Крестный сын
Шрифт:
— Да ты никак хмуришься, племянничек? В чем дело?
— Не уверен я, дядя, что меня так уж интересуют девочки, — капризно протянула Ив, бросая томный взгляд на компанию из трех брутального вида мужчин и двух хорошеньких мальчиков, двигавшихся им навстречу.
Те тут же притормозили и стали беззастенчиво ее разглядывать.
— Эй, малец, — не сдержался один из них. — Не скучно с приятелями? У вас, кажись, вкусы разные. Давай к нам, отжарим — не пожалеешь.
Ив изобразила живейшую заинтересованность и собиралась ответить, но в разговор вмешался Филип.
— Шли бы вы… своей дорогой! — процедил
— Да ты, одноглазая деревенщина, хоть знаешь, что с такими, как он, делать надо? — поинтересовался другой любитель мальчиков.
— Я побольше твоего в этом понимаю, потому что тремя дырками пользуюсь, а не двумя, — усмешка Филипа не предвещала ничего хорошего. — Хочешь обсудить мое происхождение и место проживания, доставай меч!
Его противник тут же обнажил оружие. Ив уже десять раз пожалела о своем кокетстве, Шон с Кайлом, напротив, пребывали в состоянии радостного предвкушения.
— Победивший получает все деньги, — ухмылка Филипа стала еще шире. — И проигравшего, и его спутников.
Брутальные мужчины переглянулись, один из них сказал:
— Давай так: победишь ты, получишь все наши деньги. Верх одержит МанО — твой мальчишка проведет эту ночь с нами.
Ив и гвардейцы опешили от такой наглости, но Филип, хорошо знакомый с нравами Гейхарта, пару секунд полюбовался на выражение своих спутников и ответил:
— Идет!
Поединок начался. Шон, Кайл и дочь Правителя сразу заметили: Мано умеет сражаться. Он, вероятно, был наемником или охотником за головами, а представители этих профессий знали толк во владении оружием. Но до Филипа ему оказалось далеко. Тот поиграл немного со своим противником и ловко выбил у него меч.
— Давайте денежки, — профессионально улыбаясь, потребовал бывший разбойник.
Мужчины демонстративно бросили кошели на землю. Филип ничуть не смутился, подошел к проигравшим с обнаженным мечом и так быстро и умело обшарил, вытащив еще два увесистых мешочка, что никто и слова вымолвить не успел.
— А теперь, Мано, подними, то, что вы обронили, и отдай мне.
Тот беспрекословно подчинился, косясь на меч в руке одноглазого.
— Надеюсь, вы не в претензии? — с издевкой поинтересовался Филип у понурившейся троицы (двое мальчиков, быстро сообразив, к чему идет, уже скрылись в уличной толпе). — Или кликнуть Стражей? Я готов сразиться с любым из вас еще раз. Только теперь потребую у проигравшего жизнь.
— Нет, поединок был честным, ты выиграл то, что забрал, — пробурчал один из брутальных мужчин.
— Ив, мы приехали сюда не затем, чтобы я дрался из-за тебя с любителями мальчиков, — сказал Филип, когда они отошли на достаточное расстояние от незадачливой компании.
— Прости, дядя, это больше не повторится, — с искренним сожалением ответила она.
— Как легко ты его сделал! — восхитился Кайл. — Мог бы здесь состояние сколотить!
— Это вряд ли: быстро все на шлюх спускал, — хмыкнул его друг. — Да и выпивка здесь хорошая. — Он бросил гвардейцам по увесистому кошелю. — Развлекайтесь, ребята, неизвестно, сколько нам старик отсыпал.
Они направились на поиски ростовщика. Темную грязноватую лавчонку, расположенную
— Мы неподалеку от главной площади, — быстро сориентировавшись, сказал Филип. — Там есть неплохой кабак — уютный, и пиво отменное.
Кабак, называвшийся «У черта на куличках», и впрямь оказался что надо. Просторный и высокий зал разделялся на два этажа. В центре нижнего располагался большой открытый очаг, полный раскаленных углей, на которых плясали язычки пламени. Дым вытягивало в огромный медный колпак, плавно переходивший в трубу. На углях жарились солидные куски мяса и рыбы. В полу верхнего этажа над очагом располагалось прямоугольное отверстие, огражденное железной решеткой, через которое проходила труба. Стоя у перил, желающие могли поглядывать вниз, наслаждаясь соблазнительными видами декольте служанок и посетительниц. Закопченные стены кабака, зашитые деревянными панелями, украшали красочные эмблемы пивоварен. Друзья поднялись по широкой деревянной лестнице наверх и уселись за только что освободившийся стол у небольшого оконца с видом на площадь. К ним тут же подошла миленькая служанка. Она со знанием дела оглядела мужчин, подмигнула гвардейцам, скорчила кислую мину при виде «одноглазого» Филипа и игриво потрепала по щеке совершенно обалдевшую от такой фамильярности Ив.
— Какой хорошенький! Не рано вы его на остров притащили, кобели? — хохотнула она.
— А ты приласкай его — узнаешь, — весьма мерзко ухмыльнулся Филип.
Его жена порадовалась, что любимая ею улыбка не подходит к выбранной роли. Служанка одарила мужчину еще более нелюбезным взглядом.
— Малолетками не интересуюсь, такими как ты — тоже. А вот вы, мальчики, только скажите! — она ослепительно улыбнулась Шону и Кайлу.
Те хотели ответить, но Филип их опередил:
— Обслужишь обоих одновременно?
— Я не с тобой разговариваю, одноглазый. Глаз-то жена выцарапала?
Четверо, сидящих за столом, так и покатились со смеху.
— Вижу, угадала, — хмыкнула служанка. — Заказывайте.
Друзья заказали целый поднос разных сортов пива и жареного на углях мяса, каравай хлеба полагался бесплатно. Доставив заказ, девушка встала между гвардейцами, и, составляя тарелки и кружки на стол, проговорила вполголоса:
— Хотите получить побольше удовольствий — держитесь подальше от вашего одноглазого приятеля. Здешние девочки таких не любят.