Красный урожай
Шрифт:
Что же здесь произошло?
Он вышел из контрольной кабины и зашагал дальше через ангар. Уже полностью стемнело, когда он вышел на улицу и посмотрел на руины, раскинувшиеся вокруг него и уходящие за горизонт. Он видел академию во время спуска, но с земли она выглядела гораздо больше нескольких километров. И все это, подумал он, изрыто подземными ходами и бесчисленным множеством тайных помещений. Мерцающий свет раздвигал сумерки при движении, или иллюзии движения. Туда вошли люди, он почувствовал учеников-ситхов и магистров.
Это не имеет значения.
Внезапный порыв ветра ударил его в лицо, неся с собой сильный и зловонный запах разложения. Трейс прищурился, осиатривая дорожки следов, которые шли среди зданий и храмов, груд старых камней. Учитывая запах, они напомнили ему капилляры на лице трупа.
Его глаза остановились на высоком черном строении, возвыщающемся над другими зданиями, смолисто черного цвета, укутанное на ее вершине снежными облаками. Башня напоминала надгробие над городом мертвецов. Это было только начало. Он двинулся вперед.
22. Практикум
Когда Зо увидела, на что ей указывал Тулкх, ей стало плохо.
Он подвел ее к верхней части помещения по скользкой от льда каменной плите, которая может когда-то была крышей какого-то здания. Было темно, но у вифид был фосфоресцирующий световой стержень, который осветил тьму, и, наконец, она увидела гораздо больше, чем хотела.
В течение долгого момента она заставляла себя смотреть на что-то мясистое корчащееся перед ней. Зo поняла, что она видит ученика из лаборатории, того, который выбрался из клетки. Тулкх, видимо, именно поэтому привел ее сюда, чтобы посмотреть на него.
Он лежал под грудой камней, повернув голову под немыслимым углом от верхней части туловища, как будто шея была сломана в нескольких местах. Тем не менее, несмотря на это, она вскрикнула, повернулась и уставилась на них, пытаясь ползти вперед, как будто это существо могло сломать себя надвое и напасть любой частью своего тела.
Вифид ткнул его копьем.
Существо снова закричало, его голова по змеиному вывернулась наоборот. Видя перед собой это ужасное зрелище, Зo посчитали, что остатки человеческого лица были гораздо хуже. Оно было настолько изуродовано, что она с трудом все еще могла видеть мертвого подростка, попавшего в тюрьму собственной разлагающейся плоти.
— Объясни, что это, — сказал Тулкх.
— Я? — спросила она. — Именно ты привел нас сюда. Сейчас мы словно застряли в середине.
Одним пальцем он твердо ткнул ее в середину груди.
— Ты застряла.
— А ты?
— Меня здесь не было.
Tулкх отвернулся, сделал три шага и остановился, глядя вниз с края выступа. Протяжные агонизирующие крики исходиди от того, что сбилось под скалой в кучу. А когда Зo присоединилась к Tулкху на краю выступа, она смогла увидеть это внузу, куда доставал свет стержня.
Там были другие.
Шестеро.
Она видела учеников-ситхов, в форме, запятнанной запекшейся кровью, собравшихся вместе, на их серых, повернутых к ним лицах, сверкали глаза, горящие голодом. Когда они кричали, они кричали
Зo отвела взгляд обратно на труп, нога которого оказалась в ловушке под скалой.
— Это их выбраковка, — голос орхидеи прорвался к ее сознанию, — зови их сюда, Хестизо…
Когда крик закончился, она услышала шум царапания. Другие ученики уже вышли вперед, цепляясь за каменную поверхность.
Они начали подниматься.
23. Баррикада
— Где все?
Это было то, что Kиндра спросил Рa’aта, когда они были на улице, но у него не было ответа, или ответ был прозвучал бы очень тревожно. Но они вернулись к нему в настоящее время, в то время как они проходили комнату за комнатой общежития и не находили ничего, кроме пустых, тихих спален и свободных коридоров.
Они шли уже достаточно долго, но Kиндра даже не сказала ни слова. Рa’aт понял, что он начинает чувствовать себя лучше, голова прояснилась, а Киндра поддерживая его. Даже рука не болела. У молодых свои преимущества.
Несмотря на намерение Рa’aта пойти в лазарет, чтобы ему оказали помощь, он следовал за ней в данный момент. Они спустились в длинный коридор до места, где он разветвлялся на три стороны. Конденсат с пермастилового потолка капал прямо на них, длинные трубчатые лампы, встроенные в стены испускали бледное, ахроматическое свечения во вланом воздухе.
На ротивоположном конце коридора располагался другой корпус общежития, и именно там они столкнулись с двумя другими учениками — Хартвигом и Мэггсом.
— Что вы здесь делаете? — спросил Хартвиг. Он хмуро уставился на Рa’aта. — Даг, человек, что случилось с твоей рукой?
— Поранился во время урока, — сказал Рa’aт спокойно. — Хартвиг ухмыльнулся.
— Брось.
— Что это значит?
— Это означает, что, — Хартвиг указал на рану, — не похоже на рану во время урока, я никогда не видел такую. Ты что, упал на виброклинок, что ли?
— Я был в лабиринте боли. — Рa’aт относился к Мэггсу и Хартвигу, как и другим своим однокурсникам, с каким-то подозрительным равнодушием. Их мотивы были чисто эгоистическими, как и его, и у него не было намерения обмениваться с ними информацией, которая не могла улучшить его положения. На данный момент все они знали — что-то пошло совсем не так, и на данный момент они были, возможно, союзниками. — Вы не видели никакого парня еще здесь?
— Что ты имеешь в виду? — спросил Хартвиг.
— Или кого-нибудь.
— Нет, — Мэггс нервно хрустнул пальцами. — Пока нет. Странно, не правда ли? Слишком рано для того, чтобы было так тихо. Я слышал, что был какой-то сбор раньше, но мы пропустили его.
— Если мы пойдем дальше, — сказала Kиндрa, — мы можем найти оружие. Лучше разделиться, — она указала вперед, где коридор направлениях на три отдельных зала. — Поищем в этих коридорах группами по двое, и…
— Минуточку, — сказал Хартвиг. — Кто назначил тебя главным?