Красный тайфун
Шрифт:
Заверяю, что это не будет ни «Верденом» ни Днепром! Я призываю наших солдат всего лишь пробежаться по экзотическим джунглям, куда еще сто лет назад наши прадеды принесли свет цивилизации туземцам. В этой экспедиции мы будем не одни — союзники нам помогут. Да, война требует затрат, и нам всем придется на какое-то время туже затянуть пояса. Но статус великой державы того стоит!
Франция — не Еврорейх! Мы, наследники «сражающейся Франции», а не подлого коллаборциониста Петена. И в этом качестве мы напоминаем, что Германия, подписав акт о безоговорочной капитуляции перед Советским Союзом, Соединенными Штатами и Британской Империей — не подписала такого с Францией! Я намерен потребовать с трибуны ООН, чтобы подобная процедура была совершена. Также, как одна из Держав — победительниц, и в то же время одной из первых жертв немецкой агрессии, мы требуем компенсации за национальное унижение. Очевидно, что подлинно безопасной границей между Францией и Германией должен стать Рейн, от Страсбурга до Эссена и Дюссельдорфа! И я буду требовать от Объединенных Наций признать эту границу — нащим священным правом, во имя дальнейшего мира и спокойствия в Европе!
Эрвин Роммель, командующий Фольксармее. Ответ корреспонденту «Фигаро».
Что я думаю насчет слов вашего президента? Да ради бога — если он очень хочет, чтоб мы что-то подписали, то может к нам и не ехать, мы сами к нему в гости придем, дорогу еще не забыли. Только скажите ему, чтоб он в этот раз нас дождался — а не как пять лет назад, когда мы вас догонять не успевали, до самого Парижа!
Франция — победительница? У вас в этой войне хоть одна победа где-нибудь была, что-то я подзабыл? Даже в ту войну вы, «герои Вердена», на поле боя с нами сыграли лишь вничью! А после этой — вам только с вьетнамцами воевать! Впрочем, я не сильно удивлюсь, если вы и там битыми окажетесь — вот будет смех и позор!
Большаков Андрей Витальевич, в 2012 кап-3, командир группы подводного спецназа, прикомандированного к АПЛ «Воронеж», в 1945 контр — адмирал.
Гори, гори ясно — чтобы не погасло! Советская эскадра во вьетнамском порту Хайфон. Успели мы все же!
Усиление нашего Тихоокеанского флота, в компенсацию потерь в Сахалинском сражении — флагманом шел крейсер «Молотов», однотипный с погибшим у Маоки «Кагановичем». Еще эсминцы во главе с лидером «Харьков» (в этой истории он был немецкими бомбами поврежден, при набеге на конвой из Крыма, почти два года в ремонте стоял — разрушен был сильно завод в Николаеве). Но все же, три наших западных флота возможность пополниться имеют, намного большую, чем дальневосточники — нам же и немецкие, и итальянские верфи и трофеи достались! А опыт дальних походов у нас был — этим же путем, с тридцать девятом тральщики шли, из Севастополя во Владивосток. Так что, хотя крейсера 26–го проекта и эсминцы «проект 7» для океана подходили мало, по итальянскому прототипу поостренные, для закрытых морей хороши — но уверенность у нас была, что дойдем.
И еще транспорта. Целых шесть штук, не считая танкера «Донбасс», с мазутом для эскадры. Для непосвященного взгляда, с тылами эскадры — впрочем, мало ли какой груз на Дальнем Востоке потребуется? В том числе, и военного назначения — мы ведь еще до капитуляции Японии вышли, и сколько там еще война продлится, никто в мире не знал. Даже мы, кто «из будущего», ведь японский флот сорок пятого года той истории и этой, это большая разница! Ох, справится ли наш отец — командир, Лазарев Михаил Петрович, или в немилость к товарищу Сталину попадет?
Продснабжение было — выше всякой нормы. С холодильниками на кораблях предвоенной постройки были проблемы — и потому, кладовые забили деликатесами, которые я в таком количестве здесь за всю войну не видел — сырокопченая колбаса, консервированная осетрина, французские сардины и шоколад. И свежие фрукты в течение всего похода закупали — отъедались матросики и мои морпехи от пуза! И политработники тут же — Страна Советов для вас ничего не жалеет, чтобы вы свой долг выполнили, так что не подведите! А мне что-то неспокойно на душе — поскольку помню про голод следующего года. Хотя наверху про то тоже помнят, и меры принимают. С весны еще в снабжение войск стала поступать в большом количестве аргентинская тушенка — слышал, что через римских товарищей попов наши договорились о массовых поставках мясных консервов. Что у нас в агросекторе, не знаю — но думаю что тоже не спят. Мужики из армии домой возвращаются, заводы на мирную продукцию переходят — нам лишь обеспечить, чтобы ни одна забугорная собака мирному труду советского народа не помешала — а кто попробует, пришибем! Это политбойцы личному составу и внушали, с большим успехом — народ тут еще вражьими голосами не испорчен, пропаганде верит!
Проливы прошли без происшествий. Теперь это внутренние воды СССР — после того как Турция попробовала в этой истории вписаться за Ерорейх, ну и получила. Первая стоянка была в Порт — Саиде, занятом британскими войсками, к нам отнеслись вполне приветливо, дали пресную воду и свежие фрукты. Закупку топлива оформили по цене «как английским кораблям», то есть по самой низкой. Сходили в увольнение, мда, ничего похожего на Хургаду и Шарм — эль — Шейх конца века, а в лучшем случае на декорации к фильму с Юрием Никулиным, в худшем на грязные вонючие трущобы, куда и лезть опасно. И вперед, по Суэцкому каналу — ходил я через него в иное время, сейчас он показался мне гораздо уже, так что рулевым расслабляться не приходилось. Машинной вахте тоже было хреново — про кондиционеры в этом времени и не слышали, так что температура в отсеках была почти как в сауне. Запомнилось еще, как мы водой заправлялись — к борту буксир баржу подвел, ошвартовали, шкипер — араб шланги подсоединил, нам знак дал, качайте, а сам сел на палубу, достал кальян — и через пять минут вид имел совершенно обалделый. Совсем они тут трёкнулись — принародно и на работе опиум курить? Товарищ замполит тут же наглядную беседу перед свободными от вахты провел, как британские колонизаторы угнетенные народы Востока дурманят, чтобы о восстании и не думали — завершив угрозой, что кто попытается эту дурь на корабль притащить, тому трибунал обеспечен! А представитель угнетенного народа пребывал в состоянии полнейшей эйфории, и на все ему было плевать.
Англичане предупредили нас, что хотя берега Красного моря и Аденского залива в основном спокойные, район великой африканской смуты лежит южнее, и в глубине материка — но и тут иногда появляются банды. А главное, местные племена пристрастились к разбойному промыслу, и при удобном случае легко могут убить и ограбить любого, кто покажется им легкой добычей. Причем у туземцев есть и рыбачьи лодки — обычно это и в самом деле рыбаки, но имеют оружие, которое пускают в ход не задумываясь. Конечно, отряду кораблей они ничего не сделают — но боже упаси малой группой высадиться в шлюпке на берег, бывали уже прецеденты, когда эти мерзавцы нападали даже на вооруженных военнослужащих Британской Короны! А весной был и вовсе вопиющий случай, когда транспорт, вставший у берега на якорь из-за поломки машины, ночью подвергся атаке целой флотилии — хорошо, вахта не зевала, и «эрликоны» еще не сняли, так что угостили этих сволочей хорошо, больше десятка лоханок и с сотню голов утопили, но какая наглость от дикарей! У сомалийских пиратов богатая историческая традиция? Так что на кораблях выставляли вооруженную вахту, и несколько зенитных автоматов были наготове — не то чтобы пиратов всерьез опасались, но чтобы личный состав занят был!
Когда пришли на Цейлон, то узнали о подписании капитуляции. Недолго самураев хватило против нас — как и в иной истории! В Коломбо мы задержались на три дня — снова брали воду, фрукты, особой популярностью пользовались цейлонский чай, бананы и кокосовые орехи. Офицерам было выделено небольшое количество валюты, в счет денежного довольствия — покупали всякие сувениры, а также костюмную ткань, обувь, музыкальные инструменты в магазине Штюрмера (личность колоритная — сын бывшего царского министра, сам окончил кадетский морской корпус в Севастополе, лично на меня произвел самое благоприятное впечатление человека, не имеющего никакой озлобленности против Советской Власти). Особисты были настороже — но никаких провокаций во время нашей стоянки отмечено не было. Ну а лично я потратил всю валюту на запас цейлонского чая.
В Сингапур не заходили. В Малаккском проливе было неожиданно большое оживление, и вдоль и поперек сновало огромное количество мелких плавсредств, не смущаясь быстро опускающейся темноты. Лезли прямо под форштевень, так что пришлось сбавить ход, потопим кого-нибудь, будет скандал. Британский офицер, посаженый к нам для связи, высказал удивление — эти туземцы сами знают, на что идут и чем рискуют, так что если кого протараним, туда им и дорога. Да, далеко еще в этом мире до «политкорректности» — хотя, как я заметил, откровенный расизм тоже уже не приветствуется.
И восемьсот миль до Сайгона. И вдвое большее расстояние до Хайфона, куда нам приказано зайти. Потому что в Сайгоне уже высадились англичане — а вот на севере было интереснее!
Фронт Вьетминь — Лига борьбы за независимость Вьетнама — был не коммунистической партией, а именно фронтом, куда входили самые разные слои, вплоть до патриотически настроенных помещиков, торговцев и буржуазии. Но коммунисты заправляли — так сложилось исторически, что во Вьетнаме местный эксплуататорский класс (в отличие от соседнего Китая) был исключительно коллаборционистской прослойкой при французах, никогда не играя самостоятельной роли — а оттого, именно коммунисты стали центром притяжения всех патриотических, националистических сил. Тем более на Севере — напомню, что при французах не было единого Вьетнама, а была Кохинхина (Юг), управляемый французскими чиновниками, и Аннам (Север) где номинально сохранялась власть императора Бао Дая (о «независимости» ее может сказать факт, что кто-то из императоров уже был за «нелояльность» сгноен во французской тюрьме). Но все же Север был заметно более «патриархальным», чем европеизированный Юг — и потому стал оплотом для Вьетминя.