Криминальный попаданец
Шрифт:
Пришла к тебе,
О, не гони — молю.
Пусть я преступная,
Но пред тобой чиста я,
Об этом знаешь ты,
Как я тебя люблю.
Потянулся сосед, повел мощными плечами, пресек гнусное побуждение шкодливой руки почесать в паху, пресек монолог прямой кишки.
Конвоир черномазый, кавказец у двери маячит.
— Эй, бандита,
— У нас все есть, дубак нерусский, — отвечаю с верхней полки я. — А у тебя что имеется?
— Водка есть, слюшай, хороший водка. Одеколона есть. Светалана називается. Все есть.
— Баба есть?
— Баба много есть. Все моледой, карасивый. Только твой пусть сама ее просит. Крычи коридор, какой баба хочет? Я твоя маленький комната выводить буду с ней. Только палати дэнги.
— Гоша, — обращаюсь я к соседу, — поразмяться не хочешь? Я зэчек не люблю, они больно уж жадные и жалкие. Да и в тюрьме у меня этих лярв хватало.
— Как в тюрьме? Там-то откуда?
— Гоша! Коси, но знай меру. Будто ты надзирательниц за четвертак не трахал в изоляторе? Ты лучше отвечай по делу, я-то знаю, что ты в голяках, но займу на это святое дело.
— Эй, девчата, молоденькие есть? — возопил Верт в коридор.
Женская камера откликнулась разноголосьем:
— Всякие есть. — А молоденькие, это со скольки? — Целку не желаете? У нашей Фроси целка из жести. — Сыночек, мне всего семьдесят, но я еще крепкая. — Я девчонка молодая, у меня пизда тугая.
Уверенный голос перебил девчоночий галдеж:
— А выпить будет?
— Ты старшая, что ли? — спросил я.
— Ну, я. Что предлагаешь-то, и чего хочешь?
— Сама знаешь. Мне для кореша. Водяру сейчас пришлю тебе до хаты.
— А я девчонку пришлю, гони дубака. А может, сам хочешь? Для тебя я и сама бы расстаралась.
— Ты же меня не знаешь.
— Пахана по голосу чую.
— Спасибо на добром слове, ласточка. Дорога длинная, повидаемся. А сейчас принимай посыляку.
Я сую конвойному какую-то золотую вещичку и говорю резко:
— В женскую хату передай три бутылки водки и жратвы. Девчонку выводи вместе с моим человеком…
А потом, вспомнив про амнезию, пытаюсь понять кто же я такой, как выгляжу. Но нет в Столыпине окон и нет у этапируемых зеков зеркал. Даже прядки от ремня, способной отразить лицо, у них нет, ибо ремни отбирают, как и шнурки.
И в эту минуту отчаянья от невозможности себя познать Гоша — здоровенный грабитель наклонился и лизнул мою руку.
— Ты чего? — хотел заорать я, но проснулся. И пошел выводить собаку, которая вся исстрадалась ждать прогулки.
(Не вижу отзывов. Возможно, сюжет и тема не интересны, так скажите. Что я зря стараюсь!)
Глава 8
Все как в тумане. Мир убог.
А я — частица в этом мире…
Петляет полем
Чтобы его не проглотили.
Мораль я ведаю одну -
Встать выше варварской морали…
Меня стреляли на лету,
А заодно в родных стреляли…
В.Круковер, ранние сборники
В мясокомбинате была охрана на воротах. А чуть дальше огромные весы, как бы встроенные в дорожное полотно. На них заезжали машины при въезде, а потом — при выезде. разница в весе давала представление о вывозимом грузе.
Сразу мелькнула мысль, что привезя пятидесяти килограммовый камень и сбросив его на обратном пути, мы можем обокрасть комбинат на пятьдесят кг мяса или птицы.
На смену пришла вторая мысль — я что по сути: вор или мент?
По главной сути
Жизнь проста:
Её уста…
Его уста…
Откуда бы это? А, это стихи Федорова. Работал, вроде, перед войной на авиационном заводе в городе Иркутске и напечатал несколько стихотворений в областной комсомольской газете. И я какое-то отношение к этой газете имел. Это что ж, я такой старый, если уже перед войной в газету хаживал, в редакцию? Даже если мне перед войной было лет 16 то никак не складывается — я сейчас никак не старше 25 годков, значит родился где-то в 1933-35 году.
— Так что же выбираете? Обрезки говяжьи, кур или одни осердие[1]? — пробилось сквозь попытки обрести память. — Можно и чистым мясом взять третьего сорта, но маловато будет — вам по двести грамм в сутки положено.
— Это почему по двести, я же объяснял, что суточная норма 400 грамм.
— Двести — птицей, так в накладной.
— Подождите, я позвоню в отдел.
Телефон только в конторе. Висит и в цеху на стене какой-то массивный, военный, но это, как объяснили, для внутренней связи. Ну так всего 15 лет прошло после Отечественной, вон почти до Москвы дошли фашисты. И Вязьму превратили в груду обломков, все разрушили и потом сами восстанавливали, пока пленных не отпустили. Поэтому и охрана повсеместно, да и старое военное оборудование на гражданку перешло. Вон, у старшего охраны видел настоящий пистолет ТТ, а у остальных вохровцев револьверы, «революционные» наганы. И у моего участкового ТТешник, а в оружейки за решеткой видны в стойках автоматы ППШ, хотя на вооружении АК, да я и сам в Армии стрелял из «Калаша» с деревянным прикладом под патроны 7,62-мм.
И это при том, что я откуда-то помню, будто в милиции давно принят на вооружение пистолет Макарова. Общая компоновка ПМ подобна пистолету «Вальтер ПП», однако Макаров существенно усовершенствовал базовую систему «Вальтера». Ему удалось практически полностью устранить задержки при стрельбе, вызванные утыканием патрона в скос патронника. И не спрашивайте, откуда знаю. Вот, к примеру, недавно видел машину Победу, так сразу всплыло знание: основной точкой опоры при создании Победы послужил немецкий Opel Kapit"an 1938 года, Передняя подвеска Победы один в один опелевская: пружинная, на поперечных рычагах и со стабилизатором. Были даже шестицилиндровые Победы, но в мизерном количестве — для служб госбезопасности.