Крёстный отец Кремля Борис Березовский, или история разграбления России
Шрифт:
Марк Рич относился к разряду бизнесменов, которые наживаются на несчастьях других. В 1990 году он оказался в сложном положении. Цены на металл упали. Два его основных нефтеторговых партнера — Ирак и Кувейт — из международной торговой системы выпали. Рынки, где он чувствовал себя уверенно, переживали не лучшие времена. Когда я спросил конкурентов Рича о его бизнесе, они нарисовали чрезвычайно мрачную картину.
«Когда на торговлю с Южной Африкой наложили эмбарго, Рич поставлял им нефть, и ему щедро платили, — говорил Дитер Бетчер, директор лондонского филиала компании по продаже металла „Mеталгезелшафт A.Г.“. — Теперь эмбарго сняли, навар уже не тот».
Латинская
Ближний Восток? «Дни безудержной торговли и безумных товарных сделок, когда какой-нибудь ближневосточный шейх мог по дружбе уступить тебе нефть по 4 доллара за баррель, давно прошли», — сказал Свенанг Медаас, глава московской компании «Фибро энерджи», филиала финансовой компании «Саломон».
Итак, традиционные источники почти высохли, и Рич нашел новый способ делать деньги: надувать некомпетентных советских чиновников. Весь бывший Советский Союз бурлил — прибыль от продаж нефти и металла вдвое, а то и втрое превышала прибыль от продаж в других странах мира. Именно на советском бизнесе Рич преумножил свое состояние и довел мировой объем продаж до 30 миллиардов долларов.
Хотя Рич поддерживал довольно тесные отношения со многими вождями КПСС, его роль в программе КГБ по отмыванию денег неясна. Безусловно, бегству капитала из СССР он способствовал. Пользуясь его опытом, бывшие сотрудники КГБ уходили в «независимые» и присваивали себе прибыль за посредничество.
Рич торговал с Советским Союзом всем, чем можно: зерно, сахар, цинковый концентрат, глинозем; ему платили нефтью и алюминием, никелем, медью и другими металлами. Благодаря этой торговле Рич приобрел колоссальный вес на товарно-сырьевых рынках мира, ежегодно пропуская через свою фирму 2 миллиона тонн алюминия во многом за счет своих советских покупок и контролируя треть мирового спотового рынка этого металла.
«Мы обеспечиваем российские компании инвестициями, ноу-хау, помогаем входить на мировой рынок во времена, когда другие западные фирмы либо отворачиваются от России, либо предъявляют завышенные торговые требования», — заявлял Рич в российской прессе несколько лет спустя, когда его деятельность подверглась пристальному изучению.
Фактически же Рич высасывал из России деньги — он приобретал товары по внутренним ценам, продавал за рубежом, а свою прибыль регистрировал в Швейцарии, в зоне налогового рая. В 90-е годы российские трейдеры уже успешно делали это сами, но Рич был первым и действовал масштабно. Строго говоря, по советским законам его деятельность была противоправной, но его пособники в Союзе отнюдь не были дураками. Его сделки обычно включали в себя тайные соглашения с директорами нефтяных и алюминиевых заводов, сложные схемы проплаты, охватывавшие весь земной шар.
Одним из главных партнеров Рича был сорокалетний предприниматель Артем Тарасов, ставший одним из пионеров российского грабительского капитализма. Тарасов, наполовину грузин, вырос на побережье Черного моря, учился в Горном институте и Высшей школе экономики при Госплане СССР, работал в Московском правительстве. Как только в 1987 году разрешили открывать частные предприятия, он основал кооператив «Техника» — экспортировал сырье и ввозил персональные компьютеры. Ему удалось кое-что заработать. Следующей его компанией был «Исток», который разросся в экспортную империю — в частности, в аренду сдавались железнодорожные составы, депо, портовые мощности, суда и складские помещения.
Летом 90-го года Тарасов сыграл важную роль в финансировании правительственной программы «Урожай-90». У Российского правительства не хватало наличности, и суть разработанной им программы заключалась в следующем: заплатить колхозам векселями, которые впоследствии можно будет обменять на импортные товары народного потребления. Тарасову предложили погасить 10 процентов векселей по программе «Урожай-90». Республиканское правительство Бориса Ельцина дало ему лицензию на экспорт мазута и разрешило держать доходы за рубежом — беспрецедентная привилегия для частного торговца, — имея в виду, что прибыль он использует для погашения векселей. Топливо за рубеж он продал, но импортные товары советские колхозники так и не получили. Это был знаменитый скандал.
«Да, Тарасов был нашим учителем, — позднее с горечью признавался Олег Давыдов, ветеран Министерства внешних экономических связей. — Он купил мазут на внутреннем рынке по 36 долларов за тонну, а продал за рубежом по 80. И все это время выступал по телевизору и учил нас, что такие сделки необходимы, какие на этом можно заработать деньги, что Министерство внешних экономических связей — плохая организация, потому что не позволяет людям нормально зарабатывать. Министерство внешних экономических связей все время только этим и занималось, только разница шла не в карман Тарасова, а в государственный бюджет».
Свидетельств того, что Березовский вел дела с Ричем или хотя бы встречался с ним, нет, хотя их интересы ненадолго пересеклись на рынке по экспорту алюминия. Но Березовский, несомненно, во многом перенял у Рича стратегию вывоза капитала из России. В этом смысле швейцарский коммерсант был учителем Березовского, да и многих других российских бизнесменов и финансистов.
В 1991 году достоянием гласности стала еще одна сомнительная сделка в сфере международной торговли. На сей раз «засветилась» компания АНТ, закрытое акционерное общество, основанное несколькими представителями военно-промышленного комплекса с помощью советского премьера Николая Рыжкова и нескольких его министров. Компанию возглавил генерал КГБ. В 1990—1991 годах компания тайно проводила крупные экспортные сделки, не ставя в известность Министерство внешних экономических связей. Цены продаж были намного ниже цен мирового рынка, разница попадала к неизвестным партнерам за рубежом. АНТ в конце концов «прокололась» при попытке вывезти большую партию танков, артиллерии и прочего военного оборудования для каких-то покупателей за рубежом. Расследование толком не провели, но Рыжкову пришлось уйти в отставку.
Позже о бегстве капитала в последние годы Советского Союза я говорил с Егором Гайдаром, первым постсоветским премьер-министром. «В структуре внешних экономических сделок Советского Союза была масса загадок, — сказал Гайдар. — Мы закупали оборудование по многим видам изделий по аномально высоким ценам и с предоплатой, а много из своей продукции поставляем по очень низким ценам».
Какой бы ни была природа этих подпольных операций — «Fimaco», АНТ, дело Фильшина, — но примерно в 1990 году золотовалютные резервы Советского Союза испарились. Я спросил Гайдара: что произошло? Коммунистические боссы и КГБ вывезли богатство из страны? «По статистике внешней торговли это проверить нельзя, — ответил Гайдар. — Разумеется, все пошло на обслуживание импортных контрактов или финансовые операции. Другое дело, были ли эти импортные контракты нужны и по каким ценам закупались эти импортные товары. Вот это по статистике не проверить».