Край вечных вулканов
Шрифт:
— Ну точно! У тебя же кляп! Я и забыл.
Я выдернул кляп из пасти карлика, резко встал и отступил на шаг, убирая нож, но поднимая винтовку. Карлик вскочил, связанными руками подтянул штаны, и замер, глядя на ствол винтовки, недвусмысленно направленный ему в голову.
— Ну!
Карлик открыл рот, и на меня вылился целый поток гортанных, квакающе-лающих звуков. Ну, да, кто бы сомневался. Ни хрена не понятно.
— Не понимаю, — я покачал головой. — Где девушка? — я снова показал карлику хлыст, а потом машинально изобразил в воздухе фигуру Корал, выписав руками что-то вроде песочных часов.
— Ушка! Ушка! — карлик закивал так яростно, что я испугался, как
— Гора? — переспросил я, и нарисовал в воздухе то, что в моем представлении ее символизировало. — Девушка в горе? Там, на западе? — я ткнул себе за спину, туда, где действительно поднималась заснеженная вершина.
— Гур! Гур! — закивал карлик. — Э ван! — он снова подпрыгнул на месте.
— В высокой горе? — переспросил я. — В самой высокой?
Гнилец снова закивал. Так. Что ж, кажется, стало немного понятнее. По крайней мере, известно, в какую сторону идти. А это уже немало. Что ж. Большего я от этого не добьюсь, учитывая языковой порог. Да и время терять не стоит. Нужно двигать дальше. К «э ван гур». Искать Корал.
— Молодец, — проговорил я, нагнулся и одним движением разрезал веревку, спутывающую ноги карлика. — Свободен! — я махнул в сторону леса. — Свободен говорю! Иди! Го!
— Го? — карлик нахмурился.
— Го, го! — кивнул я. — Давай, вали на хрен, пока я не передумал.
Карлик попятился, будто не веря своему счастью, прошел спиной вперед с десяток шагов, а потом, развернувшись, стремглав бросился к деревьям. Я проводил его взглядом, неспешно вскинул винтовку, вжал приклад в плечо…
Бум! — одиночный выстрел хлестнул в тишине плетью, ноги карлика подкосились, он с разгона поцеловал землю и замер. Необходимости в контроле не было: отсюда хорошо было видно размозженный пулей затылок.
— Говорил же — вали быстрее, пока не передумал, — буркнул я, снимая перчатки и бросая их на землю. — Не успел. Передумал. Что ж, — я деланно пожал плечами, забросил винтовку за спину и решительно направился к складу.
Уже через несколько минут после того, как я грохнул гнильца, в душе зародились некие сожаления, а в голове заворочались мысли — стоило ли это делать? Правда, продиктованы они были не жалостью к мелкому ублюдку, а, скорее, здравым смыслом. Возьми я карлика с собой — и он мог бы меня отвести к этой самой «э ван гур», что значительно сэкономило бы мне время. С другой стороны — пришлось бы тащить ублюдка на поводке, рискуя тем, что он в любой момент может завести. меня в ловушку или поднять кипиш, привлекая внимание замаскированных часовых, которые наверняка могут охранять подходы к «э ван гур». Не, на хрен. Все правильно сделал, лучше уж сам как-нибудь, аккуратно, не спеша… Вот только сначала нужно сделать здесь кое-что еще.
Возвращаться в шалаш с трофеями не хотелось, очень уж тяжелая там атмосфера, но сделать это было необходимо. Постаравшись максимально отстраниться от происходящего, я принялся рыться в груде вещей.
В первую очередь меня интересовала винтовка с погнутым стволом. Выудив ее из кучи, я удовлетворенно кивнул: к оружию был примкнут магазин. Правда, стоило его отстегнуть, и удовлетворение рассеялось, как не бывало. Магазин был пустым. Черт. Что-то, а патроны мне совсем не помешают.
Зацепив из кучи хлама разгрузку, задубевшую от засохшей крови, я выволок ее наружу. Так, а вот здесь должно быть получше, по весу чувствуется. Один, два… Три магазина есть. Отлично. Хотелось бы больше — но уже лучше, чем ничего. Оп, а вот здесь у нас пачка патронов в рюкзаке лежит… И рюкзак относительно в норме. Берем.
Копаться в чужих вещах было неприятно — но исключительно потому, что мне не хотелось даже думать, какую смерть приняли эти люди от мерзких лап гнильцов. Моральных же терзаний я не испытывал. Бывшим владельцам их вещи уже не помогут, мне — вполне. В том числе, помогут отомстить за этих несчастных. А значит, нужно просеять тут все как можно тщательнее, чтобы как следует подготовиться к походу.
Однако вскоре я вынужден был констатировать, что больше ничего для меня интересного в шалаше нет. Что ж. То, что есть — уже неплохо. На текущий момент я стал счастливым обладателем пяти полных магазинов и еще половинки — в россыпи, пары гранат непонятного назначения и зазубренного ножа. Что в общей сложности даже больше того количества экипировки, с которым я попал в Ожог. Правда, боюсь, что и гнильцов впереди значительно больше, чем участвовало в нападении на остров, ну да ладно. Что-нибудь придумаем. Бог не выдаст — свинья не съест. Нужно заканчивать и выдвигаться. До гнильцовской «э ван гур», на глазок, не меньше пятерки топать. А пятерка по насыщенным ловушками и лазутчиками джунглям, это внушительное расстояние, однако. Нужно топать. Только перед этим…
Я вздохнул, перебросил винтовку за спину и потянулся за мечом. Что ж. Назвался груздем — добро пожаловать в наркологию, как говорится. Тьфу, блин. Ладно. Снова дебильные шутки из меня лезут, нервничаю. Классика.
Выйдя из складского шалаша, я направился к халабуде с ранеными. На самом деле, нужно было слелать это раньше, но… А, к дьяволу. Поехали, в общем.
Я уходил из лагеря гнильцов, в котором больше не осталось ни одной живой души, в состоянии глубокой задумчивости. Причем размышлял я не о том, почему не ощущаю чувства вины или отвращения к себе, добив раненых карликов, нет, эих уродцев мне совсем не жалко, особенно учитывая, что без меня они подыхали бы значительно дольше и мучительнее. Нет. Я думал о более удивительных и загадочных вещах.
В качестве орудия милосердия для раненых гнильцов я избрал Клинок духа — просто чтобы не тратить патроны и не подходить близко к мерзким уродцам. И каково же было мое удивление, когда после первого же удара я ощутил дуновение Силы. Чего? В смысле?
Насколько я помнил инструктаж при Инициации, пополнять Источник можно было, убивая не только одаренных, но и эфирных существ. Из таковых я пока встречал огнекрыла, саламандр и поднятых горкхов. То есть, эфирные существа — те, в ком есть хотя бы немного эфира. В случае с горкхами — влитого извне, в случае с огнекрылами и саламандрами — как часть их сущности. Но, мать его, откуда эфир в гребаных карликах, выглядящих, как сифилитик на поздних стадиях? Или… Или благодаря этому эфиру они и живут? Не удивился бы, если честно, внешний вид у них — краше в гроб кладут. Но… Магическими существами гнильцы не были совершенно точно, так откуда в них эфир? Получается, их в него кто-то влил, как в случае с поднятыми горкхами или теми зомби, что притащил ко мне Дарикс в образе кукловода? Возможно, возможно…