Криабал. Апофеоз
Шрифт:
И сейчас ему снился сон. Удивительно яркий, отчетливый сон – один из тех, что он видел изредка и всякий раз – безрадостно. В сне не было самого Дрекозиуса, он наблюдал за действием отстраненно, прекрасно все понимал и внутренне знал – видимое им прямо сейчас происходит где-то взаправду, по-настоящему.
То была кузница. Грязная и закопченная, с низким потолком и пылающим горном. За огромным окном простирались черные горы и дышал исполинский вулкан. Горбатый одноглазый кузнец в последний раз ударил молотом по наковальне, взял с нее крохотный
– Три кольца – вонючим оркам, для вождя их жирного… Семь колец – пузатым троллям, для шамана хитрого… Девять – гоблинам-уродцам… не знаю, для кого, но сказали, что очень нужно. И одно, последнее, я сковал просто потому, что осталось немного материала. Куда бы его деть?
Немного поразмыслив, кузнец просветлел ликом. Он выбрал среди откованных колец самое удачное, самое блестящее, завернул его в бумажку и отдал подмастерью.
– Слетай-ка в Цитадель, – наказал он. – Скажи там, что мастер Ухунбег кланяется темному лорду своим лучшим изделием.
Дальше Дрекозиус словно провалился в черную яму. Он не видел, как подмастерье добирался до Цитадели Зла – наверняка неблизкую дорогу его сознание милостиво пропустило. Вынырнув из темноты, он увидел уже полную народа залу и вереницу челобитчиков, тянущуюся к черному трону.
В первых рядах был и подмастерье кузнеца. Бухнувшись головой об пол, он дрожащими руками подал свой дар жуткой фигуре, известной каждому обитателю Парифата. Закованный в шипастые доспехи, в самом сердце Цитадели Зла восседал сам Темный Властелин – злой лорд Бельзедор.
Он принял дар, внимательно его рассмотрел и изрек даже скупые слова благодарности. Не помнящий себя от счастья подмастерье попятился, а Бельзедор продолжал все пристальнее рассматривать… нет, не кольцо. Бумажку, в которое то было завернуто.
Само кольцо он рассеянно кинул ближайшему прихвостню. А вот бумажку, оказавшуюся мятой книжной страницей, принялся изучать с небывалым тщанием.
– Господин управляющий, подойдите-ка, – позвал Бельзедор, и у трона немедля вырос седовласый человек в черной мантии. – Что скажете?
Глаза управляющего округлились. Разглядывая страницу, он благоговейно вопросил:
– Это… неужели это то самое, Властелин?.. Где вы ее взяли?
– Совершенно случайно нашел, представьте себе, – задумчиво ответил Бельзедор. – Совершенно случайно. Пусть ко мне приведут кузнеца Ухунбега, я желаю его допросить. Надо узнать, где он это взял и нет ли у него еще.
– Еще?.. Вы… вы хотите найти еще?
– А почему бы и нет? Я никогда не интересовался Криабалом, но раз уж одна из его страниц сама попала в руки – почему не заняться этим?
– Многие пытались собрать Криабал воедино… Ни у кого еще это не вышло…
– Эти многие не были мной, – снисходительно произнес темный лорд. – Теперь, когда этим занялся я – можно считать, что весь Криабал уже собран.
Бельзедор вскинул главу, встряхнул
– БУА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-А-А!!!!!!
В ту же секунду Дрекозиус проснулся. В ушах еще гремел смех Темного Властелина.
Пока Дрекозиус почивал, служанка принесла чаю, булочек и теплой воды для умывания. Та уже немного остыла, но добрый жрец все равно ополоснул в ней лицо и руки. Все его чувства пребывали в расстройстве.
Выходит, лорд Бельзедор затеял собрать Криабал. Ужасная новость, поистине ужасная. Страшно представить, что произойдет, если этот гримуар попадет в подобные руки. Если кому и следует быть владельцем подобной силы, то исключительно человеку доброму, разумному и благодетельному, носителю исключительно светлых помыслов.
Кому-то вроде него, святого отца Дрекозиуса.
Он уже несколько раз видел подобные сны. Удивительно яркие, четкие, несомненно вещие и всегда связанные с Криабалом. Почему они к нему приходят, Дрекозиус не знал. Он не желал быть провидцем, не искал себе приключений – его устраивала спокойная сытая жизнь, полная маленьких житейских радостей.
Возможно, боги просто над ним издеваются. Иначе как объяснить то, что они посылают видения именно тому, кто меньше всех в них заинтересован?
Поворочавшись в кресле, Дрекозиус обернулся к окнам. За ними был все тот же унылый пейзаж провинциального городишки Пайнк. Темный, навевающий меланхолию, кабинет Дрекозиуса располагался с северной стороны, так что солнца не видел даже летом, что уж о зиме. Вечный мрак разгонял только огонь в камине.
Такова же и обстановка. Потолки высоченные, а стены наводят скуку, ибо покрыты книжными полками. Дрекозиус любил разное занимательное чтиво, но здесь подобным и не пахло – сплошь огромные, заунывные тома по истории и религии.
Раньше этот кабинет принадлежал непосредственному начальнику Дрекозиуса – его преосвященству епископу Суйму. Но потом тот решил, что и столь негостеприимная комната – слишком роскошно для духовного лица, и переехал в подвал, в тесную келейку без окон. А помещение оставил своему видаму – Дрекозиусу.
Тот не испытал особой благодарности. Раньше он заседал в комнатке поменьше, но куда уютнее, на южной стороне. Там бы предпочел и остаться.
Но епископ, почитающий высшим благом умерщвление плоти, отказа бы не понял.
Больше всего в этом кабинете, да и во всем Пайнке Дрекозиуса мучили полярные ночи. Здесь, в Эрдезии, они не слишком длинные, но выросшему в теплых краях Дрекозиусу все равно приходилось тяжело. Он совершенно не мог привыкнуть. Каждый год с приближением зимы становилось все горше, все тоскливее.
Полярная ночь – она ведь коварна. Совершенно не чувствуется, как наступает. День становится короче постепенно, сумерки удлиняются по чуть-чуть, свечи и камин горят уже постоянно. Так и живешь себе, ничего такого не замечая.