Крепостная маркиза
Шрифт:
А когда она все же взглянула, то увидела на лице женщины гримасу ужаса. И смотрела она вовсе не на Соню, а куда-то поверх ее головы.
Соня приподнялась на локте. Она была уже готова к тому, что картина окажется страшной, но Аньез, без подготовки, получила чувствительный удар. В дверях стояла Мари, закутанная в плащ Корнюэля.
Теперь Соня испугалась скорее за мадам Фаншон, потому невольно сказала несколько громче, чем следовало, — почти на грани истерики:
— Здравствуй, Мари! Ты меня узнаешь?
Та закивала мелко-мелко, словно затряслась.
— А это мадам Фаншон, она лекарь. Я как раз просила ее посмотреть, что с тобой. Чтобы помочь, понимаешь?
Опять подрагивание головой. А затем существо, мало похожее на женщину, хрипло произнесло:
— Есть.
— Да, да, конечно, — заторопилась Соня, — пойдем на кухню, я тебя покормлю.
Она двинулась в сторону Мари, и та опять сказала:
— Есть.
— Я поняла, ты голодна. — Соня подошла ближе и стала говорить медленнее, почти по слогам, потому что ее, кажется, не понимали:
— Иди за мной. Дам еды. Хлеба. Супа. Булочек.
Мари то ли рыкнула, то ли сглотнула слюну.
«С такой внешностью только детей пугать, — смятенно подумала Соня. — Что же мне с нею делать?
Разве что оставить в доме для устрашения таких, как Вивиан, псевдонаследников маркиза Антуана?»
— Ода, — сказала она, появляясь на кухне, — только не пугайся, у нас чужие люди. Эту женщину зовут Мари, ее нужно покормить.
И она отступила в сторону, давая возможность кухарке рассмотреть чужого человека. Надо отдать должное. Ода оказалась не из пугливых. Взглянула на вошедшее существо как бы мимолетно, но цепко. Но сказала все же:
— Помыться бы тебе сперва, девка. Ее сиятельство приказала нагреть для тебя воды. Она уже закипает.
— Ничего, вымоется позже. Сначала покорми, — повторила Соня.
— Нет, сюда не иди! — прикрикнула кухарка на Мари, когда та, как сомнамбула, потащилась прямо к ней. — Там останься. А то мне в кастрюльки еще чего насыплешь!
«Теперь они без меня разберутся, — подумала Соня. И тут в ее мозг будто игла воткнулась:
— Патрик! Патрик умер!»
Мысль эта бродила в ее голове, словно потерявшийся еж, и тыкалась, колола изнутри острыми иглами, так что Соня сжала голову руками, чтобы унять боль.
— Госпожа… — услышала она сочувственный голос Оды, но сейчас Соня не была расположена ей ничего объяснять, а потому просто отправилась прочь из кухни.
Она еще шла к гостиной, когда в двери возник Шарль и сказал ей:
— Ваше сиятельство, я привез врача!
И Соня поплелась навстречу деловитому круглолицему коротышке, который бодро как бы катился по коридору.
Тот сразу заговорил, зажурчал, и странным образом его речь успокоила Соню, словно могла вернуть с того света Патрика.
— Здравствуйте, княжна, давно пора нам было познакомиться. Маркиз Антуан моих советов не признавал, а вы, пожалуй, чересчур молоды, чтобы прибегать к моим услугам. Разве что надумаете ребеночка родить… Кха-кха!
Он засмеялся, как закашлялся. Заметил, что Соня не разделяет его веселья, и посерьезнел:
— Что у вас случилось?
— Ох, доктор Поклен, и не знаю, как происшедшее объяснить. Мы привезли в замок двух людей — мужчину и женщину. Обоих без сознания, но женщина уже сидит на кухне и ест, а мужчина мертв. Причем до того, как умереть, он всего лишь сломал ногу, провалившись в волчью яму, и перед тем, как его нашли, просидел в ней около суток…
— Человеческий организм так хрупок, — вздохнул доктор. — Мне приходилось видеть случаи, когда вдруг выздоравливали смертельно больные и умирали люди, на вид здоровые… Могу я взглянуть на покойного?
— Пожалуйста, проходите в гостиную.
— Здравствуйте, мадам Фаншон, — поздоровался доктор со знахаркой. — Тяжелый случай, а?
— Мне сказали, что дворецкий сломал ногу, а когда я приехала, то увидела, что он уже не дышит.
— Вы его трогали?
— Нет, только взглянула.
— То есть вы уверены, что это не глубокий обморок?
— У меня, конечно, нет ваших знаний, — проговорила Аньез, — но мертвеца от живого я отличить могу.
— И каково ваше мнение о причинах смерти, коллега?
Доктор осклабился и выжидательно взглянул на Аньез Фаншон.
— По-моему, мосье Патрик отравлен.
От неожиданности Соня вскрикнула и с изумлением посмотрела на знахарку: что она себе позволяет! Потому и настаивала на приезде доктора, потому ничего не стала говорить Соне. А она-то, дура, считала Аньез чуть ли не приятельницей. Что бы сказал бедный маркиз де Баррас, случись ему вернуться с того света и взглянуть на бывшую возлюбленную?
— Вы хотите сказать, Аньез, что Патрика отравила я? — собрав всю свою волю, холодно спросила ее Соня.
— Что вы, ваше сиятельство, — мягко пожурил ее доктор, — врач всего лишь задает вопрос, отчего больной умер, а кому это выгодно, интересует обычно полицейского.
— Простите, — смутилась Соня, внутренне удивляясь, отчего она не бьется в истерике, не рвет на себе волосы, а выясняет причину смерти Патрика, как будто обсуждает его легкое недомогание.
Скорее всего, она невольно отодвигала от себя осознание того, какая тяжесть на нее обрушилась, какую потерю она понесла!
Одна! Опять одна! И не на кого положиться, некому довериться. Только от этой мысли все в ней заледенело, и Соня застыла посреди комнаты, полностью уйдя в свои мрачные мысли, пока доктор Поклен не тронул ее за руку:
— Вы можете сказать, мадемуазель Софи, что покойный ел перед смертью?
— Он выпил коньяк и съел кусочек холодной телятины. Совсем маленький. Сказал, что у него вдруг пропал аппетит.
— Могу я взглянуть на этот коньяк?
— Конечно, фляжка до сих пор осталась у меня в плаще. Я сейчас принесу.