Красный сигнал
Шрифт:
— Если кто хоть посмотрит не так на мою собаку — натравлю! — зло сказал Юрка. — Он добрый и послушный.
— Намордник тогда ему надо надеть. — Юзик стоял все это время серый от страха. Видно было, что собак он боялся до смерти.
— Тебе намордник надо было вчера надеть, — отрезал Юрка.
Грушевский снял ремень и сделал из него ошейник. Бруно подставил шею и совершенно не сопротивлялся. Ему как будто даже понравилось. Потом Юрка достал из рюкзака веревку и сделал поводок. Ну и отрезал себе кусок вместо ремня, чтобы штаны не падали.
Вот так мы и пошли дальше.
Шоссе вело прямо к Саркофагу. Пару раз Бруно останавливался и порыкивал. Так нам удалось увидеть еще одну «воронку» и обойти какую-то странную лужу на дороге. Она была вроде лужа как лужа, но в ней ничего не отражалось и не шли круги, если бросить туда камень.
Глава десятая
Все трусы и просто бояки
В кусты убегают бегом.
Но мы не боимся ни драки,
Ни битвы со страшным врагом.
Мы шею намылим злодею —
Пускай он запомнит урок,
И больше уже не посмеет
Без спроса ступать на порог!
Мы выбрали теперь в качестве ориентира Саркофаг. Не будешь же все время по карте путь прокладывать. Да и карта эта не всегда была правильной. Например, многие грунтовые дороги исчезли, некоторые дома, которые должны были по пути попадаться — одиночные, тоже пропали. А к середине дня солнце нагрело шоссе так, что даже запахло горячим бетоном. Я подумал, а почему в городе асфальт кладут, а тут всюду бетон? Может быть, асфальт нельзя возле атомных станций использовать? Или, может, на случай войны, чтобы танки дорогу не поломали? Ведь АЭС надо охранять от всяких врагов и террористов. Я даже спросил:
— Пацаны, а если война, то как атомную станцию охранять?
— Так она же еще когда накрылась, эта станция. — Юзик впервые после того, как я ему в зубы дал, заговорил нормально. — Тогда небось не думали о таких вещах.
— Ну, как же не думали? Тогда и думали как раз, ведь в то время то тут, то там воевали, — сказал Толик.
Я подумал, что вот теперь наконец все хорошо идет. Нормальный разговор, никто не ругается.
— А вот интересно… — начал Бэрик и сразу замолчал.
Прямо на нас из-за поворота вышли два человека в скафандрах. Ну, это сначала показалось, что в скафандрах. У них на головах были такие шлемы, которые полностью лицо закрывали. Бруно вдруг заскулил и, вырвавшись из Юркиных рук, чесанул в лес. Ыду тоже занервничал. Не понравились им эти, в скафандрах. Мы остановились, а космонавты одновременно подняли оружие и прицелились. В нас.
— Это зомби! — заорал я.
Я вообще-то никогда из автомата не стрелял. Но видел в кино и видел, как Юрка затвор передергивает. Сразу у меня не получилось. Я передернул, но автомат не выстрелил. И тут справа от меня загрохотал Юркин «Калашников». Я понял — у меня предохранитель не снят. Это сбоку такой рычажок. Я надавил на него и нажал на курок. Автомат стрельнул один раз. И один из тех, в скафандрах, упал, я еще раз нажал и еще. Но на дороге валялись уже оба. Юрка перестал стрелять и спросил меня:
—
— А? — не понял я. — Может, у меня автомат поломан?
— Блин, ты что, книжек не читал и кино не смотрел? Там два положения у предохранителя! — разорался Груша.
Ему, наверное, было завидно, что не он стрелял. И правда, я не особенно разбирался в автоматах Калашникова.
— Тоже мне, — фыркнул Бэрик. — Вот посмотри, это предохранитель, вверх — блокирует, потом идет АВ — очередями стрелять, а потом ОД — ну, понятно, одиночными.
Бэрик тыкал пальцем в бок автомата, где и был тот самый предохранитель.
— Вы все уроды! — сказал Грушевский. — Не предохранитель, а переводчик огня.
— А я с отцом ходил на кабана, так он мне карабин давал пострелять, — внезапно сообщил Юзик.
— А я на зайцев, — добавил Витек.
В общем, все они были опытные или охотники, или стрелки, один я — безграмотный. Но я ничего не сказал про этот переводчик. Зато я попал.
— Надо пойти посмотреть, что с теми космонавтами, — сказал я, хотя мне очень не хотелось идти туда, к убитым зомби.
— Надо разделиться. Одни тут, а остальные пойдут смотреть, — предложил Юзик.
— Нет! — Я был против. — Так во всех фильмах ужаса делают, чтобы быстрее по очереди погибнуть. Все идем.
Мы осторожно, держа автоматы наготове, подошли к лежащим на шоссе фигурам. Вокруг обоих растекались лужи крови. Когда мы подошли вплотную, стало понятно, что один из зомби еще живой. Он раскинул руки и скреб пальцами по бетону.
— Сними с него маску, — сказал я Юзику.
Это была не маска, а какой-то хитрый противогаз. Юзик потянул за банку, которая торчала из нижней части. Она легко соскочила. На земле лежал обычный человек. Он посмотрел на нас и только сказал:
— Вот блин, пацанва… — дернулся и перестал скрести. Изо рта потекла красная струйка.
— Так это не зомби? — Лесь посмотрел на меня, как на убийцу.
— А если бы зомби? Что, ждать, пока они нам головы откусят? И оружие у них, они в нас целились, — огрызнулся я и тоже подошел вплотную к трупам.
Одежда у них и вблизи была странная — толстые наплечники, жилет с красными пластинками на груди, а на правом рукаве у каждого — нашивка. На ней какой-то знак вроде мишени и подпись «Долг». Я подумал, что «Долг» — это, наверное, организация какая-то. Надо было внимательнее книжки про Зону читать, знал бы тогда. Но их все равно все не прочтешь. Конечно, зря мы стали сразу стрелять. Но ведь и пес, и Ыду испугались и убежали, а они плохих чуют.
Сейчас они оба уже вертелись рядом. Ыду топтался и оглядывался по сторонам как ни в чем не бывало. А Бруно прыгал вокруг Юрки, ему опять хотелось играть. Вот же собака несуразная! Нет, чтобы защитить, зарычать хотя бы. Взял и убежал, а теперь веселится. Пока я смотрел, как прыгает Бруно, Юзик снял с одного из убитых автомат и сейчас отстегивал сумку с обоймами. Мне это не очень понравилось, и я быстро подошел к другому покойнику и тоже забрал оружие, чтобы Юзик не успел. Я изо всех сил старался не смотреть на застывающую под убитым лужу крови. Автомат я отдал Бэрику, свой все-таки.