Крести
Шрифт:
– Ну вот. Знаешь, говорят, от ненависти до любви ближе, чем обратно, - протянула Элен, оглядывая паб. – А сейчас ты еще и злишься, что не увидела Холмса на похоронах мистера Аккея, в то время как его сын с тебя глаз не спускал.
– Ты на что это намекаешь? – прикинулась я идиоткой.
– Я говорю прямым текстом: Шейн втрескался в тебя по уши, а ты хочешь объездить мистера Акулу.
– Нет и нет, - взмахнула я ложкой. – Шейн – мой друг детства. Согласна, когда-то мы по очереди и в разное время рассматривали друг друга, как нечто большее, но переросли это. А что
– Разгромному счету? – непонимающе переспросила Элен.
Боже, с кем я разговариваю, и подумать только о чем. Вернее, о ком. Она же понятия не имеет ни о том, чем я занимаюсь, ни о том, что мне угрожает. Просто обычная девушка, каких тысячи. Приятельница. Не друг.
– Каждый раз, когда что-то нас сводит в одном месте, начинается словесная пикировка, и меня раздражает, что количество выпадов и побед одинаковое, без отрыва. У меня не получается втоптать его и перешагнуть, и вот это как заноза в заднице, - в порыве искренности поведала я то, что сверлило мне подкорку головного мозга.
– Лучше бы он тебе свою занозу куда вставил, - захихикала Элен, за что получила скомканной салфеткой в лоб.
– Заткнись. Даже будь он последним мужчиной на земле, и завись от нашего совокупления сохранение рода человеческого…
– Не продолжай, - прозвучал за спиной знакомый баритон. Чертчертчертчерт. – Ты абсолютно не привлекаешь меня в физиологическом плане, как и любая другая женщина… или мужчина.
Так, соберись, Кармен. Быстро! Судя по Элен, Шерлок слышал только мою последнюю фразу, а имени я не произносила, следовательно…
– Какое поражающее своими масштабами самомнение, - я повернулась на стуле, встречаясь взглядом с серо-голубыми глазами. Вдох. Спокойно. С расстановкой и ехидством. – Не то что бы ты не попадал под вышеуказанную характеристику, но с чего ты взял, что речь о тебе?
Моргнул. Точно моргнул. Не уверен. Холмс не уверен, а значит, доказательств у него нет, просто предположение. Любое предположение можно опровергнуть. Ха.
Стоп. Это я его не привлекаю в физиологическом плане? Вызов? Повышение ставки или новое правило игры? В любом случае, все, что мне о нем известно, говорит в пользу гетеросексуальности и тщательно подавляемого интереса к сексу. Сейчас догадаюсь. Наверняка он считает это еще одной преградой к ясности мышления. Как алкоголь. О, Шерлок…
– Чему ты улыбаешься? – выдернул меня из построения логической цепочки подозрительно прищурившийся Холмс.
– Да так, мысли занятные, - я облизнула верхнюю губу, закинув ногу на ногу.
– Кармен, я, пожалуй, пойду, - нервно улыбнулась Элен, оказавшись под внимательным взглядом детектива. Трудно ее винить в побеге.
– Да, конечно, еще увидимся, - улыбнулась я. Улыбка исчезла, стоило только Шерлоку опуститься на ее стул.
– Ты не отвечала на смс.
– Ага, - кивнула я.
– Почему?
Я пожала плечами:
– Женская причуда.
– Их не существует, - качнул он головой, вглядываясь в меня. – Вчера подстриглась и, кстати, никогда не понимал, зачем на похороны нужны цветы? Тем более розы.
– Заметил укол от шипа на безымянном пальце, - скорчила я ему рожицу, водя трубочкой по стенкам стакана. – И то, что виски вчера побрили тоже очевидно. Наверняка у меня на шее еще сохранились мелкие налипшие волосинки, оставшиеся после работы машинки.
– И укороченная длина, конечно же, - добавил Холмс.
– Конечно же.
– Ты сменила замки.
– Да.
– И поставила сигнализацию.
– Ага.
– И теперь постельное белье другое.
– Скотина, - отозвалась я. – Я пришлю тебе счет за смену следующих замков.
– Я подумал, что Мориарти привязал тебя к стулу и допрашивает на твоей собственной кухне.
– Вспоминаешь мое обнаженное тело в лучах майского солнца? – вскинула я на него взгляд из-под ресниц.
– Что? – нахмурился Шерлок.
– У тебя голос дрогнул на словосочетании «твоей собственной кухне», - хмыкнула я. – Характерно так вздрогнул, свидетельствуя о возбуждении, утяжеленные гласные… О, да кому я рассказываю.
– Ничего подобного, - холодно отринул мое предположение Холмс.
– Да-да, - легко согласилась я, не став настаивать. – Я тебя не интересую, не переживай, я и с первого раза усваиваю информацию.
– Во-первых, я уточнил, что не интересуешь физиологически, а во-вторых, ты как будто расстроена? Задето женское самолюбие?
– Ты не думал о Мориарти, когда снова взламывал мою дверь, - ушла я от вопроса. – Просто подсел на словесные пикировки со мной и пришел сюда за очередной из них.
– И у кого из нас огромное самомнение? – приподнял бровь Шерлок.
– Тогда что ты здесь делаешь?
– Забочусь о твоей безопасности.
– Ты забываешь, кто из нас дипломированный психолог. Само понятие «забота» расходится с социопатией, коей ты себя наградил. Так что ты здесь делаешь, Шерлок? – я внимательно посмотрела на него, отпуская соломинку. – Я скажу тебе, что.
Я притянулась к мужчине ближе, чуть улыбаясь.
– Правда?
Надо отдать должное, он не попытался отстраниться. Остается на своей позиции, считает, что я блефую. Еще ближе, и вот уже в нос заползает аромат его одеколона. Приятный, очень приятный, такой с удовольствием вдохнешь по утру от соседней подушки.
Еще немного, и между нашими губами разве что только соломинка и пролезет, и Шерлок напряжен, все в его позе и взгляде говорит об этом. Но что это за напряжение, чем вызвано? Желанием наброситься, или дистанцироваться?
– Правда, - мое дыхание касается его губ, игра на грани фола. – Ты пришел сюда, потому что я не реагирую на твои приказы и причуды. Возможно, впервые в жизни, не ты необходим «клиенту», а он тебе, и это интригует и раззадоривает. Что-то новое. Ты не можешь классифицировать мое поведение, потому что я знаю все классификации с их критериями и рамками и намеренно лавирую между ними. Ты знаешь, что я была права, говоря о собственной безопасности, и простым запугиванием меня на поводок не посадить. В итоге тебе остается лишь одно, чтобы выявить эту столь загоревшуюся всем теорию. Ходить за мной самому.