Крепость души моей
Шрифт:
Осознав свою вину, Пятый сглотнул, зачастил скороговоркой:
– Наименование высочайших Престолов означает то, что мы совершенно свободны от всякой земной привязанности и, постоянно возвышаясь над дольним…
Прервался, вздохнул поглубже:
– …Премирно стремимся к горнему, всеми силами неподвижно и твердо прилеплены к существу истинно Высочайшему. Потому именуемся мы также Горящими и Небесными Умами…
– Заучили! – широкоплечий скривился, как от лимона. – Вы, кажется, из отличников? Можете сказать куда проще. Вокруг Престола Отца девять линий обороны. Мы, Престолы, третья, если считать от
– Виноват, Владыка…
– Просто «шеф», – махнул рукой старший. – Между прочим, Микки, все материалы по почте я получил заранее. Но этот визит – неспроста. Керубы – вторая ступень, и если озаботились уже там!..
Подошел к столу, взвесил в руке тяжелую папку:
– Берите и знакомьтесь. И не морщитесь! Читать документы в бумажном виде полезно для зрения. Если хотите вводную, то дело обстоит так. Есть хорошо знакомый вам город, откуда вы только что вернулись. Грешный, как и тысячи прочих. Поскольку живут и грешат там главным образом люди, то его курировала Третья Сфера – Ангелы, Архангелы и Начала. До недавнего времени дела шли обычным образом – ни шатко, ни валко. Но сейчас проблемы начали возникать одна за другой. Третья Сфера не справляется. Судя по тому, что документы передали нам, Вторая Сфера тоже не смогла разобраться. Церемониальный визит столь высокого чина свидетельствует, что волноваться стали на самой вершине. Читайте, читайте…
Пятый из Седьмой Череды, он же Микки, без всякого энтузиазма взял у начальника документы. Задумался на миг:
– Значит, моя командировка была не случайной? Вы все знали, шеф? А я думал – рутина, проверка. Жаль, вы мне не намекнули! Я бы тогда не одного грешника завербовал – целую сеть создал бы!
– И устроили бы свару на ровном месте, – начальство с неодобрением покачало головой. – Мне и так из-за вашего рыжего пришлось с Третьей Сферой объясняться. Без приказа свыше наша активность ущемляет их полномочия. Чем ниже чин, мой усердный Микки, тем выше амбиции.
Микки взглянул с удивлением:
– Значит, у Керубов меньше амбиций, чем у нас?
– На них, Микки, верхом ездят. А нами всего лишь Трон подпирают.
Владыка Камаил Девятый, повелитель Престолов, позволил себе улыбнуться.
День второй
12:21
…на негативы не претендую…
– По какому, собственно, делу? – спросили за дверью.
Прозвучало так, что Сергей не сразу нашелся, что ответить. Кажется, здесь не жаловали гостей.
– Я… Я насчет фотографий… Собственно.
За дверью долго молчали. Наконец тот же голос, скрипучий и дребезжащий, с ехидством сообщил:
– Цены
Сергей глянул на потертый, лопнувший в двух местах коленкор, которым была обита дверь. Звонок еле держался на изогнутом синем проводке.
– Я знаю, Вадим Васильевич. На негативы не претендую.
В ответ послышался кашель. Дверь без лишней спешки начала открываться. Молодому человеку подумалось, что сейчас он узрит гнома – маленького, сгорбленного, с седой бородой.
Пахнуло мятой. В слабо освещенном дверном проеме вместо ожидаемого гнома обозначился некто саженного роста – узкоплечий, длиннорукий. Седина присутствовала, но не в бороде (таковой не оказалось), а в густой белой шевелюре. Лицо покрыто глубокими морщинами, темный фартук, рукава клетчатой рубашки закатаны до локтя…
– За сколько купили мой адрес?
Глаза под седыми бровями глядели без особой приязни. Сергей вздохнул. Его предупреждали. Вредный старик помешался на древних пленочных фотографиях. С редких клиентов берет втридорога, вежливости не обучен.
– Адрес получил бесплатно. У меня однокурсник работает в «Новостях дня».
Соврал, пусть и наполовину. Старик хмыкнул без доверия, но уточнять не стал. Отступил назад:
– Проходите…
В коридоре запах мяты стал сильнее. К нему добавился аромат хорошего табака. Трубка? Сигары?
– Меня зовут Сергей. Вадим Васильевич, я по поводу ваших вчерашних фотографий. Которые с площади. Только у вас они получились…
Фотограф оглядел гостя с головы до ног:
– Понадобился, значит? Вы, Сергей, опоздали…
– Но…
Старик дернул плечом:
– Однако поскольку вы изволили потратить на меня время, да и на транспорт, поди, издержались, чаем я вас все-таки угощу. Пойдемте.
Решив не спорить, Сергей проследовал за хозяином дома. Шли по узкому коридору – курс прямиком на кухню. Впрочем, кухни не оказалось. Мойка и печка присутствовали, даже кухонный стол имелся, однако все остальное пространство занимала старинная фототехника. Громоздкий увеличитель, кюветы, банки с реактивами, пачки фотобумаги. Хоть в музей не ходи! Окно скрывала тяжелая черная штора. Горела лампа – красная, в густой металлической сетке.
Гостя усадили на единственный стул, в руки сунули фаянсовую кружку с изображением павлина.
– С мятой, – предупредил фотограф. – Полезно для здоровья.
Сам Вадим Васильевич садиться не стал. Подошел к увешанной фотографиями стене, прислонился, устало повел шеей:
– Пейте, пейте! Компанию не составлю, извините. Утреннюю порцию я уже выбрал… Теперь о деле. То, что у меня оказались интересующие вас негативы, знали только в «Новостях дня». Я их убедительно просил ни с кем этим фактом не делиться. Как я теперь вижу, верить людям нельзя.
Сергей второпях сделал большой глоток. К счастью, чай успел остыть.
– Лично к вам у меня претензий нет. Каждый ищет свой интерес. Но фотографии я уже продал. Они должны были появиться в этом самом… Как его?
– Интернете. Они там выложены, Вадим Васильевич. Собственно, я там их увидел – и позвонил своему знакомому.
Чай горчил. Молодой человек не любил лгать. Но не говорить же старику, кто рассказал Сергею о фотографе-пенсионере? Симметричный знакомец явно не желал огласки.