Крепостная
Шрифт:
Пока она находилась вместе с княжной в Москве и Петербурге, Андрей от терзаний не находил себе места и с ожесточением работал. Чуть ли не каждый день он ездил по всем предприятиям и деревням Урусовых, что были в округе, наведывался по делам в соседние имения для заключения сделок по поставкам и продажам, задумал обновить фасад одного из флигелей дворца. Работая постоянно, много и утомительно, Елагин удовлетворялся лишь кратковременным ночным сном. Все это он делал, чтобы забыться и не думать об обожаемой девушке. Зная, что Груша вернется только вместе с княжной, молодой человек каждую неделю настойчиво писал княжне, прося ее приехать и придумывая все новые предлоги, отчего Татьяна Николаевна должна появиться в имении. Однако все его просьбы оставались лишь просьбами, а княжна так же, как и Груша, не появлялась в деревне до апреля. Андрей еле выдержал эту долгую пытку разлукой. И вот теперь, едва девушка вновь появилась в имении, молодой человек вознамерился действовать уже более решительно и наконец открыться Грушеньке в своих чувствах.
Но это оказалось не так легко. Сейчас Елагин шел рядом с девушкой, бросая страстные быстрее взгляды на ее пленительный профиль, и не знал, как начать важный для него разговор. Андрей не мог с точностью угадать, нравится он Груше или нет, но по ее искреннему смущению и долгим взглядам, которые он то и дело ловил, молодой человек мог предположить, что девушка также неравнодушна к нему.
Андрей уже все давно спланировал и знал, что будет делать, если все устроится удачно и Грушенька ответит на его чувства. Конечно же, он выкупит ее у князей. Деньги на это он копил всю зиму и весну, отказывая себе во всем. А если понадобится, то и возьмет в долг недостающую сумму. А после того выправит ей вольную, и они непременно поженятся. Сладостное слово венчание сидело в думах Елагина давно, словно заноза. Ведь только после него он мог бы не просто целовать девушку, а непременно сделать Грушеньку полностью своей.
Всю прогулку он то и дело напрягал локоть, за который держалась Груша, чтобы она не почувствовала, как дрожит его рука от прикосновения ее маленькой ладошки. Лишь поцелуй, возможно, долгий, страстный Елагин жаждал получить от нее в этот момент. И не знал, как намекнуть Груше о своих порывах.
– Расскажите, что вам более всего понравилось в столице? – задал Андрей вопрос, лаская взором притягательную выпуклость ее груди в платье нежно-абрикосового цвета, с небольшим округлым вырезом. Она была без шляпки, и светло-медовые локоны, собранные в простую прическу, чуть растрепались на ветру, а короткие прядки красиво обрамляли нежные щеки, придавая ее лицу невозможную прелесть. Она едва доставала макушкой до его подбородка.
– Меня поразил дворец князей Юсуповых, у которых мы были в гостях, – сказала вдруг Груша, и в ее голосе отчетливо послышались нотки восхищения. – Что стоит на Садовой улице. Такой огромный, белоснежный, а внутри такое великолепие и роскошь, аж дух захватывает.
Андрей, немного смутившись от рассказа девушки, напряженно посмотрел на нее, остановившись.
– Вы бы хотели жить в таком дворце? – спросил он как-то мрачно. В его голосе чувствовалась неуверенность. Он прекрасно знал, что никогда не сможет купить ничего подобного.
Груша удивленно посмотрела в его голубые глаза и легко рассмеялась.
– Я? Как же можно? Я же крепостная! – воскликнула девушка. – Я здесь-то живу из милости, – добавила она уже глухо.
Они остановились у берега реки, и Груша опустила руку с локтя молодого человека. Вдалеке деревенские рыбаки закидывали сети, и девушка засмотрелась на них. Елагин же, не спуская с нее страстного взора и кусая губы, все подбирал слова, чтобы наконец объясниться с нею.
– Вы знаете, Грушенька, вот сейчас вы стоите рядом и мне отчего-то так хорошо на душе, – вдруг произнес тихо проникновенно молодой человек. Она обернулась и так же еле слышно ответила:
– Мне тоже душевно рядом с вами, Андрей Прохорович…
Молодой человек расцвел от ее слов. В следующую секунду Андрей проворно вытащил из-за спины правую руку. Груша с удивлением увидела в его широкой ладони небольшой букетик из подснежников и медуницы. Бело-синие цветы, источающие тонкий аромат, уже немного поникли, видимо, от его горячей ладони. Протянув их девушке, он тихо вымолвил:
– Возьмите, Грушенька, это вам…
Опешив на миг, она ошарашено уставилась на его руку, понимая, что все эти полчаса Елагин упорно скрывал за спиной прекрасный букет из маленьких нежных цветов и словно не решался сразу же подарить его ей. Еще никто и никогда не преподносил ей цветов. Груша смутилась от этого выразительного намека молодого человека на некие чувства к ней и спустя минуту пораженно выдохнула:
– Вы что же, все это время несли их за спиной?
– Да, – ответил Елагин. Она медленно протянула руку и взяла букетик из его ладони, чуть прикоснувшись к его пальцам. При этом действе молодого человека обдало жаром, и он судорожно сглотнул.
– Они очень красивые, благодарю, – произнесла Грушенька и, окончательно смутившись, опустила взор на цветы. В следующую секунду, делая вид, что решила понюхать букет, она чуть склонила голову. Но то было лишь предлогом, потому что этот очень романтичный, по мнению Груши, подарок растрогал девушку до глубины души. Отчего-то в ее голову полезли мысли о том, что Елагин явно неравнодушен к ней и, возможно, даже влюблен, раз решил подарить ей цветы.
Андрей пожирающим темным взором смотрел на нее, и в его голове гнездилась единственная мысль о том, что настал нужный момент, и он должен сказать Груше о своих чувствах, которые уже и так долго скрывал. Но язык прилип к гортани, и он не мог вымолвить ни слова. От напряжения у молодого человека на лбу выступила испарина, и Елагин ощутил, что еще никогда в жизни так не трусил и не боялся. Ни на войне, где его могли убить в любой момент, ни при ранении, когда думал, что лишится ноги. Он боялся того, что Груша или не поймет его желаний, или же, поняв, скажет, что он ей совершенно безразличен. А этого молодой человек боялся более всего. Он чувствовал, что просто не переживет холодности девушки, поскольку в сердце уже давно записал Грушеньку своей любимой и единственной суженой.
Вдруг позади молодых людей раздался громкий стук копыт приближающейся лошади. Елагин напрягся и невольно поднял голову, взглянув на обрывистый берег, откуда слышался топот. Уже через минуту там появилась пегая кобыла, а на ней молодой парень лет двадцати в темном одеянии и картузе.
– Андрей Прохорович, беда! – выпалил Федор, обратив взор на управляющего, что стоял рядом с Грушей внизу у реки, всего в тридцати шагах от него.
Поджав от досады губы и поняв, что момент упущен, Елагин скользнул взглядом по девушке и увидел, что она, подняв голову, смотрит вверх на Федора. Юноша был младшим приказчиком и по указанию Елагина контролировал все посевные работы. Про себя выругавшись и понимая, что Федор появился ужасно некстати, Андрей вновь поднял лицо и громко недовольно спросил:
– Что стряслось-то?
– Дак мы землю боронили на западном лугу, – в ответ громко протараторил Федор. – И недоглядели. Под плуг нечаянно Осип Латынин попал. Он уже с утра пьяный был. Видать, не удержался на жерди, да и упал. Так его почти пополам разорвало! Надобно исправника, наверное, звать и доктора для освидетельствования смерти.
– Черт! Вот нерадивое мужичье, – выплюнул раздосадовано Елагин, побледнев от этой дурной вести. Он понимал, что не просто лишился работника, нынче явно ему придется объясняться перед исправником, как так получилось. И к тому же выплатить вдове покойного пять рублей за потерю кормильца. Однако молодой человек почти тут же подумал, что зря вспылил при девушке и, увидев ее растерянный взор, вымолвил, извиняясь: – Простите, Грушенька, ничего по-человечески сделать не могут. Я пойду.