Кремлевская пуля

Макеев Алексей Викторович

– Я так понимаю, что за плечами у вас, Владислав, не полицейский вуз и не юридический, – сказал Гуров. – Иначе вы знали бы и другие теории, имели бы представление о так называемых организованных и дезорганизованных серийных убийцах.

Рязанцев нахмурился и вопросительно посмотрел на Кулакова. Тот хмыкнул с таким видом, как будто хотел заметить, мол, вот, я же тебе говорил!

– Видите ли, ребята, – со вздохом сказал Гуров и посмотрел на часы. – Все совсем не так просто, даже если опираться на науку. Так называемых организованных убийц – а этот термин, замечу, довольно условный – отличает способность контролировать себя, свое поведение, желания. Перед

совершением преступления они создают четкий план по выслеживанию и установлению контакта с жертвой. Если план срывается, то организованный убийца вполне осмысленно откладывает его реализацию. Как правило, это человек с нормальным интеллектом или даже выше среднего. Внешне он ничем не отличается от других людей.

– То есть вы хотите сказать… – наконец включился в обсуждение Кулаков, но Гуров жестом остановил его.

– Если позволите, я закончу свою мысль. Так вот, в противоположность организованным серийным убийцам так называемые дезорганизованные неспособны контролировать свои эмоции. Они совершают преступления в состоянии аффекта. Их жертвами чаще всего становятся случайные люди, первые встречные. Интеллект этой категории преступников обычно низок, иногда вплоть до умственной отсталости. Часто это люди с психическим заболеванием. В отличие от организованных этот тип убийц социально дезадаптирован. Они не имеют работы, семьи, живут одни. Как раз это тот тип, о котором вы и говорили, Владислав. Они не ухаживают за собой и своим жильем, не выглядят вполне нормальными.

– Простите, Лев Иванович, но давайте-ка вспомним Чикатило!.. – Рязанцев явно обрадовался неким несоответствиям, найденным в словах полковника.

– Типун тебе на язык! – буркнул Крячко из угла.

– Чикатило имел техническое, даже педагогическое образование, опыт преподавания. Нельзя сказать, что он был умственно отсталым, а все равно совершал свои убийства в состоянии аффекта.

Крячко решительно поднялся со стула и заявил:

– Чикатило, чтобы вы знали, действовал сознательно, в большинстве случаев готовил условия для своих убийств. Были случаи, когда он входил в доверие к своим жертвам и шел с ними через лес несколько километров. Только потом, если обстановка была идеальной, он нападал. Кстати, если жертва отказывалась пойти с ним, то Чикатило никогда не угрожал, не уговаривал. Он вполне сознательно боялся привлечь внимание случайных свидетелей. Лев Иванович, о чем у нас там гласит учебник Образцова и Богомоловой по криминалистической психологии?..

– О том, что Чикатило следует однозначно относить к дезорганизованному асоциальному типу, – ответил Гуров, снова с неудовольствием посмотрел на часы и продолжил: – Только на самом деле Чикатило не является стопроцентным представителем этого типа. Он более сложен. Посудите сами, согласно теории, дезорганизованный убийца обычно совершает свои преступления в том районе, где живет. А Чикатило гастролировал по всей Ростовской области и даже забирался дальше. С другой стороны, согласно теории, организованный убийца старается не оставлять на месте преступления улик, пытается избавиться от трупа. А вот Чикатило, наоборот, оставлял так называемую хаотичную картину преступления, не замечал множества улик и не старался спрятать тело. Ладно, все, парни, хватит на сегодня лекций. Поговорим потом, если вам интересно. Время!

Глава 4

Когда они возвращались в Москву, Гуров попросил высадить его в Чертаново. На город медленно опускались сумерки. Как это часто бывает весной, вместе с ними на улицы хлынул прохладный сырой воздух, напоенный свежей

зеленью трав и листьев. Он был душистым, им хотелось дышать неторопливо, глубоко и со вкусом.

«Хорошо, – подумал Лев Иванович, – что клиника, куда я положил Машу, расположена в этом районе. Рядом Битцевский лес, море кислорода. Эх, махнуть бы рукой на все и завалиться на соседнюю койку к жене в палату. Пару недель слушать соловья, иволгу, дышать вкусным воздухом и млеть под умелыми руками массажистов».

Маша встретила Льва Ивановича в коридоре, прижалась к нему, недовольно повела носом и потащила на улицу.

– Где ты так провонял? – Она сморщила носик. – У вас со Станиславом в кабинете так не пахнет. По каким мусоркам ты лазил?

– По разным. – Лев Иванович вздохнул и попытался осторожно принюхаться к себе.

Чего это Маша уловила? Кажется, ничего особенного.

– Бедный!.. – пожалела его Маша. – Я тут, как в санатории, лежу, а ты там один дома. Питаешься всухомятку? Или только на столовской пище живешь? Ты готовые завтраки берешь для микроволновки? Хорошо, что умные люди стиральные машины изобрели, а то бы совсем…

– Маша, правда, все нормально, – заверил жену Лев Иванович. – Не забивай себе голову. У тебя взрослый опытный мужик дома остался. Неужели ты думаешь, что я пропаду или опущусь? Расскажи лучше, как ты тут время проводишь.

Мария оживилась:

– Ты знаешь, не так уж и плохо. Оказывается, я так соскучилась по безделью. Телевизор, хотя его я смотрю мало, книги. У них есть небольшая библиотека. Правда, в основном любовные романы, детективы и боевики для умственно отсталых, но для легкого чтения на ночь вполне годится. Да и днем в тенечке на свежем воздухе есть с чем посидеть. А еще девчонки по два раза в день звонят. Лелька там отрывается на моей роли. Мне по секрету рассказали, что главреж плюется и злится, но старается скрывать свое недовольство. А знаешь почему?

– Потому что это не ее роль, а он ей отказать не может, – наобум сказал Гуров.

– Откуда ты знаешь? – Маша подозрительно посмотрела на него.

– Допер своим умом. – Лев Иванович засмеялся. – По сюжету положено.

– Как бы да, – задумчиво ответила Маша. – Только ты главного не знаешь. Оказывается, Лелька четыре года назад была его любовницей. Во время гастролей залезла к нему в постель. Да, раза четыре. А теперь ему неудобно смотреть ей в глаза.

– Смешно, – заявил Гуров. – Это анекдот? Прима театра шантажирует известного режиссера, а он ничего с ней не может поделать. Болото!

– Если честно, то на самом деле болото. Не весь театр, конечно, а вот такие выходки и последующие дрязги все портят, если в них погружаться. А так у нас коллектив замечательный. Смотри, вон видишь дядечку, который развалился в одиночестве на лавке?

– Толстый? – Гуров кивнул в сторону упомянутого мужчины, обрадовавшись, что Маша сменила тему.

Он все еще подозревал, что она развлекается и играет роль театральной простушки. Наверное, осталось впечатление от последнего звонка подружек.

– Ага. Это писатель. Он целыми днями бродит по аллеям, а потом садится и минут пять что-то с остервенением царапает в блокноте. А иногда по целому дню не выходит из палаты. Или пишет, потому что вдохновение накатило, или мается от отсутствия такового.

– Я думаю, что он поэт, – подыграл жене Лев Иванович.

– Нет-нет! – запротестовала Маша. – У поэтов иной взор. Он у них устремлен вдаль, в пространство. А у прозаиков – в себя, внутрь. Запоминай, тебе пригодится.

– А нормальные люди тут есть? – осведомился Гуров.