Крест Империи
Шрифт:
Впрочем, понятно - они ведь иначе войдут в Резиденцию, ворвутся, снесут все к чертовой матери, КИД захватят или перестреляют на месте. Так, пока еще есть надежда, надо стоять.
Низко над головой снова застрекотал вертолет. Прожектора ярко освещали происходящее. Как на съемочной площадке. В прошлом году Маркус участвовал в массовке одной. Это похоже… да! У него перехватило дух. Словно озарение пришло.
Так ведь это и есть съемки!
Это не боевая операция. Ничего подобного.
Это большой, грандиозный спектакль. Главные роли в нем расписаны заранее, а массовка действует, как попало - снимают самые яркие и подходящие моменты. Поэтому им и нужно, чтобы мы бросились на толпу. Чтобы мы стреляли, и люди падали, пусть под резиновыми пулями, но ведь на экране этого не видно.
Мы просто актеры.
Злость прокатилась от макушки до кончиков пальцев. Маркус выпрямился.
Пусть снимают. Пусть смотрят. Гады.
Внезапно под ногами что-то мерзко звякнуло, инстинктивно Маркус прыгнул назад, на том месте, где он только что стоял, взвился маленький столб пламени. И тут же он ощутил нестерпимое жжение, запах нефти и дыма, и увидел, что правая штанина занялась огнем, Маркус поспешно сбил пламя, собственно, сама огнеупорная ткань лишь слегка обуглилась, однако нога под ней, похоже, обожжена - боли пока нет, но ощущается. Неподалеку еще несколько курсантов чертыхались, вертясь на месте, сбивая пламя. Маркус подхватил щит и вернулся в строй, сдвинув ногой бутылочные осколки.
Мы просто актеры для них. И наша роль - роль "тоталитарной машины устрашения". Мы должны выглядеть, как изверги - челюсть, шлем, тупо-бессмысленное выражение глаз… костолом с дубинкой, избивающий ни в чем не повинных девушек.
Они делают все возможное, чтобы мы начали правильно играть эту роль.
Но мы будем плохими актерами.
Телецентр словно взбесился в последние дни.
После переворота КИД почти не давал никаких разъяснений. Один раз только выступил по видеону один из руководителей, Гарвен, бывший член Императорского совета. И то не сказал ничего ценного - обстановка под контролем, товарищи, сохраняйте спокойствие. И все три дня по видеону почти непрерывно крутили классические оперы и балеты. "Журавлиное озеро", "Жизнь за императора", "Снежная дева".
Крис держала видеон включенным, но без звука. Посматривала время от времени. Вчера после работы забежала в библиотеку - посмотреть, что творится в сети. В сети шли бурные дискуссии, но информации толком не было и там.
И это в столице, прямо на месте происшествий! В других городах тоже что-то творилось, конечно, бушевали митинги, стычки сторонников КИДа и демократов. Но ведь все главное руководство - здесь…
Йэн не звонил, но так и должно быть, он предупредил об этом. Крис временами злилась на него. У него есть какие-то люди, ополчение, она знала. Она могла бы быть сейчас рядом с ним. Но он же сказал: сиди дома, ты можешь понадобиться. Вот и все. Вот и сиди, и не знай ничего… и зачем это она может ему понадобиться, сидя дома? Впрочем… может, спрятать кого придется.
И еще он велел не выходить на улицу. И чтобы она всех знакомых попросила этого не делать. Все, кто сейчас на улице - по мнению зарубежных корреспондентов - идут туда, чтобы протестовать против КИДа. Даже если идут просто поглядеть, из любопытства, и даже если ищут возможность как-то поддержать КИД.
Она и не выходила.
Маркус звонил пару раз, коротко. Просто сообщить, что жив, что с ним все в порядке, он заступает на дежурство. Какое еще дежурство? Что он делает, где он? Крис не знала. Ей не положено знать.
Элис, конечно, не звонила и ничего не сообщала. Вообще когда она последний раз дома-то была… недели две назад. Приходила забрать какие-то свои книги.
Во второй половине дня демократы захватили телецентр. С этого момента по видеону показывали фильм. Скантийский, так называемый "фильм-катастрофа" - о том, как падает стратосферный сверхзвуковой лайнер, как экипаж борется за жизнь пассажиров, а какие-то террористы еще при этом ставят всем палки в колеса.
Показывали долго, потому что то и дело фильм прерывался новостными сообщениями. Чем дальше, тем их становилось больше. В отличие от руководства КИДа, демократы довольно широко использовали телевещание для собственной пропаганды.
Видимо, так вышло случайно, но Крис ощущала стойкую параллель - в фильме падал сверхзвуковой огромный лайнер, а в новостях падала, уже окончательно рушилась Эдолийская империя. Все последние годы ее подтачивали и разрушали, постепенно выбирая важные камешки из основания, разрушая несущие стены - и вот теперь она готовилась рухнуть уже окончательно, погребая под собой десятки миллионов людей… кто-то сумеет выбраться из-под завалов, кто-то будет жить дальше на развалинах. А многих зашибет летящими камнями - не сейчас, так позже.
Стемнело. За окнами прогрохотал ливень, и вдали слышались громовые раскаты. Потом снова стихло, и лишь частый грохот вертолетов нарушал зловещую густую тишину за окном.
… Крис вышла на кухню. Есть не хотелось. Да и нечего особенно есть. Теперь карты отменили, ввели деньги, "как в нормальных цивилизованных странах", но с этими деньгами одно мучение, вот и теперь, зарплату должны были выдать месяц назад, сейчас в доме осталось ровно 2 кредита, из десятки, которую Йэн оставил ей, уходя. Йэну зарплату хоть давали вовремя в охране. В распределителях, говорят, ничего не было при Империи - да, но там всегда был хотя бы хлеб. И молоко. Вот теперь - нет уже действительно ничего. Можно отовариться в новооткрытых ларьках, торгующих скантийскими шоколадками, спиртным, сигаретами - но обычной еды в них тоже нет. Да и дорого все очень. Мама говорит - в Фаренскую войну, и то так не было. Ближайший распределитель от Крис на проспекте, остальные закрыли за ненадобностью, и в том распределителе - теперь он называется "магазин" - за хлебом надо вставать в очередь с ночных колоколов, иначе не получишь ничего.
В шкафу еще есть небольшой кусок хлеба, и немного лапши, в холодильнике - одинокий шмат сала, привезенного от мамы. То есть больше вообще ничего. Совсем ничего нет! Это уже, наверное, называется - наступление голода. Крис ощутила легкую панику. Впрочем, есть еще банки варенья, еще в прошлом году закатанного.
Но надо экономить все это. А вдруг придет Маркус - голодный из казармы, их там тоже толком не кормят? А вдруг придет Йэн? Или даже Элис?
Крис налила себе кипятка в кружку, бросила чайный пакетик. Чай пока есть. Без сахара. Неважно. С кружкой она пошла в комнату. Так и застыла - на экране видеона появился священник. В сутане.
Показывали площадь. Костер, лица "защитников демократии". Священник слегка улыбался в объектив.
— Скажите, пожалуйста, отец Анди, как вы считаете, вот те, кто там стоит, пытаясь защитить ценности уходящей эпохи - может быть, они тоже в чем-то правы?
— Ну в первую очередь, там стоят дети… - священник говорил уверенно, с легким напором, - которых туда поставили, и по сути, они не знают, что защищают. Их научили только выполнять приказы. Их не научили думать. Это в первую очередь их трагедия. Преступление совершают те, кто заставил этих молодых легионеров стрелять в собственный народ…