Красный
Шрифт:
— Вечером позвоню.
Теперь быстрей по названному Йеном адресу, пока не передумала или не испугалась окончательно. Это хорошо, что мы с ним просидели почти два часа в «Макдоналдсе», иначе одна я извелась бы и струсила.
Люндагатан от Марияторьет совсем недалеко, но идти из-за подрагивающих поджилок тяжело, даже ноги не держат. Я боюсь, и чем ближе к цели, тем сильнее. Почему же мне кажется, что эта Хильда знает Паулу? Йен ведь ничего не сказал. Ладно, все равно это последний шанс.
Повернув
На несколько мгновений я теряю способность двигаться и соображать. В голове одна мысль: владелец красной «Феррари» X. Шеквист. Или владелица?
Постепенно умственные способности просыпаются, вернее, очухиваются от понимания, которое уже пришло. Я должна встретиться с Хильдой. Фамилию Йен, конечно, не сказал, да и вряд ли знает. А что, если эта Хильда и есть Паула?! Готова ли я вот прямо сейчас посмотреть в глаза женщине, которую так ласково обнимал Ларс? Возможно, по поводу ласковых объятий я преувеличиваю, но это уже не столь важно. Главное — обнимал, и она была его девушкой.
А может и есть?! Что, если прямо там, в квартире Хильды я сейчас увижу Ларса? Вдруг именно потому Йен предпочел не ходить со мной, зато согласился отпустить туда одну?
Приходится остановиться и даже прислониться к стене перед дверью, чтобы перевести дыхание, парализованное такой мыслью.
«Линн, соберись, — приказываю я себе. — Даже если это так, даже если сейчас перед тобой будет красавица Паула и Ларс собственной персоной, ты должна выдержать. Не просто выдержать, а не подать вида!»
Вида чего? Что я буду говорить, вернее, бормотать, если окажется, что это там Паула или раздастся голос Ларса?
Нет, чем больше думаешь, тем страшнее и хуже. Лучший способ перестать дрожать и накручивать себя — набрать номер квартиры на табло домофона и шагнуть наконец навстречу этой неизвестности. А что буду говорить, там придумаем.
Голос в динамике домофона чуть надтреснутый, человек либо только что проснулся, либо много курит.
— Добрый день, это Линн, Йен договаривался…
— Заходи!
Грубовато, однако. Хотя чего я ожидала, подняв человека с постели в неурочный час? При мысли о постели становится не по себе. Я тут же возмущаюсь: нет, нет, нет, Ларс не может жить в этом районе. И ночевать тоже не может.
Внутренний голос ехидно замечает, что район Хурншгатан ничуть не хуже СоФо, а многие считают, что лучше. Ну и пусть считают, а Ларс все равно не мог.
Второй этаж не двадцать восьмой, добираюсь быстро. В проеме двери стоит хозяйка.
— Привет, заходи. Хочешь, разувайся, а можешь и так. Мне не до уборки.
При одном взгляде на Хильду у меня с души сваливается даже не камень, а сама гора Хэккельфьелль. Это не Паула, и Ларса в квартире нет.
Черноволосая, смуглая Хильда чуть выше меня, но заметно крепче. И старше лет на пять.
— Снимай куртку, пойдем
В квартире кавардак (видела бы это моя бабушка!), но сей факт Хильду ни мало не смущает, в конце концов, она не звала меня в гости. Я прохожу следом за хозяйкой на кухню, где пыхтит кофеварка. Чисто, но захламлено.
Хильда наливает кофе, протягивает мне чашку, даже не спрашивая, хочу ли. Вообще-то это неплохо, она не воспринимает меня как чужеродный элемент, хотя я прекрасно понимаю, что одно неловкое слово, и вся ее дружелюбность исчезнет. Я все равно чужая в этом мире. А Ларс? Интересно, бывал ли он, бывает ли в этой квартире?
— Как тебя зовут?
— Линн. Хильда, извините, что я отвлекаю вас в такое время…
— Давай на «ты», терпеть не могу этих заморочек с выканьем.
— Хорошо. Я понимаю, что не вовремя…
— Так, детка, сначала ты скажешь, какого черта разыскиваешь Паулу и почему торопишься. И почему об этом не должен знать Ларс. Он с меня шкуру спустит, если узнает, что я тебе что-то рассказывала за его спиной.
— С меня тоже, если узнает, что я расспрашивала.
— Тогда говори честно.
Мне действительно ничего другого не остается, у меня мало времени, кроме того, Хильда не станет ничего рассказывать, если я сама буду юлить, а мне почему-то кажется, что именно она Паулу знает. И еще, что врать нельзя, она видит меня насквозь.
— В доме у Ларса я видела фотографию, на которой изображены пятеро — он сам, Оскар, Кайса, Бригитта и Паула. И бампер красной «Феррари», той, что стоит у подъезда и которая принадлежит Шеквист.
Несколько мгновений Хильда внимательно изучает мою физиономию. Приходится терпеть.
— Кто тебе сказал про «Феррари»?
— В Интернете нашла.
Хильда слегка присвистывает от изумления. Затем следует вопрос:
— Ты была в доме у Ларса?
— Да.
— На острове?
— Да.
— Почему?
— Об этом лучше бы спросить Ларса, — я развожу руками.
— Ты… спала с ним?
— Не спала, а занималась сексом. Кроме того, я его нижняя.
— Давно?
— Нет.
— Так вот кто у Ларса… Ходили слухи, что у него появилась красотка… И правда, красотка. Поздравляю, лучшего и пожелать нельзя. Почему ты одна, где он сейчас?
Я пропускаю мимо ушей это «красотка», не до того.
— Сказал, что в Амстердаме.
— Где?
— В Амстердаме, а что?
— Нет, ничего. Так что за фотография?
— Я уже сказала, что на ней три девушки и Ларс с Оскаром. И машина…
Она снова делает вид, что не заметила слова «машина».
— Мало ли фотографий на свете?
— Две девушки со снимка погибли — Кайса и Бригитта.
— И Бригитта?!
— Да, тоже повесилась два дня назад. Хильда, она не повесилась, ее повесили. Снова имитировали самосвязывание, и снова узлы Ларса. Спросить открыто его нельзя. Но меня не это волнует. Третья на снимке Паула…