Крематорий
Шрифт:
Андрей прищурился. Что-то знакомое показалось ему в бегущей паре. Немолодой мужчина в ярко-красных спортивных шортах, с загорелым торсом, и молодая женщина, бежавшая в паре шагов позади него. Лиц не рассмотреть: темные очки, выцветшие полотняные шляпы.
«Неужели это все-таки они? – подумал Ларин, пропуская сквозь пальцы очередную партию мелкого балтийского песка. – Точно они!»
Парочка свернула от кромки прибоя и, ловко лавируя между пляжными подстилками, зонтиками и шезлонгами, не сбавляя темпа, направилась
Павел Игнатьевич Дугин присел на корточки перед Лариным и поднял темные очки на лоб:
– Привет, вредитель. Не ждал?
Маша сбросила шляпу и села на песок рядом с Андреем.
– Здравия желаю, – без особого энтузиазма отозвался Ларин.
– Ты не беспокойся. Мы появились не за тем, чтобы выдернуть тебя из этого рая, – проговорил Дугин своим слегка скрипучим голосом.
– Ну, конечно, просто пробегали мимо, – ухмыльнулся Андрей.
– Вот именно, что пробегали, – с серьезным лицом подтвердила Маша.
– Тебе сейчас хорошо? – поинтересовался Дугин.
– Лучше не бывает. Но знаю, что через пять-шесть дней это спокойствие мне опротивит.
– Ну, знаешь ли, это же куча времени. И не загадывай наперед. Возможно, и этих дней у тебя не будет.
– Хорошенькое начало... – Ларин смотрел на то, как Маша закапывает свои босые ноги в песок и вытаскивает их, шевеля пальцами.
– Если бы я имел право представлять к государственным наградам, то сделал бы это для тебя и Маши с большим удовольствием. Вы сработали очень чисто. Во всей поднявшейся кутерьме о вашем существовании теперь стараются не вспоминать.
– Машлака арестовали? – спросил Андрей.
– В том то и дело, что нет. Единственная память, которая о нем осталась, это брошенный на поле биплан сельхозавиации. Как ему удалось его посадить, ума не приложу. На этом след его обрывается. А ищут его упорно. Ну, да это уже не наше с тобой дело.
– Почему же? Ведь он, по сути, самый главный мерзавец из всех фигурантов. И как-то несправедливо, что именно ему удалось уцелеть и остаться на свободе.
Дугин хмыкнул.
– Ты не путай меня с Робином Гудом. Поставленные цели достигнуты, коррупционеры в высших эшелонах власти отлично поняли, за что был наказан Радьков. Каждый теперь примеряет его судьбу на себя. Ну, а Машлак? Спишем его на «издержки производства». Он погоды не делает.
Ларин сидел задумавшись.
– Павел Игнатьевич, неужели вы считаете, что все должно сойти ему с рук?
– Меня этот вопрос абсолютно не занимает. Машлак – отработанный материал. Он исчез с наших с тобой горизонтов – и слава богу. Отдыхайте и набирайтесь сил. Понадобитесь, я вас найду.
Андрей удивленно приподнял брови.
– С каких это пор вы стали называть меня на «вы»?
– С тех пор, как вижу вас вместе, – Дугин указал на Ларина и Машу. – Что ж, оставайтесь, а я побежал.
Павел Игнатьевич махнул рукой на прощание и пружинящей трусцой направился к морю. Его красные спортивные шорты какое-то время еще маячили среди отдыхающих, а затем Дугин исчез за изгибом береговой линии.
Маша молчала. Ларин по-прежнему пересыпал песок с таким видом, словно сидит в одиночестве. Ветер то и дело доносил с пляжа детский смех, обрывки разговоров.
– Может, скажешь, наконец, что-нибудь? – не выдержала Маша.
– Неужели он подозревает, что у нас с тобой роман?
– На его месте я так бы и подумала, – пожала плечами женщина.
– Ты серьезно? – глянул на нее Ларин.
– Вполне.
– Но ведь это не так.
Маша не ответила. Ларин поднялся, подал ей руку и повел к морю.
– Не думай сейчас ни о чем, – предложил он. – В мире есть вещи, которые случаются сами собой.
– Я это понимаю.
Они шли вдоль берега по колено в воде, разбрызгивая набегавшие волны. Говорили о всякой ерунде и могли со стороны показаться влюбленной парой.
Ближе к вечеру отправились в старый особняк. Маша совсем не комплексовала, что приходится идти по асфальту босиком.
– О еде можешь не беспокоиться. Холодильник забит доверху.
– Знаю.
Ларин отворил калитку, пропустил вперед Машу. К его удивлению, она открыла дверь в дом своим ключом. В прихожей стояла нераспакованная сумка, женская одежда висела на вешалке.
– А я-то собирался предложить тебе завтра пройтись по магазинам, подобрать обувь... А ты, оказывается, здесь уже обжилась.
– Только вещи забросила. А потом сразу отправились с Дугиным тебя искать. Он на машине к пляжу меня подвез, вот о шлепанцах и забыла.
– Не очень уютно себя чувствуешь, когда в твой дом забираются без спроса. – Ларин поставил сумку на тумбочку.
– Когда забираются без спроса чужие, – поправила Маша, многозначительно посмотрев на Андрея.
– Поправка принята, – ответил Ларин.
Молодая женщина осмотрелась в большой гостиной, подошла к стеллажам, пролистала пару книг.
– Скучаешь?
– По ком?
– Просто, сам по себе. Тебе скучно здесь в одиночестве?
– Не замечал. – Ларин уже сидел возле камина, раскладывая в нем высохшие до звона березовые дрова.
Несмотря на жару, в старом особняке с толстыми кирпичными стенами было прохладно. Огонек скользнул по смятому газетному листу, перебросился на бересту. В камине заплясали огоньки пламени.
– Ты любишь спать на полу, возле огня? – спросил мужчина.
– Странно, – произнесла Маша, глядя на огонь. – Мне казалось, что после всего мне уже не удастся смотреть на пламя прежним взглядом. Оно для меня никогда уже не будет добрым. В каждом огоньке станет мерещиться пожар. А теперь смотрю, и на душе делается спокойно. Камин очень мирный.