Шрифт:
«0»
Два шрама так пересекают мою правую ладонь, что получается косой крестик, похожий на компьютерный значок «Удалить файл». Кто-то видит сходство с Андреевским крестом, другие — даосский знак перепутья, третьи — подтверждение того, что на мне можно ставить крест, как на человеке совершенно никчёмном, толку из которого не будет никогда. Если я хочу подразнить и тех, и других, и третьих, то говорю, что это ось координат, на которой я занимаю самую главнейшую из всех возможных позиций — нулевую.
Зовут меня Нина Хорса. Родилась и до недавнего времени жила в Камнедельске. Симпатичный
Мне двадцать шесть лет, у меня тёмные вьющиеся волосы, не длинные и не короткие, так, немного ниже ключиц. Карие глаза, физиономия умеренной миловидности и шестьдесят восемь килограммов веса при росте в сто шестьдесят два сантиметра. Кто говорит «жирная», кто — «фигура что надо», а я думаю, что если тело, терзай его диетой или лопай всё подряд, остаётся при своих шестидесяти восьми, то значит ему так хорошо и удобно, и нечего с природой по пустякам спорить — только здоровью вредить. А кому на мои телеса смотреть противно, пусть отворачивается.
Сейчас я в нигдении — здесь нет ни пространства, ни времени, только туманная серебристая пустота и невесомость. Парить в сияющем серебром беспредельном Ничто — редкостное удовольствие: пронзительная лёгкость движений, свежий ветер и полная свобода.
Только наслаждаться парением некогда, меня ждёт дуэль с одним из девяти верховных волшебников. Слышали легенды о Девяти Неизвестных? Да-да, они самые — тайные владыки мира, обладатели величайших секретов всех времён и народов, наимудрейшие и прозорливейшие, бессмертные и так далее, и тому подобное, и в том же роде. Вот с младшим из них, Первым, я сейчас и начну поединок. Выглядит он вполне заурядно — голубоглазый блондин лет тридцати пяти, одет в синий с белым спортивный костюм, серые кроссовки. Мужчина довольно симпатичный, но физиономию скривил так, словно тухлый лимон пришлось разжевать — я ведь по сравнению с ним никто, одно название, что волшебница, а придётся с такой никчёмой сражаться на Высшем поединке.
Но если рассказывать, то по порядку. Началось всё два года назад, в сентябре, с того, что моя бывшая университетская одногруппница Ирка Лаврикова не смогла придти на встречу, которую сама и назначила.
«— 9»
Я уже не помню, что понадобилось от меня Ирке, а мне от неё. Были какие-то краткосрочные совместные интересы. Встретиться мы договорились в большом и многолюдном кафе неподалёку от университета. Тот сентябрь выдался жарким и пронзительно-солнечным, поэтому я ждала Ирку в помещении — сидеть на раскалённой веранде было невозможно, а в зале прохладно, работают кондиционеры. Кафе мне нравилось: просторное и симпатичное, отделано в зелёно-золотисто-белой гамме. И музыкальный центр не вопит во все колонки, а создаёт приятный звуковой фон.
Я не особенно люблю попсу, но у этой певицы были и слух, и голос, что для современной эстрады большая редкость. Надо спросить у бармена её имя, тем более, что и песню девушка выбрала нестандартную:
Путь от сумерек и до полудняТолько жизнью сумеем измерить.Ведь решать нам самим, пусть и трудно,Где здесь правда и ложь, чему верить.Путь от сумерек и до полудняКаждый чертит себе как умеет,И чиста ли дорога, паскудна, —Дать оценку не каждый посмеет.Путь от сумерек и до полудня —Это трасса к истокам, к началу.Шумно здесь и всегда многолюдно,Но дорогу осиливших мало.Путь от сумерек и до полудня —Только тут, в вышине, в крайней точкеСможем мы отделить чушь от чуда,В Книгу Судеб вписать свои строчки. [1]1
Здесь и далее стихи автора.
Ирка опаздывала, я лениво ковырялась в чашечке с мороженым и разглядывала посетителей. Мне всегда нравилось смотреть на незнакомых людей, пытаться определить кто они по профессии, о чём беседуют, ложь их слова или правда, и осознают ли они сами, когда говорят ложь, а когда — правду.
Угадывала я часто.
Парня и девушку через столик левее из посетительской массы я выделила сразу. В кафе приходят перекусить, поговорить о личных или деловых вопросах небольшой значимости, просто время провести, развлечься. Единство целей делает даже совершенно чужих людей похожими, одноцветными. А парочка была другой.
Девушке года двадцать два, парню около тридцати, темноволосые, смуглые, неплохо одеты. Парень в бежевом летнем костюме спортивного стиля, девушка в свободных брючках и блузке неброской расцветки, туфли мягкие, на низком устойчивом каблуке. В таком наряде удобно бегать и драться.
Заказали они салат и какой-то напиток в высоких стаканах, но к еде не прикоснулись.
Отношения у них давние и сугубо деловые, они даже не воспринимают партнёра как мужчину или женщину. Но как напарники понимают друг друга с полуслова и полувзгляда.
Парочка кого-то ждала. Парень коротко глянул в сторону, и девушка мгновенно изготовилась к бою: изменилась посадка, разворот плеч, вилку она держала так, словно собиралась вонзить потенциальному противнику в глаз.
Я посмотрела в ту же сторону и увидела ещё одну парочку в столь же неброской и свободной одежде — высокая тоненькая блондинка лет двадцати трёх и среднерослый парень, её ровесник. Русые волосы до плеч, большие голубые глаза, светлое, одухотворённое лицо — похож на ангела с итальянских фресок эпохи Возрождения. Только взгляд острый, жёсткий, холодный и по-инквизиторски подозрительный.
Третья двойка обнаружилась пятью столиками левее — дамы лет тридцати с небольшим, рыжая и брюнетка.
Вторая и третья пары следили за первой совершенно открыто, едва ли не с рисовкой, а друг на друга бросали ненавидящие взгляды. Вражда у них серьёзная и давняя.
В глубине зала сидела четвёртая двойка — парни лет по двадцать, русский и кавказец, оба недавно из армии. На вторую и третью пары они смотрели со злобой, на первую — преданно и ожидающе. Явно помощники, группа поддержки из новичков, которым не терпится показать таланты и выучку.