Красный тайфун
Шрифт:
Эти, внизу, все пытаются его достать? Что ж, дадим им шанс! Внизу уже берег, вот сейчас будут загородные виллы «высшего класса», эти придурки еще и могут гостинцы с неба на сувениры растащить, идиоты! С большой высоты будет недопустимое рассеяние… и нельзя перейти к «плану Б»! А зачем упускать шанс, чтоб сдохло еще какое-то число тех, человекообразных?
Стратостат начал снижаться. Вот он уже в пределах досягаемости истребителей, «пираты» пошли в атаку! Но будем надеяться, что в гондолу не попадут — а сброс груза произойдет автоматически, на высоте в тысячу, без участия пилота, раскроется бомбоотсек, и кассеты уйдут вниз, и если хотя бы одна даст должный эффект… А он, Ямамото, поможет!
Попали в оболочку! Гондола кувыркается — ощущения, как у лягушки внутри футбольного мяча! Но он, Ямамото, недаром был хорошим спортсменом — парашют надет заранее, только дотянуться до рычага сброса люка, ну а самое главное зашито в воротник комбинезона! Он вывалился в каких-то шестистах метрах от земли, парашют успел раскрыться. И кассеты с бомбочками сброшены — часть из них, зажигалки, другие же имеют с ними внешнее сходство, и как уверяли ученые, выживание культуры на местности гарантируется в течении полусуток, в теплую погоду, как сейчас.
И раскусить ампулу в воротнике. Рот поранил до крови — но это такая мелочь!
Солдаты внизу — уже ждут! Руки вверх — да пожалуйста! Изображать услужливость, страх и лояльность — предки на небесах сейчас глаза закрывают от такого позора — пусть. Главное, чтоб ж допрашивали побольше! А эти, толпой сбежались — глазеют на пленного врага, как на диковинное животное! И лезут ближе, потрогать, сфотографироваться, как дикари… как будущие покойники! Знали бы вы, что все, кто рядом крутится — уже мертвецы?
Что там говорили ученые, про модифицированный вирус Эбола? В отличие от природного, распространяется воздушно — капельным путем — при чихании, разговоре, даже дыхании. И имеет скрытый период, двое — трое суток. Так что все, кто поспешил прибежать к месту падения «невзорвавшихся» бомбочек, кто трогал их, пытался обезвредить, а также те, на кого я сейчас дохну — мертвецы. И лекарства не существует. Два — три дня — а после, слабость, ломота, жар, головная боль — симптомы как у гриппа. А затем кровавые волдыри по телу, кровь из глаз и ушей, и гниение заживо, внутренние органы превращаются в кровавый кисель. Это все будет здесь — а когда человекообразные, как начнется, побегут во внутренние районы, разнося скрытую заразу… Если только ваше правительство не сообразит ввести войска, самый строгий карантин, стрелять во всех, кто попытается выйти за пределы территории. Но ведь не сообразит, по крайней мере сразу, не успеет — кто-то, самые умные, уже разбегутся!
Вы у себя, за океаном, считаете, что лишь вам решать за других, кому жить, кому умереть? Войны и прочих бедствий на своей земле давно не видели? Так получите!
Ну а меня — ждут сады Аматерасу! (прим. — текст с изм. взят из: Самиздат: Гуларян А. Б. Стратостаты- вперед — В. С.).
Это был величайший из флотов, когда-либо выходивший в океан. Ядро его составили шесть гигантских «линейных» авианосцев, каждый в шестьдесят тысяч тонн полного водоизмещения, их даже строили не на стапелях, с которых такую массу трудно было бы спустить, а в сухих доках. Даже такого класса кораблей не было прежде — слово «линейные» означало, что они могут принимать участие в битве, находясь на переднем рубеже, под огнем врага — в отличие от прежних авианесущих кораблей, они несли броню почти как линкоры, три броневые палубы — полетная, ангарная, нижняя — и броневой пояс рассчитанный на противостояние восьмидюймовым снарядам тяжелых крейсеров. Огромные ангары вмещали по максимуму, полтораста самолетов — но сейчас на каждом из суперавианосцев было всего по сотне, потому что среди них не было ни одного истребителя, а исключительно палубные бомбардировщики, более крупные и тяжелые.
Поскольку Лига утратила авиабазы на вражеском континенте, в высоких штабах было решено поручить палубной авиации прежние задачи «стратегов». Конечно, одномоторный «мститель» не «крепость» — но тут уж ничего не поделаешь, впрочем палубники могли успеть на коротком плече сделать два, три вылета подряд. Прикрыть их должны были истребители с девяти стандартных «флотских» авианосцев, мелких рядом с «линейными», всего по тридцать четыре тысячи тонн, и девяносто самолетов на каждом — такая численность авиагрупп относительно водоизмещения дозволялась тем, что эти корабли вовсе не несли брони, все в их конструкции было подчинено лишь тому, чтобы быстрее обслужить и выпустить самолеты. Ну и для собственной обороны эскадры присутствовали одиннадцать легких авианосцев, построены в корпусах и с машинами крейсеров, несут по тридцать крылатых машин каждый. Итого почти тысяча восемьсот самолетов — часть из которых постоянно находилась в воздухе, в дальней разведке, или патруле ПВО и ПЛО. И это был еще не весь флот!
Дивизия (четыре штуки) «шестнадцатидюймовых» быстроходных линкоров. Два десятка тяжелых и легких крейсеров. И целая сотня эсминцев, не только идущих завесами в ближнем охранении тяжелых кораблей, но и выбросивших на десятки миль от ядра эскадры кольцо радиолокационных дозоров и поисково — ударных противолодочных групп. Это был лишь один из флотов Лиги — противопоставить которому Континентальный Альянс не мог ничего. Да, у него было какое-то количество тяжелых кораблей — но «бог и победа всегда на стороне больших батальонов, или эскадр». А когда в битве у одной из сторон трех — четырехкратное преимущество в кораблях, и шестикратное по палубной авиации, говорить о военно — морском искусстве просто неприлично!
Вопрос чисто академический: зачем конструкторы и адмиралы Лиги настояли на бортовом бронировании у новейших авианесущих монстров? Палубная броня была очень полезна, от бомб. Но бортовой пояс, от артиллерии крейсерского калибра? Неужели считался реальным случай, когда вражеские крейсера прорвутся к авианосцам на дистанцию своего огня — это было возможно, лишь после того, как героически погибнет весь многочисленный эскорт, включая линкоры! Наверное, адмиралам было просто так спокойнее, «чтоб было». (прим — описание соответствует авианосцам США тип «Мидуэй». Действительно, зачем им броня — всерьез боялись, что японские крейсера выйдут на расстояние артиллерийского боя? — В. С.). Как бы то не было — кораблестроители Лиги по праву считались лучшими в мире, как и моряки. У континенталов лишь подводные лодки хорошие, и малые корабли на уровне — а вот линкоры и авианосцы у них не то что совсем не выходят, но дешево и в большом числе не получаются. За три года, три десятка авианосцев построить, и не конвойных жестянок, а настоящих флотских, это лишь одна Лига может!
Одну подлодку Альянса, обнаруженную самолетами на безопасном удалении, уже потопили. И еще три загнали под воду, может кого-то и насовсем — бомб не жалели. Дизельные лодки в океане против эскадры, хорошо прикрытой авиацией, шансов не имели совсем. Хуже было с атомаринами — потому и носились переменными курсами эсминцы ближней и дальней завесы, сверля глубины целой сотней гидролокаторов. Вот только это не давало гарантии, в океане!
Винты десятков и сотен кораблей на большом ходу — надежно глушат свою же акустику. Зато шум на весь океан издали сообщает подводному охотнику, где добыча. И скорости атомарины вполне хватало, чтобы успеть занять позицию на курсе эскадры, поднырнуть глубже и ждать. И лодка может применять оружие, независимо от погоды — а эсминцам волна здорово мешает. А еще есть такое препоганейшее для противолодочников (и благое, для подводников) явление, как термоклин. И эту лодку обнаружили слишком поздно. Чудо что вообще обнаружили — повезло. И опытен был командир дивизиона эсминцев. Обнаружили всего в пяти милях от авианосцев, уже на рубеже пуска торпед!
Тактика была уже отработана. Дивизион, по сигналу флагмана, развернулся «все вдруг», в гребенку, прочесывающую море как через сито, и ударили «ежи», выстреливая целые пакеты реактивных бомб, и полетели бомбы за корму, и густо вспенились разрывы, поднимая водяные бугры. Лодка могла еще отступить, затеряться в океане — но вместо этого рванулась вперед, к цели, чтобы бить наверняка, и это могло бы получиться, ход у атомарины был тридцатиузловый, мало уступая эсминцам, и как уже было сказано, на таких скоростях акустика глохла. Но подходил наперерез второй дивизион, и лодка проскочить не успела, накрытая залпом «ежей», кажется она еще выпустила наугад одну или две торпеды, но это была уже агония. И факт, совершенно не имеющий значения, в свете того, что последует сейчас.