Крест Империи
Шрифт:
Крис передернуло. Ведь пока еще никто в народ не стрелял. Даже и не собирался. Она осторожно поставила на стол горячую кружку. Вот это больнее всего - и в церкви тоже раскол.
— Демократия - это нормальное, естественное состояние человеческого общества, - говорил священник, - так же, как рыночная экономика. Мы долгие годы жили в искусственном образовании и страдали, не имея возможности даже высказать то, что думаем. Мне печально в первую очередь то, что для тоталитарного принуждения использовались символы христианства, использовалось имя Христа…
…Нет, церковь не развалилась на разные ветви, как некогда это произошло с орденом Хавенов. Просто теперь надо думать,
А были и другие священники - вот такие… те, что радовались "обновлению". Проклятое словечко, введенное в обиход самим свергнутым императором - Майтом 1м. После того, как умер Вэйн IV, все пошло наперекосяк… Чертово Обновление.
Крис была уже наслышана о таких священниках, как вот этот отец Анди. Почему-то странным, очень странным образом любовь к демократии у них сочеталась с рядом других признаков - все эти священники, как один, не проявляли должного уважения к Литургии, вносили в установившийся порядок службы какие-то изменения… кроме того, они допускали к причастию тех, кто живет в блудном сожительстве, допускали вообще без исповеди, никогда не произносили слов "грех" и "ад", и вообще изо всех сил, видимо, стремились быть символами христианской любви и свободы. Но это у них плохо получалось. Очень плохо…
Звонок дискона вырвал Крис из оцепенения. Она убавила звук.
Звонила Тавита.
— Привет! Видик смотришь? Ну дела, да? Твой Маркус-то где?
— Не знаю я, - сказала Крис, - в казарме… мне же не положено знать ничего!
— Не расстраивайся, - вздохнула Тавита, - все будет нормально. Да, а знаешь, что я звоню? Мне тут через третьи руки позвонили, передали от Йэна сообщение…
— Да?!
— Ага. В общем, он жив-здоров, все нормально. Но главное - слушай радио "Звезда"! Он вроде бы там, на радиостанции. И они передают нормальную информацию.
— Хорошо… спасибо… - выдохнула Крис. Господи, почему же она не знала этого раньше…
— Я уже слушаю.. они там молодцы! Слушай, Крис, знаешь, меня это все так бесит! Ты только посмотри видак - "наш народ хочет демократии". А мы что, не народ? Я вообще эту демократию не понимаю! Вот допустим, проголосовало 60 процентов за что-то. А 40 что - уже не люди?
— Действительно, - медленно сказала Крис, - если подумать, все, все мои знакомые не хотят эту демократию. Вообще. Хотят, чтобы все было, как раньше.
Все, кроме Элис, подумала она. Но Элис еще молодая и глупая.
И на работе - большинство. Ну есть две-три заводные тетки-демократки… А так… да всем хочется спокойно работать, жить, чтобы в распределителе хоть что-то было, и вообще… устали уже просто.
Они что - не народ?
Крис попрощалась с Тавитой и включила маленький радиоприемник, встроенный в часы.
…- Таким образом, обстановка на площади сейчас становится все более напряженной, - говорил кто-то в эфир, - все больше вертолетов, увеличивается толпа. На площади светло как днем. В сторону легионеров летят камни, а теперь еще и бутылки с зажигательной смесью. Среди ребят имеются пострадавшие. Однако никаких стычек, кроме инцидента, о котором мы говорили в прошлый раз, нет. Видимо, что-то должно произойти уже в ближайшие часы. К сожалению, мы пока не можем передать вам новости из Коллегиума. Но надеемся, что очень скоро нам удастся их получить. А сейчас с вами будет говорить товарищ Йэн Савинта, член КИДа.
Крис вздрогнула и положила ладонь на крошечный
И раздался родной низкий голос, такой успокаивающий, уверенный. Как будто и не падал самолет в бездонную пропасть…
— Товарищи! Уже третьи сутки Коллегиум Империи Дефенденди находится в Резиденции Императора. Мы удерживаем многие ключевые точки столицы. Мы не хотим гражданской войны, но не можем мириться с тем, что произошло в стране в последние годы. Мы надеемся и рассчитываем на мирное решение проблем. Мы не против обновления, не против позитивных изменений во внутренней и внешней политике. Но мы не можем примириться с обнищанием народа, с почти полным уничтожением социальных гарантий, с разрушением нашей страны. Наши противники постоянно говорят о поддержке народа. О том, что там на площади собрался народ. Если в древние славные времена рыцари-хавены воевали под девизом "Так хочет Бог!", то в наше время демократы изменили этот девиз, они говорят - "Так хочет народ!" Но где на самом деле наш народ? Там, на площади? Или же там, на площади святого Квиринуса собралась молодежь, разогретая пропагандой, а народ - он сейчас трудится на заводах, верфях, комбинатах, охраняет границу, выращивает хлеб? И чего хочет этот, трудящийся народ?…
…- Йэн, - прошептала Крис. Господи, только бы с ним ничего не случилось… ведь ясно же, что они проиграют. Да, он прав, и народ даже за них -только в этот раз народ проиграет. Они проиграют. Господи, возможно ли сделать так, чтобы Йэн остался жив и здоров? Господи! Крис всхлипнула и вытерла глаза тыльной стороной ладони.
И Маркус… И Элис…
Господи, да за что нам все это?!
…- И в заключение напоминаю: всех, кто поддерживает КИД, мы просим не покидать своих блоков. На улицах опасно. Мы не хотим гражданской войны и не призываем к ней. Все должно решиться на уровне высшей власти. Все, кто выйдет сейчас на улицу - по сути поддерживают демократов…
Нога болела все сильнее. При малейшем движении штанина скребла по ожогу, вызывая очередной приступ боли, и что еще хуже - начала кружиться голова. Неужели ожог такой большой? Да нет, просто слишком долго они уже на ногах… слишком долго.
Маркус стиснул зубы и выпрямился.
Хотите, чтобы мы играли роль? Мы ее сыграем.
Но не ту, которой вы от нас добиваетесь.
Сзади раздались шаги, едва слышно. Голос дектора сказал над ухом.
— Ней, ты как? Заменить тебя?
— Нет, - ответил Маркус сквозь зубы, - я постою.
— Сильно зацепило ногу?
— Нет.
Дектор зашагал дальше. Маркус взглянул вперед, где в перекрестье световых потоков, бушевала людская стихия. Лучи прожекторов сбоку, сверху - с вертолетов, изредка просверкивающие молнии… а дождя так и нет. Они что, тучи самолетами разгоняют? Конечно, дождь испортил бы съемки.
Маркус дошел уже до какого-то последнего градуса усталости. Как в тяжелом марш-броске. Он перестал воспринимать внешние раздражители. В них продолжали все еще что-то швырять. Рейм над ухом говорил, что хорошо бы сейчас в самом деле отдали наконец приказ… убивать сволочей, теперь только убивать. Толпа что-то орала. Маркусу уже не хотелось убивать, вообще ничего не хотелось. Злость давно прошла. Ушли все мысли, воспоминания, чувства. Он начал ощущать ночную прохладу. Боль в ноге была досадной, но пожалуй даже как-то приводила в чувство. Он поднял глаза, и увидел между тучами вверху просвет. Собственно, небо было черным, и просвет заметен лишь потому, что там, в узком треугольнике сияла какая-то незнакомая звезда.