Крестный отец
Шрифт:
Тон письма мог показаться несколько вызывающим. Но Вито Корлеоне действовал продуманно. У него сложилось мнение о семействе Капоне как о малоперспективном, понемногу утрачивающем влияние. Сам Аль бросал вызов общественным нравам, кичась награбленными богатствами, а дон считал подобное поведение неразумным, так как мирок Капоне, пусть даже охраняемый самыми отъявленными бандитами, без внешних связей, без соблюдения правил приличия и необходимого камуфляжа, становился легко уязвим.
Империя Капоне уже вступила в стадию распада, а его авторитет подкрепленный ужасающими легендами и жестоким
Дон не ошибся — его тактика принесла успех, и не столько в результате проявленной жестокости, сколько благодаря невероятной стремительности, мгновенности реакции дона. Аль Капоне здраво рассудил, что если у Корлеоне такие четкие связи, том что он умен и решителен, иметь его во врагах излишняя роскошь. Гораздо правильнее будет принять протянутую руку дружбы, а вместе с ней — обещание поддержки на будущее. Поэтому семья Капоне поставила дона Корлеоне в известность, что будет поддерживать нейтралитет.
Шансы сравнялись. Кроме всего прочего, Вито немедленно безмерно зауважали во всем преступном мире — и за пределами Нью-Йорка, по всей Америке — в восхищении, как ловко он утер нос самому Алю Капоне и за короткий срок обставил кругом Маранцаллу.
На то, чтобы слопать Маранцаллу, у Вито ушло чуть больше полугода. Он не давал спокойно работать игорным притонам, находившимся под опекой Маранцаллы. Его люди выследили самого крупного владельца игорного заведения в Гарлеме, отобрав у него не только выручку за целый день, но и кости, фишки и долговые книги. Вито Корлеоне шаг за шагом теснил своего его противника. Даже на текстильные фабрики направлены ребята Клеменцы, вставшие на защиту притесняемых Маранцаллой профсоюзников. Против них владельцы фабрик и фирм готового платья оказались бессильны, они уже не могли, как прежде, доверяться Маранцалле.
Наступление шло по всем фронтам разом — и везде приносило успех. Свирепость весельчака Клеменцы, которым дон умело руководил, тоже шла на пользу общему дел. Кончилось тем, что в один прекрасный час Вито Корлеоне ввел в действие резервный отряд под командованием Тессио, получивший задание начать охоту на самого Маранцаллу.
Маранцалла уже не раз жалел о неосмотрительных выпадах в адрес Семьи Корлеоне и пытался через посредников заключить мир. Но теперь дон сам отказывался, под разными предлогами уклоняясь от переговоров или перенося их на неопределенное время. Армия Маранцаллы разбегалась. Кому охота подставляться под пулю или нож понапрасну? Первыми перекинулись в другой стан букмекеры и ростовщики, которые платили мзду тем, кто действительно способен защитить их интересы. Война близилась к завершению.
В канун нового 1934 года Тессио удалось, наконец, найти выход на самого Маранцаллу. Его приближенные, не склонные умирать за утратившего силу вожака, сами горели желанием сдать его поскорее. Через них Маранцалле передали, что Вито Корлеоне готов встретиться с ним в одном из ресторанов Бруклина. В сопровождении предавших его телохранителей Маранцалла явился в назначенное место, уселся за заранее заказанный столик и только надкусил в тоскливом одиночестве свежий итальянский хлебец, как в дверях появился Тессио с четырьмя помощниками. Телохранители Маранцаллы испарились в одно мгновенье. Все произошло очень быстро. Маранцалла даже не успел прожевать кусок, как пуля вышибла дух из его тела.
Война кончилась.
Империя Корлеоне поглотила бывшие владения Маранцаллы. Новый дон определил размеры налога, но никого не тронул, великодушно дозволив всем заниматься прежними делами. Только на текстильных и швейных предприятиях он усилил влияние профсоюзов, полностью взяв их под контроль. Как оказалось потом, это был очень своевременный шаг.
Уладив свои взаимоотношения с окружающим миром, Вито Корлеоне хотел было вздохнуть с облегчением, но проблемы настигли его в собственном доме.
Сантино Корлеоне, Санни, уже подрос, ему исполнилось шестнадцать, и для итальянского мальчугана он вырос удивительно высоким и статным, а лицо его хотя черты казались тяжеловатыми, отличалось чувственностью. Если Фредо всегда вел себя смирно, а Майкл был пока совсем несмышленышем, то с Санни хлопот хватало, он умудрялся попадать из одной неприятности в другую. Без него не обходилась ни одна драка, учился он еле-еле, а однажды Клеменца, который был крестным Сантино, вынужденно и неохотно сообщил дону Корлеоне, что его старший сын замешан в вооруженном ограблении. В сущности, затея с первого взгляда выглядела глупостью, но могла принести массу неприятностей. При дела этом инициатива, без сомнения, принадлежала Санни, а двое других ребят просто пошли у него на поводу.
Известие вывело дона Корлеоне из обычного для равновесия. Такое случалось с ним считанные разы. Прежде всего дон спросил у Клеменцы не замешан ли в истории Том Хейген, который к тому времени жил в доме Корлеоне уже три года. Клеменца ответил отрицательно. Тогда дон отправил за сыном машину, и Санни доставили прямо в контору фирмы «Торговый дом Дженко».
Но в разговоре с сыном ему не дано было одержать верх. Когда, оставшись наедине, он обрушил на Санни потоки родительской ярости, усиленные сицилийским диалектом, ибо только он мог придать выразительности обуревавшим дона чувствам, и, отведя душу, риторически спросил:
— Какого черта ты это придумал? Откуда в тебе это? — Санни только смолчал. Но когда дон добавил презрительно;
— Тебе, что, денег не хватает? Надо же дойти до такой дури! Ну, сколько ты заработал? Полста долларов? Или двадцатку? Стоило идти на риск из-за вшивых двух десяток? — Санни не выдержал и сказал с вызовом в голосе, не в ответ на слова отца, а сам по себе:
— Я видел, как ты убивал Фануччи.
Дон втянул ртом воздух, протяжно сказал: «Ох!» и опустился в кресло, Он молча ждал, что сын скажет еще. Санни продолжил:
— Когда Фануччи ушел, мама сказала, что все, можно идти домой. Я поднялся по лестнице, увидел, что ты полез на крышу и тихонько тоже полез за тобой. Я все видел. Все до последнего. И как ты выбросил бумажник. И как разломал револьвер. Все.
Дон перевел дыхание.
— Ну, тогда не мне тебя учить. Поступай, как знаешь. А разве университет ты не хочешь закончить? Один адвокат с портфелем способен сделать больше, чем сотня боевиков в масках и с пистолетами.
Санни широко улыбнулся и сказал не без лукавства: