Кредиторы гильотины
Шрифт:
Он вышел на улицу посмотреть и увидел вдали почтовую карету, мчавшуюся во всю прыть, несмотря на крутой спуск с горы. «Этот почтальон рискует сломать шею себе и ноги – своим путешественникам», – подумал Гриб.
Тем не менее, экипаж безо всяких приключений доехал до дверей гостиницы «Добрые ребята».
Гриб с салфеткой в руках стоял у дверей и улыбался путешественникам самой любезной улыбкой.
Он с удивлением заметил, что почтальон, здоровый малый, без сюртука и даже без сапог.
Когда экипаж остановился, чей-то голос сказал:
– Узнай, далеко ли нам еще?
С козел соскочил человек и подошел к Грибу. Тот взглянул на него, и оба в один голос вскричали:
– Как! Это ты!
Почтальон следил с удивлением за этой сценой. Он был слишком далеко, чтобы услышать, о чем говорят.
Услышав восклицания, к дверцам кареты наклонился какой-то человек и спросил:
– Что случилось?
– Господин Панафье, посмотрите, какая встреча!
Хозяин гостиницы, услышав это имя, подбежал к карете, говоря:
– И вы здесь, господин Панафье?
– Гриб, – сказал с удивлением последний, – что ты здесь делаешь?
– Я здесь поселился. У меня гостиница, ресторан, меблированные комнаты, конюшня, сарай.
– Далеко ли мы от монастыря траппистов?
– Отсюда не больше мили. Окажите мне честь, остановитесь у меня.
Панафье оглянулся вокруг.
Увидев уединенный домик и пустынную дорогу, он вышел из экипажа, запер дверцу на ключ и отвел Гриба на несколько шагов в сторону. Там он стал расспрашивать его относительно заведения, а потом сказал, что везет пленника.
Физиономия Гриба засияла.
– Я именно тот человек, который вам нужен, и мой дом вам также подходит. Наконец-то я тоже развеюсь и припомню доброе старое время.
Через десять минут карета стояла в сарае, а лошади – в конюшне. Гриб хлопотал на кухне, а Ладеш, Деталь и почтальон сидели вокруг стола.
Панафье запер Андре в комнате второго этажа, расположенной рядом с той, что была предоставлена ему.
Все путешествие прошло в молчании, и только в нескольких милях от Лиона Андре сказал Панафье:
– Мне очень неудобно так сидеть. У меня нет никакого оружия, так как вы меня обыскали и взяли все, что у меня было. Кроме того, вас трое против меня одного, и я полагаю, что вы ничем не рискуете, развязав мне руки и разрешив курить.
Панафье позвал Ладеша и Деталя, и Андре развязали.
– Но я вас предупреждаю, – сказал Панафье, – если вы попытаетесь бежать, я раздроблю вам череп.
Андре улыбнулся злой улыбкой.
– Я в вашей власти.
– Нет, я здесь только ваш сторож от имени Винсента Лебрена. Я буду иметь с вами дело, когда он закончит свои дела, и вы будете свободны.
Слово «свободен» приятно поразило того.
Вжавшись в угол кареты, он думал только об этом и не обращал внимания на угрозы Панафье. «Значит, семья Лебрен не желает моей смерти и не хочет выдать меня палачу. Следовательно, ими руководит только расчет, и они хотят получить деньги. В таком случае, еще не все потеряно». И Андре, совершенно успокоенный, закурил.
На первой станции он спал, как праведник, и проснулся только поздно утром.
Панафье не хотел говорить с ним. На четвертой станции в десять часов утра он приказал Ладешу подать завтрак Андре прямо в экипаж. Сам же он позавтракал в гостинице.
– Скоро ли я увижу Винсента?
– Завтра, – сухо ответил Панафье.
Вечером они приехали в гостиницу «Добрые ребята», расположенную между Гильоном и Пассаваном.
Панафье затруднялся выбрать гостиницу, и случай помог ему встретиться с бывшим слугой из «Бешеной кошки».
Гриб не нуждался ни в каких объяснениях. Он был готов на все, и, видя, что Андре заперли, только подмигнул Ладешу.
– Что, его здесь прикончат? – спросил он.
– Нет, – ответил Ладеш. – Дело совсем в другом. Мы, наоборот, должны как можно дольше беречь его. Ты знаешь этого молодца по имени… Помнишь аббата?
– Аббата? – почтительно повторил Гриб. – Да, он молодец.
– Да, он молодец, но все-таки Панафье круче его.
– Но зачем вам почтовая карета и лошади?
– Почтовая карета наша. Мы ее не нанимаем. Чего другого, а денег у нас много – сколько хочешь! Ты увидишь. Мы ждем главного патрона – деньги у него. Все это мы купили в Лионе.
– Но что же вы делаете?
– Я же тебе сказал, что сам не знаю. Они уверяют, что это семейное дело. Что же касается меня, то я думаю, что это политика.
– Но вы довольны?
– Спроси у Пьера. Мы уже начали копить деньги. Когда все закончится, то мы устроимся как следует. А как идут твои дела?
– Совсем плохо и, может случиться, я продам все это. Вначале пошло недурно, но мне пришло в голову, что надо заставить себя уважать. В первый же день подвернулся случай, и я покончил с одним.
– Какое несчастье!
– Меня судили, но оправдали, так как я находился в положении необходимой обороны. Но ко мне перестали ходить.
– Как это глупо, – сказал Деталь. – Они не поняли, что с этого дня должно было начаться настоящее веселье.
В эту минуту появился Панафье.
– Есть ли здесь телеграф? – спросил он.
– Есть в Боме.
– Ты можешь отправить депешу?
– Конечно, я к вашим услугам. Сейчас пошлю одного молодца на лошади.
– Отлично!
Несколько минут спустя крестьянин вез на лошади депешу, указывавшую Винсенту Лебрену, где они живут.
Панафье лично наблюдал за своим пленником. Он сразу же ушел к себе в комнату и приказал подать есть туда.
Трое бывших посетителя «Бешеной кошки» поужинали, и так как они выпили немного больше, чем следовало, то веселье их было безгранично.