Кремлевский детектив. Василий Блаженный
Шрифт:
Дело оказалось странным – иначе и не скажешь. Этот человек, назвавшийся Робертом Геннадьевичем, просил украсть из архива папку с бумагами. Все бы ничего, но это был Центральный архив.
– Зачем вам эти бумаги? – спросил Хамид.
– Видите ли, уважаемый, когда у людей много денег, они начинают тратить их на очень странные и на первый взгляд совершенно бесполезные вещи. По крайней мере, бесполезные для непосвященных. Честно говоря, весь мой бизнес, а я занимаюсь антиквариатом, – это исключительно дань тяге к бесполезному.
– А бумаги при чем? – нахмурился Хамид. – Антиквариат – это же всякая мебель, золото, оружие старое…
– Отнюдь не только это, – покачал головой Роберт Геннадьевич. – Собственно, антиквариатом можно считать все, что имеет хоть какой-то возраст. И бумаги – не исключение. Хотя, конечно, это специфический антиквариат, им больше занимаются букинисты. Но тем не менее на разные старые бумаги всегда есть свой покупатель…
– Что за бумаги вам нужны?
– А вам это обязательно знать, Хамид? Ну вот по совести? Это не чертежи оружия, не рецепты хитроумного яда… Просто бумаги, и все. Вам этого недостаточно?
Назаров подумал и решил, что достаточно. Действительно, какая разница, что это за писанина?
– Почему я?
– Потому что у вас будет больше всего шансов добраться до этих бумаг.
– Я водопроводчик, а это архив. Как вы хотите, чтобы я туда забрался? – ничего не понимал Хамид.
– А ничего сложного в этом нет, – улыбнулся Роберт Геннадьевич. – Я уже устроил так, что ваша бригада поедет на профилактические работы в Центральный архив, которые начнутся через неделю.
– А почему именно я? – удивился Назаров.
– Вам что, деньги не нужны? – пожал плечами антиквар. – Ну и потом, у меня есть чутье, которое говорит, что на вас можно положиться в данном вопросе. Я ведь прав?
– Правы, – буркнул Хамид, отводя глаза. Ему предлагали нарушить закон, и самое странное – он не испытывал на этот счет никаких угрызений совести. Те удары судьбы, которые Назаров и его жена испытали в последнее время, существенно повлияли на то, какими глазами они теперь смотрели на мир.
– Вот и хорошо. Теперь слушайте, что вы должны сделать, чтобы заполучить эти бумаги и остаться вне подозрений…
Роберт Геннадьевич рассказал Назарову, что нужно сделать с водопроводными трубами и в каком месте, чтобы в определенный день трубу прорвало и пришлось ехать спасать бумаги от гибели. Все это было несложно, и Хамид даже удивился, когда ему предложили за работу двадцать тысяч долларов.
– Я доживу хоть бы до того, чтобы посмотреть на эти деньги? – спросил Назаров.
– Глупости говорите, – усмехнулся антиквар. – Вы согласны? Ну и замечательно. Я прямо сейчас готов дать вам аванс. Скажем, пять тысяч. А остальные получите, когда принесете бумаги.
– Согласен, – вздохнул Хамид. А что еще оставалось? Деньги в любом случае были нужны, и та сумма, которую предполагал заплатить Роберт Геннадьевич, могла стать очень существенным подспорьем в жизни Назаровых. Наконец-то можно было бы отправить Наташу на квалифицированное лечение. И самому хоть немного перевести дух от круглосуточной работы. В конце концов, это всего лишь бумаги. И если на свете есть идиот, готовый платить за них немыслимые деньги, то грех не воспользоваться его глупостью.
Примерно так думал Хамид тогда, и надо заметить, что с тех пор его мнение не слишком-то поменялось.
Роберт Геннадьевич ждал его под зонтиком летнего кафе. Сентябрь начинался неплохой погодой, так что эти заведения из парка исчезать не спешили. Увидев Хамида, антиквар махнул ему рукой. Назаров присел на пластиковый стул, поздоровался.
– Принесли? Тогда давайте сюда, – сказал Роберт Геннадьевич.
Хамид вытащил папку из сумки, протянул ее антиквару. Развязав матерчатые завязки, тот заглянул внутрь, немного покопался в содержимом и удовлетворенно кивнул.
– Да. Это то, что нужно, – сказал он. – Получайте ваш гонорар.
На стол лег большой конверт из непромокаемой бумаги.
– Можете заглянуть, убедиться, что я вас не обманываю, – сказал Роберт Геннадьевич.
Хамид не стал корчить из себя невесть кого. Посмотрел, пощупал купюры. Вроде бы настоящие. А дальше выяснится, когда он пойдет в обменный пункт.
– Спасибо вам, – усмехнулся Назаров, пряча конверт в сумку.
– Нет, это вам спасибо. Это был очень срочный заказ.
– Кстати, а что в этих бумагах-то написано? – спросил Хамид.
Роберт Геннадьевич усмехнулся.
– Знаете, как обычно в таких ситуациях говорят? Меньше знаешь – крепче спишь. Но для вас – исключение. Это просто старые чертежи, выполненные в двадцатые годы двадцатого века рукой одного очень известного архитектора.
– И зачем они могут понадобиться вашему клиенту? – Хамид искренне недоумевал.
– Подозреваю – чтобы повесить на стену. Это ведь старые чертежи, а не современные.
– Ну да, это точно… – покачал головой Хамид.
– Ну, собственно, на этом я с вами распрощаюсь, – сказал антиквар, поднялся из-за столика, пожал руку Назарову и неторопливо пошел прочь по аллее. Хамид покосился на продавщицу, неприязненно смотревшую на него от холодильника с напитками. Отведя глаза, Назаров пошел прочь. Пятнадцать тысяч долларов приятно грели сквозь толстую ткань сумки. Хамид шел, подсчитывая основные потребности своей семьи и то, сколько понадобится средств на удовлетворение самых основных. По всему выходило, что несколько ближайших месяцев можно не беспокоиться посторонним заработком. Хотя, конечно, придется хорошо подумать, чтобы объяснить Наташе, откуда взялись эти деньги…