Криминальные будни психиатра
Шрифт:
Дразнящий запах из кухни становился все сильнее, гуще, насыщеннее. Он уже не просто дразнил, а прямо-таки будоражил воображение.
— Только бы чернослив раскрылся, — обеспокоенно сказала Ирина.
— Куда он денется, — успокоил Савелий, отрываясь от книги. — Раскроется в лучшем виде.
Кажется, это было счастье — любимая женщина, интересное дело, предвкушение вкусного ужина. Или, если не счастье, то что-то весьма к нему близкое. Как по форме, так и по содержанию.
23
Был в городе Гамбурге один серийный убийца, который совершал преступления по книгам. Выбирал произведение, в котором оно описывалось, и совершал его тем же оружием, примерно в тех же условиях. Савелий не помнил, с какой книги начал гамбургский монстр и на какой закончил, но убивал он наугад, без всяких мотивов. Единственным мотивом можно было назвать схожесть жертвы с убитым героем литературного произведения. Убийца орудовал долго — около восьми лет. Поймали его случайно — кто-то из соседей женщины, которой предстояло «сыграть роль» Дездемоны, услышав шум за стеной, вызвал полицию. А та приехала очень быстро. Настолько быстро, что «Дездемона» осталась живой.
В испанской Ла-Корунье скромный бухгалтер нефтеперерабатывающего завода, тихий, незаметный человек с репутацией подкаблучника, в течение пятнадцати лет совершал убийства, копируя те, что описаны в Ветхом Завете. На месте преступления он оставлял Библию, раскрытую на нужном месте. Убивал редко — два-три раза в год, следов не оставлял. Маньяка, которого журналисты непонятно почему прозвали Благочестивым Убийцей (какое уж тут благочестие?), полиция так и не смогла вычислить. Он попался благодаря собственной оплошности — отрезая голову «Олоферна» [14] (преступника отличало внимание к деталям, и на этот раз жертва оказалась отставным лейтенантом-полковником), [15] перепачкался в крови и не очень тщательно смыл ее с рук перед тем, как выйти из дома жертвы.
14
Олоферн — ассирийский полководец, стоявший во главе вторгшейся в Иудею армии царя Навуходоносора.
15
Лейтенант-полковник (Teniente Coronel) — звание в испанской армии, соответствующее подполковнику.
В начале пятидесятых годов прошлого века в американском Гранд-Рапидсе, расположенном в штате Мичиган недалеко от Детройта, появился Сказочник — душитель, оставлявший возле трупа каждой из жертв какую-нибудь книгу Баума из серии про волшебную страну Оз. Жертвами Сказочника были мужчины и женщины самого разного возраста — в диапазоне от четырнадцати до шестидесяти восьми лет. Белые, темнокожие, даже редкие в то время в Мичигане азиаты — среди жертв оказалась пожилая китаянка, владелица семейной прачечной. Одно-два убийства в месяц — для небольшого города с населением в сто тридцать тысяч это очень много. Сказочник убивал исключительно по субботам, из чего полиция сделала вывод о том, что он не местный житель, а откуда-то приезжает в Гранд-Рапидс на уик-энд, чтобы поразвлечься таким вот образом. На два года Гранд-Рапидс стал самым, пожалуй, негостеприимным городом Соединенных Штатов. Чужаков здесь откровенно сторонились, всем гостям непременно приходилось иметь дело с полицией, но найти среди приезжих Сказочника никак не удавалось. Возможно, он так и остался бы непойманным, если б полиции не помог некий вор, промышлявший кражами на местном вокзале. Однажды (сколько всего в мире случается благодаря этому самому «однажды»!) он украл чемодан, в котором оказались двадцать восемь новеньких книг Баума. Вор оказался догадливым и сознательным. Он явился в полицию, предъявил чемодан и описал приметы его владельца, в том числе и то, что тот прихрамывал на левую ногу. Спустя несколько дней по этим приметам был задержан школьный учитель математики, ветеран Второй мировой войны, примерный семьянин и во всех смыслах добропорядочный джентльмен, который считал, что таким вот страшным образом он творит добро — помогает людям переселиться из нашего, далеко не совершенного мира в волшебную страну. За книгами убийца ездил не куда-нибудь, а в многолюдный Нью-Йорк, где обходил книжные магазины, покупая не больше одной книги Баума в каждом.
Летом 1980 года по городу Екатеринбургу, тогда еще называвшемуся Свердловском, прокатилась волна убийств молодых женщин, которых сначала насиловали, а потом душили. Происходило это в темное время суток, в глухих местах — в парках, на пустырях, два трупа нашли на стройках. На месте преступления убийца оставлял брошюру под названием «Возрождение», автором которой (так, во всяком случае, считалось) был тогдашний Генеральный секретарь ЦК КПСС Брежнев. С учетом политической подоплеки дела преступника искала не только милиция, но и Комитет государственной безопасности. Была организована масштабная «ловля на живца», в ходе которой по вечерам в город выходили сотрудницы в штатском, игравшие роль приманки. Приманка сработала, но не совсем удачно, потому что в ходе задержания преступник попытался убежать, случайно попал под редкий в ночную пору автомобиль и был задавлен насмерть.
Но никто и никогда, насколько было известно Савелию, не оставлял на месте преступления рецептов из кулинарных книг. Вот что-нибудь отрезать или вырезать у жертвы и съесть — это случалось нередко. Каннибализм в чистейшем виде. Но рецепты?
Савелий не мог думать ни о чем другом, кроме Кулинара, и о нем уже думать не мог. Все было сотни раз думано-передумано. Дальше уже, пожалуй, некуда. Все равно больше ничего не придумаешь, как ни старайся.
Навязчивая идея? Какая? В чем ее связь с этой проклятой книгой, которую Савелий уже дважды не изучил, а проштудировал от корки до корки, хоть экзамен на повара сдавай. И что? А ничего! Никаких зацепок, никаких закономерностей, никаких ниточек. С Аптекарем и то проще было, там хоть какая-то единообразная закономерность прослеживалась — тот душил на дому женщин, причем не всех, а заболевших и не пошедших в этот день на работу. Да, на правильную мысль Савелия натолкнул случай, запись на районном форуме, но тем не менее там был какой-то материал, какая-то информация к размышлению. Было вокруг чего огород городить, а здесь?
Здесь огорода однозначно не нагородишь, хотя на первый взгляд все предпосылки к тому имелись — целых шесть убийств, да еще совершенных в одном и том же месте, причем явно кем-то из сотрудников. Ограниченный круг подозреваемых — мечта любого детектива, а вот же, ищут-ищут и найти не могут. Потому что зацепиться не за что, не понять.
Единственная версия, которую хоть как-то можно «мотивировать», — удар по владельцам складского комплекса. Убийство одного и попытка деморализовать другого. Хорошо (то есть ничего хорошего в этом, конечно, нет, но так принято говорить), пусть так. Убили-деморализовали, а зачем? кому это нужно?
Кому это нужно?
Кому это нужно?
Кому это нужно?
А если это никому не нужно, то зачем все это? Шесть человек убить, это не таракана прихлопнуть и не комара. Да еще как убить — дерзко и умно. Никаких следов, кроме тех, что хотел оставить убийца. Брутальный олигофрен, которому просто нравится убивать и оставлять возле жертв листы, выдранные наугад из любимой бабушкиной книги, не сможет, образно говоря, выйти сухим из воды шесть раз подряд. Чудом, может, один раз повезет убить и не попасться, но чудеса, как известно, не повторяются.
Вчера Савелий извел вечер на математические выкладки — просидел над номерами вырванных страниц, комбинируя их, складывая, умножая, вычитая, возводя в квадрат и в куб, извлекая квадратный корень… Хорошо еще, что в математике никогда особо силен не был, а то, что знал, изрядно подзабыл, иначе бы до сих пор просидел бы над расчетами. Попробуй-ка выведи логическую последовательность оттуда, где нет никакой логики, попробуй-ка поймай в темной комнате черную кошку, которой там сроду не было, попробуй-ка поймать рыбу в ванной… Да что там говорить…
I know how to hurt I know how to kill I know what to show And what to conceal I know when to talk And I know when to touch No one ever died from wanting too much The world is not enough But it is such a perfect place to start, my love And if you're strong enough Together we can take the world apart, my love…Радио побаловало песней почти в тему. Савелий не особо жаловал «Бондиану», но смотрел каждый новый фильм о приключениях агента 007, потому что, как бы там ни изгалялись критики, картины получались хорошими. Не замутненный психологией экшн в своей первозданной красоте.