Краткая история Арды
Шрифт:
В полдень по улице поселка бешеным галопом пронесся вестник. Занавески на окнах бревенчатых домов раздергивались. Люди, привлеченные стуком копыт по деревянным плахам мостовой, внимательно наблюдали за индейцем. Его куртка, штаны и мокасины из светло-серой кожи, украшенные на швах бисером, мелкими кубиками нержавеющей стали и небольшими ракушками пресноводных жемчужниц, указывали, что индеец относится к племени степных охотников. А головной убор из непременных орлиных перьев извещал всех и каждого о двадцати двух годах, прожитых посланником.
Несмотря
На стук копыт из главного входа выбежал мужчина в сапогах для верховой езды и синих широких штанах. Выше пояса на нем ничего не было, и он отчаянно протирал заспанные глаза. Человек этот первым делом протянул руку, принял поводья и повел коня за дом, в беговой круг: после скачки лошадь не должна останавливаться сразу, нужно время, чтобы сердце всякого живого организма перешло на более спокойным ритм. Так что мужчина пустил индейского низкорослого скакуна по большой овальной дорожке, и сильно пихнул ладонью в круп: беги, дескать. Однако наблюдать за лошадью не остался: по всей видимости, в дружинном доме больше никого не было, и теперь ему же следовало принимать гостя.
Мужчина возвратился к ожидавшему перед крыльцом вестнику и поздоровался на индейском языке жестов: приложив ладонь поочередно к сердцу и лбу, что означало "От чистой души и без задних мыслей". Индеец ответил тем же, разглядывая худощавый загорелый торс и светло-русые волосы хозяина. Рост обоих мужчин был чуть-чуть выше среднего, так что темно-коричневые глаза вестника оказались точно напротив светлозеленых глаз встретившего его всадника Ристании.
— Я вестник от Бренка. — объяснил свое прибытие индеец. — Где можно найти Всадника Роханского?
Мужчина помедлил с ответом.
— Ты новичок в степи? — спросил он.
— Два года. Это важно? — невозмутимо спросил индеец.
— Нет, — широко улыбнулся мужчина. — Всадник Роханский перед тобой. Говори, с чем послан.
Индеец умело скрыл удивление, вытащил из мешочка на поясе и включил прямо в воздухе перед собой голографическую карту.
— Вот здесь… Вот отсюда и сюда идут пять роботов, — спокойно заговорил индеец, проводя по голограмме темными пальцами с аккуратно постриженными ногтями. — К вечеру они добегут до Тхаса. Бренк не хочет, чтобы наша столица повторила судьбу Роси или Уникорна. Он говорит тебе, Всадник: Мастер обещал на совете оружие против роботов. Поделись с нами этим оружием.
Всадник кивнул головой:
— Сейчас мы все поедем и испытаем то, что Мастер привез нам вчера вечером. Ты поедешь с нами, и потом сам расскажешь Бренку все, что видел. Надо спешить: роботы очень быстро двигаются, если смотреть по твоей карте. Вчера в степи их не было; значит, сегодня утром они вышли из Изенгарда, а уже сколько отмахали!.. Ты хочешь пить или есть?
Предложение еды означало завершение переговоров. Оба наездника с удовольствием отбросили официальный тон. Выключив карту, мужчины отправились в дружинный дом. Гость с интересом осматривался.
Сразу после входа он попал в небольшую комнату-тамбур, построенную с учетом зимнего времени. Конечно, в древности тамбуров не знали, но ристанийцы прежде всего заботились об удобстве, а только потом об исторической достоверности — на каковой почве Ристания, она же Каленардон, дружила с Фангорнским лесом, и враждовала по Игре с городом Уникорн, разрушенным самураями уже больше недели назад.
За тамбуром открылся громадный длинный зал под треугольной, высоко уходящей в небо крышей. По случаю хорошего летнего дня, створки кровли оказались распахнуты. Над широким пиршественным столом из толстенных белых досок тянулась полоска неба — ярко-синяя среди коричневого сплетения балок и досок кровельного настила. С обеих сторон стола тянулись такие же неподъемные лавки. Повертев головой, индеец заметил развешанные на стенах вдоль длинных скамеек круглые и миндалевидные щиты, игровое оружие, а под скамьями какие-то металлические ящики с висячими замками. Вестник предположил, что в сейфах хранится боевое оружие. В предгорьях Мглистого, где стояли такие вот поселки ристанийцев, водилось куда больше настоящих диких зверей, чем в сравнительно неплохо обжитых степях среднего течения Андуина.
В дружинном доме жители поселка только отмечали праздники и собирались на обсуждение каких-нибудь общих дел. Жили все своими домами; а почему вдруг Всадник спал тут полдня, индеец доискиваться не стал: может, капитан команды обязан находиться в главном доме в определенные часы. А может, с женой поссорился. Для дела — никакой разницы.
Между тем Всадник уже дал по поселковой сети сигнал сбора. Скамьи понемногу заполнялись прибывающими людьми. По просьбе Всадника, кто-то принес ему и индейцу хлеба с вяленым мясом и холодной, сладкой родниковой воды.
— Сегодня без пива, сейчас в бой пойдем, — извинился Всадник. Индеец кивнул. Не чинясь, сел на указанное место и в минуту смолотил всю свою долю. Глядя на такой аппетит, Всадник предложил ему часть своего куска — которую индеец без ложной гордости умял также. Пока они обедали, дружина собралась целиком и разместилась на длинных скобленых скамьях. Вестник отметил, что мужчин и женщин примерно поровну, а всего здесь около ста человек. Этого было явно мало даже для небольшого поселка, не говоря уж обо всей команде Каленардона. Недоумение гостя очень скоро разъяснилось: его известий ристанийцы давно ждали, и к встрече с роботами подготовились. Люди для погони были уже выделены, лошади стояли, как принято было говорить в степи, "недалеко от седел". Так что обсуждения никакого не было: собравшася команда лишь уточнила маршрут, пути отхода и места сбора для отставших или потерявшихся. Затем все направились седлать и выводить лошадей, а индеец прошел вторым крыльцом через дальнюю стенку треугольного дома и оказался в том самом дворе, куда Всадник перед началом беседы пустил его собственного жеребца.
Очень скоро полностью готовый отряд выбрался из предгорий в степь, где сразу же развернулся поисковой цепью, чтобы побыстрее найти следы тяжеленных шагающих машин Дома Куриту.
— Дом Куриту бесспорно, одержит победу… — долетело до Минни Тауэр из-за плохо закрытой двери.
— …На Арде так точно! — утверждал невидимый оратор. — Вот в отношении тех войск, что остались там… — Минни представила, как говорящий с важностью тычет пальцем в потолок… — Я совершенно не уверен.