Краткая история мифа

Армстронг Карен

Земледельческая революция побудила людей осознать творческую энергию, пронизывающую все мироздание. Первоначально эта энергия воспринималась как безличная священная сила, благодаря которой сама земля оказывается проявлением Божественного начала. Но довольно скоро этот образ конкретизируется и обрастает подробностями в мифологических сюжетах. То, что прежде было аморфным, приобретает определенность. И подобно тому, как поклонение небу породило персонифицированный образ Небесного бога, так и земля превратилась в Богиню-Мать. В Сирии ее стали почитать как Ашеру – супругу верховного бога Эля – или как Анат – дочь Эля; в Шумере – как Инанну, в Египте – как Исиду, в Древней Греции – как Геру, Деметру и Афродиту. Богиня-Мать слилась с Великой матерью охотничьих сообществ, сохранив множество ее устрашающих черт. К примеру, Анат – беспощадная воительница; ее нередко изображали бредущей в океане крови. Деметра вспыльчива и мстительна, и даже Афродита, богиня любви, жестоко карает провинившихся.

И снова мы видим, что мифология вовсе не призывает к бегству от действительности. Новые мифы эпохи неолита по-прежнему вынуждают людей

взглянуть в лицо смерти. Это отнюдь не пасторальные идиллии, а Богиня-Мать – не кроткая утешительница: ведь земледелие ни в коей мере не было мирным, созерцательным занятием. Это была непрестанная битва, отчаянная борьба с бесплодием, засухой, голодом и яростными стихиями, которые также представляли собой проявления священной силы [34] . Сексуальная образность, ассоциировавшаяся с растениями, вовсе не означала, что люди воспринимали земледелие как романтическую любовную связь с природой. Продолжение человеческого рода само по себе таило огромную опасность для матери и ребенка. И точно так же обработка земли требовала тяжких, изнурительных трудов. В Книге Бытие изгнание из рая влечет за собой необходимость возделывать землю. Первые люди в Эдеме жили беззаботно и ухаживали за Божьим садом без усилий. Но после грехопадения женщине суждено рождать детей в муках, а мужчине добывать хлеб в поте лица своего [35] .

34

Мирча Элиаде. Мифы, сновидения, мистерии, 188–189.

35

Быт. 3:16–10.

В неолитических мифах тема земледелия проникнута насилием: пища производится лишь в неустанной борьбе со священными силами смерти и разрушения. Семя должно упасть в землю и умереть, чтобы принести плод, и смерть его жестока и мучительна. Сельскохозяйственные инструменты подобны оружию, зерно перемалывают в муку, виноград топчут ногами, пока он не превратится в вино. И все это отражено в мифах о Богине-Матери, супруга или возлюбленного которой почти неизменно разрывают на части, расчленяют, зверски истязают и убивают, дабы в конце концов он воскрес с урожаем и обрел новую жизнь. Все это – истории о борьбе со смертью. В древних героических мифах, сложившихся в эпоху палеолита, в опасное путешествие ради блага своего народа обычно отправлялся герой-мужчина. Но после неолитической революции мужчина в мифах зачастую оказывается беспомощным и пассивным. Теперь богиня-женщина странствует по свету, сражается со смертью и приносит людям пищу. Богиня-Мать становится символом женского героизма, а посвященные ей мифы в конечном счете повествуют о равновесии и восстановлении гармонии.

Это наглядно видно в мифе об Анат – сестре и супруге Баала, бога грозы: здесь речь идет не только о борьбе за урожай, но и о том, как трудно достичь целостности и гармонии. Баал, орошающий дождем иссушенную землю, сам постоянно сражается с чудовищами – силами хаоса и распада. Но однажды на него нападает Мот – бог смерти, бесплодия и засухи, вечно угрожающий превратить всю землю в пустыню. При виде Мота Баала охватывает страх, и он сдается без сопротивления. Мот пожирает его, как сочный кусок баранины, и Баал попадает в подземный мир, страну мертвых. Земля лишается дождя, и под всеобщий плач и причитания растительность чахнет и гибнет. Отец Баала, Эль, типичный верховный бог, совершенно бессилен. Услышав о смерти Баала, он сходит с трона, облачается в лохмотья и раздирает ногтями щеки в традиционном обряде оплакивания, но спасти сына не может. Единственным деятельным божеством оказывается Анат. Исполненная скорби и ярости, она бродит по земле в поисках своей половины, своего алыпер-эго.В дошедшем до нас сирийском тексте этого мифа сказано, что она тоскует по Баалу, «как корова по своему теленку или овца – по ягненку» [36] . Богиня-Мать свирепа и неукротима, как самка зверя, защищающая своего детеныша. Разыскав останки Баала, Анат устраивает грандиозный погребальный пир в его честь, а затем, обратившись к Элю с пылкими жалобами, отправляется дальше на поиски Мота. Настигнув Мота, Анат рассекает его надвое ритуальным серпом, просеивает его через решето, поджаривает его, перемалывает в муку и разбрасывает его плоть по полям, т. е. поступает с ним точно так же, как земледелец – с зерном.

36

Anat-Baal Texts49:11:5; цит. по: Е.О. James. The Ancient Gods, London, 1960, 88.

Текст мифа сохранился не полностью, и нам неизвестно, каким образом Анат удалось воскресить Баала. Но и Баал, и Мот – боги, и окончательно уничтожить их невозможно. Битва между ними будет продолжаться, и каждый год созреванию урожая будет предшествовать очередная смерть. В одной из версий мифа Анат возрождает Баала таким могущественным, что он обороняется гораздо доблестнее, когда Мот нападает на него в следующий раз. Дождь снова орошает землю, реки текут медом, а с неба льется драгоценное масло. Повествование оканчивается рассказом о соитии Баала и Анат – образом целостности и завершенности, воспроизводившимся в культе этих богов на празднике Нового года.

Весьма схожий сюжет обнаруживается и в египетской мифологии, хотя Исида далеко уступает Анат в могуществе. Осирис, первый царь Египта, обучает людей искусству земледелия. Брат Осириса, Сет, убивает его, чтобы

захватить трон. Исида, сестра и супруга Осириса, долго скитается по свету в поисках его тела. Отыскав труп, она ненадолго оживляет его и зачинает от него сына Гора, продолжателя царского рода. Затем Осирис снова умирает. Тело его расчленяют на части и погребают в земле, словно семена, по всему Египту. После смерти Осирис воцаряется в Дуате – загробном мире. Он почитался как податель урожая: гибель и расчленение бога ритуально воспроизводились во время жатвы и молотьбы. Бог мертвых оказывается также и богом урожая, что свидетельствует о неразрывной связи между жизнью и смертью. Одного без другого быть не может. Умирающий и воскресающий бог олицетворяет универсальный процесс, подобный смене времен года. На смену старой жизни может явиться новая, однако центральным элементом мифа и культа богов растительности остается кровавая смерть, а победа сил жизни всегда оказывается неполной.

Особенно ярко эта черта проявляется в мифе о нисхождении месопотамской богини Инанны в подземное царство. Его можно интерпретировать как очередную церемонию инициации в нижнем мире, как встречу со смертью, ведущую к новой жизни. Инанна отправляется в это опасное путешествие не ради благой цели. Насколько можно судить по источникам, сохранившимся лишь частично, она вознамерилась свергнуть свою сестру Эрешкигаль, царицу подземного мира и госпожу жизни. Прежде чем войти в лазурный чертог Эрешкигаль, Инанна проходит через семь ворот. У каждых ворот ее останавливает привратник и заставляет снять что-то из одежды, так что перед сестрой Инанна предстает нагой и беззащитной. В результате она терпит поражение. Семеро судей подземного мира приговаривают ее к смерти, и тело ее подвешивают на крюк.

Однако на помощь Инанне приходят другие боги, и она возвращается на землю со свитой чудовищ и демонов. Вернувшись домой, она видит, что ее супруг, прекрасный юный пастух Думузи, дерзнул воссесть на ее трон. В гневе Инанна выносит ему смертный приговор, и Думузи в страхе бежит. Демоны преследуют его и ввергают в подземный мир, чтобы он занял там место Инанны. Сестра Думузи, Гештинанна, выручает брата, соглашаясь проводить вместо него в царстве Эрешкигаль шесть месяцев ежегодно. Но путешествие Инанны в подземное царство навсегда преобразило мир: исчезновение Думузи, ставшего богом растительности, положило начало смене времен года. Когда Думузи возвращается к Инанне, вся земля оживает: овцы приносят приплод, всходят и созревают посевы. Когда же он спускается в подземный мир, на земле начинается долгая летняя засуха. Окончательной победы над смертью не происходит. Шумерская поэма, излагающая этот миф, завершается возгласом: «Светлая Эрешкигаль! Хорошая хвалебная песнь тебе!» [37] Сильнейшее впечатление производят причитания женщин, особенно матери, оплакивающей погибшего сына.

37

«Нисхождение Инанны в нижний мир», пер. В.К. Афанасьевой. В оригинале цит. по: Poems of Heaven and Hell from Ancient Mesopotamia, trans, and ed. N. K. Sandars, London, 1971, 165.

Эта Богиня-Мать – не спасительница, а источник смерти и скорби. Ее путешествие – инициация, обряд преображения, который необходимо совершить каждому человеку. Инанна спускается в подземный мир, чтобы встретиться с сестрой – потаенным, неизвестным аспектом своей собственной сущности. Эрешкигаль олицетворяет высшую реальность. Во многих мифах, восходящих к эпохе неолита, встреча с Богиней-Матерью венчает последнее путешествие героя, ведущее к высшему озарению. Как госпожа жизни и смерти, Эрешкигаль – тоже Богиня-Мать: ее изображали постоянно мучающейся родами. Чтобы приблизиться к ней и обрести откровение, Инанна должна снять все одежды, отбросить все защитные покровы, отречься от собственного старого «я» и дать ему умереть; она должна принять то, что представляется ей чуждым и враждебным, и смириться с нестерпимым – с тем, что без смерти, тьмы и лишений не может быть жизни [38] .

38

Джозеф Кэмпбелл. Сила мифа, 107–111.

Связанные с Инанной ритуалы были сосредоточены на трагической стороне ее путешествия и не касались ее весеннего воссоединения с Думузи. Культ этой богини был распространен очень широко, ибо в нем чрезвычайно ярко отразился принцип, воспринимавшийся как основной закон бытия. Вавилоняне почитали Инанну под именем Иштар, сирийцы – под именем Астарты (или Ашеры); на Ближнем Востоке Думузи был известен как Таммуз, и каждый год женщины горько оплакивали его гибель [39] . В Древней Греции его называли Адонисом, от семитского корня adon —«господин». Миф об Адонисе видоизменился с течением времени, но в своей первоначальной форме он воспроизводил основную структуру шумерского мифа: здесь богиня также предавала смерти своего юного возлюбленного [40] . Подобно Великой богине охотников, неолитическая Богиня-Мать демонстрирует, что, несмотря на все видимое превосходство мужчины, в действительности женщина сильнее и могущественнее.

39

Иезек. 8:14; Иерем. 32:29, 44:15; Ис. 17:10.

40

Вальтер Буркерт. Структура и история древнегреческой мифологии и ритуала, 109–110.