Край Основания (Кризис Основания)
Шрифт:
Смертельной опасности!
— По Селдону, вы наверное, правы, — задумчиво проговорил Первый Спикер, — но как мы убедим в этом Совет?
— Первый Спикер, вы недооцениваете свою популярность.
ЗЕМЛЯ
Тревизу было жарко, и он злился. Он и Пилорат сидели в маленькой кают-компании, только что покончив с ленчем. Пилорат удовлетворенно признался:
— Мы находимся в космосе всего два дня, а я чувствую себя превосходно, хотя лишен свежего воздуха, природы и всего такого. Удивительно! Впрочем я не замечал такие вещи, даже когда они окружали меня. Кроме вашего замечательного компьютера, у меня здесь вся моя библиотека, или, по крайней мере, все наиболее важное. И я, находясь в космосе, не ощущаю никакого страха. Поразительно!
Тревиз издал непонятный звук. Его глаза сфокусировались внутрь. Пилорат вежливо заметил:
— Я не имел намерения навязываться, Голан, да, по правде сказать, и не думал, что вы слушаете. Я не являюсь особенно интересной личностью — всегда был скучноват, знаете ли. Но вы, кажется, чем-то озабоченны. Мы в затруднении? Не бойтесь сказать мне. Я полагаю, что мало что могу сделать, но в панику не впаду, дорогой мой собрат.
— В затруднении? — Тревиз, видимо, очнулся и слегка нахмурился.
— Я имею в виду корабль. Это ведь новая модель, вот я и предположил, что в ней могут быть неполадки. — Пилорат позволил себе легкую, неуверенную улыбку.
Тревиз решительно покачал головой.
— С моей стороны было бы глупо оставить вас в такой неуверенности. В корабле решительно нет никакой неисправности. Он работает безупречно. Просто я задумался о гипертрансляторе.
— Ага, понятно, но только не мне. Что такое гипертранслятор?
— Сейчас объясню, Янов. Я общаюсь с Терминусом — во всяком случае, могу в любое время снестись с ним, и Терминус, в свою очередь, тоже может общаться с нами. Там знают местонахождение корабля, наблюдая за его траекторией. Даже если они этого не делают, они могут определить, где мы, с помощью сканирующего устройства для массы, которое предупреждает их о присутствии корабля или, скажем, метеорита. И они могут определить энергетическую систему, которая различна не только у корабля и метеорита, но даже у двух кораблей, потому что они используют энергию неодинаково. В любом случае, независимо от того, какими приборами или инструментами мы пользуемся. Корабль может быть и незнакомым, конечно, но если энергетическая система записана на Терминусе, как наша — корабль будет опознан, как только его обнаружат.
— Мне кажется, Голан, — заметил Пилорат, — что развитие цивилизации идет исключительно по линии ограничения уединенности.
— Вероятно, вы правы. Однако рано или поздно мы должны пройти через гиперпространство, иначе мы до конца своих дней будем осуждены оставаться в одном-двух парсеках от Терминуса. С другой стороны, проходя через гиперпространство, мы отрываемся от обыкновенного пространства. Мы проходим отсюда туда — я имею в виду, через расстояние в сотни парсеков — за секунду известного нам времени. Мы внезапно оказываемся безмерно далеко в том направлении, которое предсказать весьма трудно, и нас практически нельзя будет отследить.
— Я понял.
— Но не в том случае, если нам встроили гипертранслятор. Он посылает сигналы через гиперпространство — сигналы, характерные именно для данного корабля — и власти Терминуса будут знать, где мы, в любое время. Это ответ на ваш вопрос. Дело в том, что мы не можем скрыться нигде в Галактике, и нет такой комбинации прыжков через гиперпространство, которая дала бы нам возможность ускользнуть от их контроля.
— Но, Голан, разве мы не нуждаемся в защите Основания?
— Нуждаемся, Янов, но только в том случае, если мы просим ее. Вы сами сказали, что развитие цивилизации означает ограничение уединения. Ну, а я не хочу такого развития. Я хочу быть свободным и идти, куда пожелаю, до тех пор, пока сам не попрошу защиты. Поэтому я чувствовал бы себя куда лучше, если бы на борту не было гипертранслятора.
— А вы его уже обнаружили?
— Нет. Если бы обнаружил, то, может быть, сумел бы его испортить.
— А вы его узнаете, когда увидите?
— В этом одна из трудностей. Могу и не узнать. Я знаю, как выглядят обычные гипертрансляторы, и знаю способы проверки подозрительных предметов. Но это корабль последней модели, имеющий специальное назначение. Гипертранслятор может быть встроен таким образом, что не будет заметно никаких признаков его присутствия.
— Но, с другой стороны, возможно, что его на борту просто нет, поэтому вы и не нашли его...
— Я не могу предположить этого, и мне не хотелось бы совершать прыжок, пока я не буду окончательно уверен. Пилорат просиял.
— Так вот почему мы, можно сказать, тащимся через космос. А я удивлялся, почему вы не делаете прыжка. Я слышал о нем, видите ли, и чуточку нервничал, и все думал, когда же вы прикажите мне привязаться, или принять пилюлю, или еще что-нибудь в этом роде.
Тревиз улыбнулся.
— Не волнуйтесь. Сейчас не старые времена. На таком корабле, как этот, все делается компьютером. Ему просто дается команда, а он уже сам делает все остальное. Мы не знаем, как все это происходит, замечаем только, что космос неожиданно изменяется. Если вы когда-нибудь видели показ слайдов, то знаете, что происходит, когда один слайд вдруг заменяется другим. Так вот — прыжок похож на это.
— Подумать только! Ничего не чувствуешь? Поразительно! Мне кажется, это даже слегка разочаровывает.
— Лично я никогда ничего не чувствовал, а корабли, на которых я работал, не были такими усовершенствованными, как этот наш новорожденный. Но мы не совершили прыжка не из-за гипертранслятора. Нам нужно отойти чуть подальше от Терминуса — и от солнца, конечно. Чем дальше мы будем от любого массивного объекта, тем легче будет управлять прыжком — снова возникнуть в пространстве в точно желаемых координатах. В случае крайней необходимости можно рискнуть совершить прыжок, находясь всего в двухстах километрах от поверхности планеты и надеяться, что вдруг повезет и мы благополучно вынырнем и сможем в разумных пределах рассчитывать на безопасность. Однако, всегда есть вероятность, что случайные факторы заставят вас появиться в нескольких миллионах километров от большой звезды или в ядре Галактики — и тогда мы сгорим раньше, чем успеем моргнуть. Чем дальше вы от массы, тем меньше факторов такого рода, и меньше вероятность, что случится что-то неприятное.
— В таком случае, я хвалю вашу осторожность. Вас никто не торопит.
— Точно. Тем более, что я умираю от желания сначала отыскать гипертранслятор или убедиться, что его здесь нет...
Тревиз, похоже, снова погрузился в задумчивость, и Пилорат сказал, слегка повысив голос, чтобы преодолеть барьер озабоченности Тревиза:
— А что будет много позже?
— Что?
— Я хочу спросить — когда бы мы делали прыжок, если бы не занимались гипертранслятором, мой дорогой?
— При нашей теперешней скорости и траектории, я бы сказал, дня через четыре, но точное время я установлю на компьютере.
— Ну, тогда вам остается на поиски еще два дня. Не могу ли я внести предложение?
— Давайте.
— Я всегда знал по своей работе — совсем отличной от вашей, разумеется, но мы можем в данном случае обобщить, что погружение в частную проблему целиком — самоубийственно. Почему бы не расслабиться и не поговорить о чем-нибудь другом, тогда ваше подсознание, освобожденное от груза сосредоточенной мысли, сможет решить за вас важную проблему.
Тревиз посмотрел на него сначала с раздражением, но тут же улыбнулся.