Крестом отверзается небо. Священномученик Филосов Орнатский. Житие и подвиги, слова и поучения
Шрифт:
Во времена тяжелых испытаний и сильного, жестокого противодействия Христовой истине со стороны лжеименного человеческого разума (1 Тим. 6, 20) отец Философ показал себя мудрым государственным мужем. После позорного провала деятельности 1-й Государственной Думы и роспуска ее депутатов протоиерей Философ выступает в печати со словом «Манифест о свободах при свете события 17 октября 1888 года» [17] .
В нем он открыто обличает зарвавшихся «народных избранников» и показывает, что практика жизни всегда должна пребывать в согласии с духом евангельского учения:
17
День спасения Царской Семьи от гибели при крушении поезда в Борках.
«…Милость Божия в знаменательный день 17 октября простерлась над двумя Царями – почившим и благополучно царствующим, и должна быть рассматриваема в перспективе прошедшего и будущего. Пройдут годы, десятилетия, столетия, по пословице “все минует, останется
Влекомый той же любовью к своему народу, но в новых условиях его жизни, открывшихся в последующих событиях, Государь дал великий манифест 17 октября прошедшего года. Он подписал его в этот день, очевидно, не без веры, не без упования на бодрствующий над ним Промысл Божий… А если так, то все дело задуманного преобразования строя нашего управления, поскольку оно исходит от Царя, имеет религиозный характер, оно совершено с молитвой, на него испрошено благословение Божие. И как жаль, как прискорбно то, что многие из нас, и в частности те русские люди, коих волна жизни вынесла на свой гребень, не так поняли Царский манифест. Они поняли его не как свободное проявление Царского разума в событиях жизни уразумевающего действие Промысла Божия, и Царской воли, послушной велениям своей любви к народу, а как добытый революционно, вынужденный и завоеванный. В соответствии с этим ложно поняты и блага, дарованные манифестом. Свобода личности обращена в дикий произвол, участие в законодательной деятельности представительства народного понято в смысле суда над Царскими властями. В результате манифеста, имевшего целью обновить Россию, мы пережили в истекшем году нечто невероятное: вместо того, чтобы воодушевиться Царским призывом к дружной, единодушной работе на благо Отечества, мы разделились на враждебные партии; редко когда так дерзко попиралась свобода личности, как в минувшем году; вместо неприкосновенности личности, мы слышим и читаем об ежедневных убийствах; свобода слова печатного и устного понята в смысле свободы лжи и клеветы; призыв к участию в законодательной деятельности не привел к желанным результатам… Но непреклонно Царское намерение, осуществленное с молитвою Богу, в уповании на Его помощь…
Сплотимся же, братия, вокруг Царя нашего, дважды спасенного Богом, для того, чтобы совершить великое дело преобразования России, – поможем ему молитвой, любовью, верностью, правдивостью, энергичным трудом во всех областях жизни… Соединимся вместе, презирая разделения и вражды, дабы видеть уже нам, не только детям нашим, Россию свободной по духу ее сынов, и Царя, как сердце ее, радующегося о своих подданных, живущих в любви, мире и совете с ним» (97).
Выступления о. Философа Орнатского вызвали шквал яростных нападок со стороны левой и желтой прессы. Дело доходило до открытых угроз. На проповеднических собраниях Общества распространения религиозно-нравственного просвещения отмечалось: «Отца Философа принялись травить газеты “известного лагеря”. Тем самым показывая, каким настроением живут широкие круги российского общества» (98).
Тем не менее, духовно-просветительский союз, возглавляемый отцом Философом, продолжал успешно действовать, действовать во имя любви к чадам Православной Церкви, нуждавшимся в чистом свете истины и желавшим его. В течение 1906 года на 80 проповеднических пунктах Общества распространения религиозно-нравственного просвещения было проведено около 6000 вне-богослужебных чтений и бесед. Общее число слушателей было более двух миллионов человек (99). На 1 января 1906 года население Санкт-Петербурга с ближайшими пригородами составляло 1678000 человек (100), поэтому приведенные выше цифры говорят о том, что еще немало было в России людей, ищущих Правды Божией.
«Деятельность Общества не ограничивается Петербургом. Вызванное к жизни местными силами, оно вскоре захватывает в свои руки те незримые нити, которые дают ему возможность очень умело заправлять течениями церковно-общественной мысли и жизни, чутко отзываясь на них своими организациями. Незаметно, год за годом, оно вырастает в крупную, нравственно-руководящую силу и во всей широте оправдывает свой, кем-то названный пышным, но на самом деле очень верный титул общества распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви по лицу всей Русской земли.
Так постепенно наше Общество из местного, епархиального учреждения преобразуется как бы во Всероссийское Братство. На него так и смотрят теперь, как на своего старшего брата, как на своего разумного и чуткого руководителя, все глухие провинциальные уголки…
Многие сельские пастыри, даже обходя своих непосредственных руководителей на ниве пастырского делания, несут свои скорби и недоумения Обществу, пред ним раскрывают свои тревоги. Надо ли устроить в приходе попечительство, задумает ли священник организовать библиотеку, трезвое братство, беседы с сектантами и проповеди среди рабочего населения, зараженного революционным духом, – куда обратиться за руководством? В Санкт-Петербургское просветительное Общество. Оно наставит, оно поможет, оно даст надежное руководство… Так Общество делает великое всероссийское дело, проводя в самую жизнь заповедь Христову: кто хочет быть первым, пусть будет всем слугой (Мф. 20, 26–27), – говорил на общем собрании Общества 28 января 1907 года отец Петр Миртов, настоятель временного Воскресенского храма Общества. – Наш убогий деревянный храм близ Варшавского вокзала народное море буквально заливает своими волнами, – продолжал отец Петр, – Где спасение, как не у подножия Креста Христова… И вот народ массами льется к нашему храму…» (101)
Достройка и отделка каменного храма продвигались с большим трудом, так как они требовали все новых и новых вложений.
Красноречиво показывает сложившуюся тогда ситуацию протокол многолюдного общего собрания Общества, состоявшегося в зале на Стремянной улице 11 февраля 1907 года:
«Председатель Совета Общества, протоиерей Ф. Н. Орнатский доложил собранию, что причт и староста Волковского православного кладбища согласились дать заимообразно Обществу 40 тысяч рублей государственною рентою, под залог дома Общества на Стремянной улице, и что последовало Высочайшее соизволение на выдачу Обществу из источников департамента неокладных сборов 10 тысяч рублей для развития деятельности по проповеди трезвости в столице.
Но и этих средств не хватит на постройку величественного храма Общества у Варшавского вокзала, почему требуется изыскание других источников для уплаты за произведенные работы и для их продолжения и окончания.
Собрание единогласно постановило разрешить Совету заложить под вторую закладную дом Общества на Стремянной причту Волковского кладбища из 4 процентов годовых, а также уполномочить Совет на залог в одном из учреждений долгосрочного кредита или у частных лиц дома Общества у Варшавского вокзала, за 60 тысяч рублей…» (102)
С великими трудностями заканчивалось строительство и другого детища о. Философа Орнатского – каменного храма во имя священномученика пресвитера Исидора Юрьевского. Здесь также постоянно не хватало денег. Приходилось искать все новых благодетелей и благотворителей, перезакладывать имевшуюся у Православного эстонского братства недвижимость…
Труды отца Философа, совершавшиеся в его делании на общее благо с полным самоотвержением, нельзя назвать иначе как великим подвижничеством. Ведь вместе со всеми заботами и делами общественными, которым воистину не было конца, он по-прежнему окормлял не один десяток тысяч прихожан церкви во имя преподобномученика Андрея Критского и заведовал Технической Школой при Экспедиции Заготовления Государственных Бумаг.
По-прежнему изобличал отец Философ все ухищрения ложной человеческой мудрости, направленные против истины Христовой, и с амвона церковного, и с трибуны общественного зала, и со страниц печатных изданий:
«Враги уже “поют отходную” церковному учительству. Они не верят в наличность среди нас одаренных и истинных благовестников. Это неверие проникло даже в сознание добрых христиан. Из них один говорил мне: “Порекомендуйте мне пастыря, только верующего в Бога…”
Современные “делатели жизни” явно зарываются. Они пренебрежительно относятся к историческим святыням русского народа… Подумайте о той, все загрязнившей порнографии, которой проникнуты теперешние издания, о порнографии не только скабрезного характера, выбрасываемой в тучах омерзительных карточек, но и о порнографии под формою литературных произведений. За образцами этого рода “произведений” далеко ходить не нужно… Они сами крикливо лезут в глаза. Как “Черные вороны”, идущие теперь безсменно на сцене.
В этой сенсационной драме прозрачно заушается чтимый Россиею пастырь – наш дорогой отец Иоанн Кронштадтский.
Такова плачевная действительность жизни. Своею грязью она забрасывает все святое, Церковью возлюбленное. И нужно иметь в душе большой запас веры, чтобы, не упасть духом…
Но унывать не следует. Еще немало людей, которые любят Бога, чтут православную веру и толпами переполняют наши храмы. Эти люди жадно прислушиваются к голосам пастырей и высоко ценят наши проповеди.
Так, опираясь на этих людей, мы и должны работать, не покладая рук, – стараясь выйти из запутанного положения духовно просветленными. Но до того проповедническое слово трубою громогласною должно оглашать христиан православных…» (103) – так возвещал правду протоиерей Философ Орнатский в то время, когда Россия была наводнена чуждыми ей идеями и понятиями, замутившими сознание определенной части русского народа.
Дела Общества на ниве духовного просвещения нации по милости Божией управлялись, продолжалось строительство храмов, не прекращалась издательская деятельность. В 1906 году Обществом было выпущено 214800 экземпляров книг 33-х наименований, Александро-Невским братством трезвости еще около 700000 книг и брошюр 70-ти наименований. Итого – почти миллион экземпляров душеполезных изданий более чем 100 наименований (104). И здесь следует отметить, что духовную цензуру всех изданий Общества осуществлял в течение 25 лет протоиерей Философ Орнатский…
К 1907 году в составе Общества было 18 почетных членов, 84 пожизненных, 138 членов-деятелей, 94 члена Религиозно-просветительного Союза, 88 чле нов Христианского содружества учащейся молодежи (из числа студентов Университета и других высших учебных заведений Петербурга), 31 студент-проповедник, 280 членов-соревнователей (105).
В ту пору немало потрудились на пользу Общества отцы-архимандриты: Феофан Быстров – инспектор Духовной академии, Вениамин (Казанский) – ректор Духовной семинарии и Михаил (Ермаков) – настоятель Троице-Сергиевой пустыни, среди студентов-проповедников – иеромонахи Серафим (Соболев) и Вениамин (Федченков). Большим успехом пользовались беседы вернувшегося с манчжурского фронта протоиерея Георгия Шавельского на тему: «О причинах современного государственного нестроения и должном к нему отношении» (106).