Крепость надежды
Шрифт:
– Хочешь сказать, что я лгу?! – возмутился священник, – Раз хотел правду знать – пусть знает!
– Верно. Хочу. Рикар, пусть он говорит. Продолжайте святой отец. Расскажите все как есть.
– Что тут рассказывать, – начал священник – Хотя… слушай… Все началось двадцать шесть лет назад, когда Ресар Удачливый во время вспыхнувшего мятежа сделал правильный выбор и встал на сторону короля во главе отряда наемников. Мятеж был жестоко подавлен. Восставшие умылись кровью. Много тогда народу полегло.
Король не забыл тех, кто помог ему сохранить корону. Он даровал Ресару титул барона и обширный участок земли
В свою очередь барон не оставил отряд – с каждым наемником его связывала клятва крови. Они последовали за хозяином на новые земли. Барон отстроил замок для себя, деревню для наемников и освободил их от податей. Для них началась мирная жизнь.
Через два года он привез в замок прелестную девушку и вскоре сыграл свадьбу. К несчастью семейная жизнь продолжалась недолго – при родах баронесса умерла, успев дать жизнь наследнику барона – Корису Ван Исер.
Отец души не чаял в единственном сыне, возлагал на него большие надежды. Растил из него наследника, продолжателя рода Ван Исер могущего поднять новорожденный дворянский род еще выше, могущего повести род к процветанию и власти.
Когда сын подрос, его наставником барон назначил своего давнего соратника Рикара Лезвие, наказав тому следить за наследником и не отходить от него ни на шаг. Быть его верной тенью.
Да, старый барон возлагал большие надежды на юного Кориса, вот только он их не оправдал. На уме повзрослевшего сына были только пьянки в трактирах, распутные девки и дуэли по поводу и без. Насколько был крут и решителен Ресар Удачливый со своим отрядом, настолько же мягким и безвольным он оказался со своим сыном. Молодому барону все сходило с рук.
Четыре года назад барон Ван Исер тихо скончался во сне, все наследство оставив сыну – тяжелая болезнь подкосила некогда сильного воина. Не смог помочь даже Исцеляющий, присланный лично королем, помнящим заслуги Ресара перед короной.
Похоронив отца, следующие несколько лет молодой барон развлекался как мог, пускаясь во все тяжкие и лихо спуская наследство отца. Звенящие струи золота из отцовских сундуков и красные струи пьянящего вина из отцовских же погребов били во все стороны, оседая в чужих карманах и животах. Молодой наследник умел только тратить, но не преумножать. Рачительности ни на грош, зато мотовства… даже короли тратят деньги с большей оглядкой. А молодому барону на все было плевать.
Все закончилось два месяца назад – во время пьяного дебоша в трактире Корис вызвал на поединок дворянина посмевшего обвинить его в недостойном поведении. Дворянин не принял вызов и, пригрозив, что вызовет королевскую стражу, направился к выходу. Взбешенный и униженный барон кинулся следом, и, в два прыжка догнав ни о чем не подозревавшего юношу, вонзил ему в спину кинжал, после чего спокойно вернулся к столу и налил себе вина. Дворянин умер мгновенно – кинжал задел сердце.
Подоспевшие стражи арестовали барона Кориса Ван Исер и поместили в королевскую тюрьму, где он и пробыл месяц до начала суда. Корис не волновался – дворянская кровь лилась постоянно – королю была выгодна вражда среди дворян и на подобные случаи смотрели сквозь пальцы. Обычно все кончалось простым порицанием, выплатой виры за убийство или на самый худой конец службой в королевской армии. Обычно… да, обычно так и было. Но не в этот раз.
Убитый юноша оказался внебрачным сыном короля. Хоть и ублюдок, но все же королевская кровь. Родная кровь. По слухам старый король в любимом сыне души не чаял.
Отец Флатис прервался и, посмотрев на мое посеревшее лицо, спросил:
– Продолжать?
– Да, отец Флатис, продолжайте рассказ, – просипел я, уставившись в землю.
Это обо мне? Молодой кутила, повеса и подлец бьющий в спину… это обо мне? Мало радости узнать про себя такое.
– Суд длился недолго – продолжил повествование священник, – Были опрошены свидетели, после чего допросили людей барона. Рикар взял всю вину на себя, утверждая, что это он нанес смертельный удар в спину. Присутствовавший на суде маг уличил Рикара во лжи. За лжесвидетельство Рикар получил пятьдесят плетей.
Когда вина барона была доказана, суд вынес приговор – смертная казнь. От немедленной смерти юного барона спасли заслуги отца перед короной – ему дали право выбора: либо казнь через повешение, либо лишение титула, имущества и изгнание в Дикие Земли для основания поселения, что равносильно смертному приговору. Жажда жизни пересилила горечь позора. А если говорить прямо – страх перед смертью победил. Не хотелось резко протрезвевшему Корису ложить буйную голову на плаху. Ой как не хотелось… И посему молодой барон Ван Исер незамедлительно выбрал изгнание.
Вслед за ним последовал и отряд его отца, навечно связанный с родом Ван Исер клятвой крови. Когда они покидали бывшие владения Ван Исер, им дозволили взять с собой только то, что на них надето и сколько могут унести в руках. Позорным бегством от смерти барон Корис Ван Исер обрек людей на скитания, невзгоды и смерть. Хотя ему было плевать. Вместе с отрядом Церковь отправила священника для постройки и освящения храма в будущем поселении.
Месяц назад небольшой отряд вошел в Дикие Земли. Спустя две недели пути молодой барон решил отвлечься от тяжелых мыслей и, прихватив с собой одного воина, отправился поохотиться на оленя. Олень им не попался, зато нос к носу столкнулись с матерым кабаном. Барон не устоял перед соблазном и напал на огромного зверя. Кончилось все плачевно – воин погиб закрывая телом господина, а барон испускал последний вздох, когда подоспел Рикар. Жизнь Кориса удалось спасти, но он потерял память – закончил отец Флатис.
Я потеряно молчал, не поднимая взгляда. Сказать нечего. Теперь понятно, почему Рикар не хотел мне ничего рассказывать. Позор рода. Обрекший преданных ему людей на верную смерть в Диких Землях.
Взмахом руки я дал понять, что хочу остаться один.
Рикар попытался что-то сказать, но священник остановил его:
– Молчи. Ему надо побыть одному.
Священник, подталкивая перед собой Рикара, пообещал прислать ужин и неизменный травяной отвар.
Я остался в одиночестве. Мне надо много о чем подумать. Этой ночью я засну нескоро. Если вообще смогу заснуть. И уж точно не смогу оторвать потухший взгляд от земли и взглянуть на собравшихся у костров людей. Это мои люди. Я их господин. И только из-за моей трусости им пришлось покинуть родные дома и отправиться скитаться,… мне было плохо. Так плохо, что хотелось размозжить свою дурную голову о первый попавшийся камень.