросав гайки, сталкер сказал:
— Построиться за мной, ни шагу влево-вправо, сдохните, — и добавил непонятно: — Вот, блин, отмычки кривые!
Я ничего не понял про отмычки. Мы осторожно прошли опасное место, потом Толян остановился и долго смотрел вперед, словно пытался что-то невидимое рассмотреть.
— Все, дальше ничего страшного не должно быть, рядом Саркофаг, я эти места облазил сто раз уже. Идем как шли. Вы трое, нет, четверо, вперед, только не летите, а то завязнете, недоумки хреновы.
Толян как будто случайно от нас отстал и шел рядом с Юзиком и его друзьями. Они о чем-то болтали, но совсем тихо. Я на всякий случай прислушивался, но ничего не разобрал. Потом вдруг сталкер вскрикнул, словно чего-то испугался.
— Стой! — заорал он. — Ну, ты, умник, давай сюда!
Это он меня «умником» назвал. Я подошел к нему, хотя понятно было, что ничего хорошего он мне не скажет.
— Так ты что, гнида, с нами детеныша кровососьего тягаешь? Ты почему мне сразу не сказал?
— Так ты и не спрашивал. — Я постарался сказать это спокойно.
— Ты мне тут поумничай! — рявкнул Толян и, сбросив с плеча автомат, пошел туда, где впереди стояли Груша и Бэрик с Ыду.
Я бросился вслед за сталкером, но меня со спины схватили деревенские и закрыли рукой рот. Я даже не смог ни крикнуть, ни предупредить, ни слова сказать. Я только стоял и смотрел, а ноги стали чужие, словно я их отсидел. Ватные, ничего не чувствовали, только мурашки по ним бегали.
Толян подошел к пацанам и оттолкнул в сторону от Бэрика Ыду. Ыду только рыкнул тихонько. Толян передернул затвор автомата, но почему-то не выстрелил сразу, а Толик в это время взял и опустился на четвереньки позади сталкера. Есть такой прием в драке, когда силы не равны. Ыду, умница, сразу понял. Он резко толкнул Толяна в грудь, и тот полетел через спину, пустив автоматную очередь в воздух. Падая, сталкер треснулся затылком о бетонное шоссе. А Ыду, ни на секунду не задумываясь, прыгнул на него и одним взмахом руки разорвал Толяну горло. Кровища так и брызнула фонтаном. Ыду отскочил и заорал, словно Тарзан. Я, правда, не знаю, как орал Тарзан, но, наверное, именно так. Бэрик наклонился и поднял автомат сталкера. Толик был совсем бледный, это стало видно, когда подошел к нам и закричал:
— Руки, жлобы, убрали!
Деревенские отреагировали не сразу, и Бэрик веером над их головами выдал очередь из «калаша». Он стрелял очень громко, и из ствола летел черный дым. Юзик со своими просто рухнули на землю, хоть их об этом и не просили.
— Что, предатели, мозги вам вышибить? Да? — Толик был очень злой и не мог успокоиться.
Лесь поднял голову и испуганно промычал:
— Никого мы не предавали, он только спросил, что за пацан Ыду и откуда взялся.