Крепость души моей

Олди Генри Лайон

Тише; еще тише.

Молчание.

Когда листва улеглась, ангелов не было.

Был город – такой,

как прежде.

Были мы – такие, как всегда.

Возвращались. Выходили из домов на улицы. Собирались на площадях, в скверах, во дворах. Задирали головы, смотрели в небо, обещавшее дождь. Старики. Юнцы. Дети. Мужчины, женщины. Врачи, бомжи, политики. Безработные. Домашние хозяйки. Разговаривать боялись. Даже шепотом. Ощупывали себя: живые, живые. Вглядывались друг в друга, стесняясь, отводя взгляд – и опять, снова, не в силах поступить иначе.

«Кто?» –

спрашивал я.

«Кто?!» – спрашивали мы.

Ну кто же?!

Содом

Тишина над сгоревшим Содомом,Сизый пепел дрожит на ветру.Возвращенье рифмуется с домом,Огнь и сера рифмуются с домной,Милосердье – со скорбной Мадонной,Рифму к Господу не подберу.