Крипта
Шрифт:
– Как в себе?
– удивился хакер.
– Очень просто. Ты видел по криминальной хронике, как таможенники ловят наркокурьеров, у которых в животе может быть до нескольких десятков небольших герметических свертков с героином. Некоторые умудряются провезти почти килограмм. Думаю, террорист использовал тот же способ. Проглотил несколько пакетиков мощной взрывчатки с микродетонатором, рассчитанным на время или на сигнал от передатчика, спрятанного в зубной коронке. И в нужный момент - БУМ!!!
– Жалко парня. От него ничего не осталось.
– Не стоит его жалеть. Это наверняка был настоящий террорист. Он был уверен, что действует по приказу ИГИЛ. Мы держим несколько таких карманных ячеек боевиков под контролем как раз для такого случая.
Они уселись в кресла у телевизора с полными бокалами, и Лекс переключил на американский новостной канал. Там явно растерянная и сбитая с толку пресс-секретарь госдепа рассказывала наседающим на нее журналистам про взрыв в американском посольстве в Москве, используя стандартные отмазки: "Мы пытаемся разобраться в ситуации", "Сообщения о жертвах и ущербе будут позже", "Мы плотно работаем с русскими", "Нет, мы не сотрудничаем с ИГИЛ", "Повторяю, наши сотрудники не встречались с террористом ИГИЛ", "Мы не знаем, откуда взялся этот террорист", "Я не могу ответить, почему мы сразу не выдали его русским". В конце концов под напором жестких вопросов обычно миленькая улыбчивая госдеповская блондинка психанула и, чуть не разревевшись, выбежала из зала брифинга.
Лекс повернул голову и, уважительно посмотрев на Надежду, поднял бокал в одобрительном жесте. Они чокнулись и молча сделали по глотку.
* * *
Все силы городского управления были брошены на расследование ниточек, ведущих от террористов, взорвавших больницу скорой помощи и райотдел полиции, и на операцию в американском посольстве. В этой всеобщей горячке старший лейтенант Воронец получил от шефа очень необычное задание. Он должен был найти скрытый смысл фразы про синедрион и Князей Изгнания.
В отдел Титова он попал сразу после Новосибирского института ФСБ и был несказанно доволен назначением. Во-первых, Москва. Во-вторых, о работе под началом такого опытного чекиста он и мечтать не мог.
Это был его первый год в столице, и молодой офицер уже успел неплохо освоиться с окружением и вписаться в быстый ритм московской жизни. Он хорошо проявил себя в нескольких операциях по антитеррору, раскрутил пару серьезных коррупционеров, повисел на хвосте у американских и британских дипломатов, но то, что происходило в городе сейчас, просто не могло уложиться в его еще не совсем окрепшем после института мозгу. Титов развернул в Москве операцию таких масштабов, которые не снились даже самым отвязанным сценаристам голливудских боевиков. Обычная наружка за второсортным хакером переросла в прямое столкновение с американцами с классическими тонкими и не очень подставами, заумной информационной завесой и совсем уж варварскими взрывами и пожарами.
Весь город уже вторые сутки стоял на ушах. Людям Титова удавалось поспать всего по несколько часов и то на рабочем месте. Не все получилось так гладко, как планировали, но шеф был доволен. Взрыв хорошо подготовленного смертника в посольстве США был венцом его оперативного таланта и заслуженной платой пиндосам за беспредел, который они устроили в столице. Особенно радовало то, что сейчас реальный счет был в пользу полковника. Ведь несмотря на сообщения в СМИ, в атаках на больницу и полицейских почти никто не пострадал, а американцы только по подтвержденным данным потеряли троих человек и насчитывали около десятка раненых и контуженных. А если приплюсовать сюда частично разрушенный цокольный и первые этажи здания, которые однозначно приведут к закрытию посольства на ремонт, то отрыв Титова был просто огромен. Но это было только начало. МИД и ФСБ наконец отбросили слюнявый политес и наваливались на американцев с невиданной до этого силой, используя методы, которые США не стесняясь применяли уже не один десяток лет.
С каждым часом появлялись свежие, искусно отформатированные под ситуацию "факты". Опергруппы ФСБ проводили по городу обыски и задержания, добавляя в дело все новых "свидетелей" и "подозреваемых" подельников террориста, взорвавшего себя в посольстве. Все они предварительно были хорошо проинструктированы как себя вести, что говорить и в кого тыкать пальцем. И факты, и улики, и начавшие давать показания "задержанные" свидетельствовали о том, что под прямым руководством сотрудников посольства США в Москве создавалось диверсионное подполье для дестабилизации обстановки путем свершения терактов против граждан и саботажа ключевых объектов инфраструктуры. Никогда еще против кадровых сотрудников посольства США не было прямых улик в поддержке и фактическом руководстве международной террористической сетью с целью организации широкомасштабной диверсионной войны.
Шокированный госдеп, оказавшийся в непривычной для него ситуации оправдывающегося, вяло отбрехивался от сыплющихся со всех сторон обвинений. Притихшие западные СМИ с ужасом следили за нарастающей лавиной фактов, свидетельствующих о грязной игре ЦРУ, и готовились к большому брифингу, объявленному МИДом на вечер. Американский Конгресс уже запустил собственное расследование, обещая своим гражданам, изумленным тем, что Америка поддерживает ИГИЛ и скатилась до диверсионной войны, быстрое и справедливое расследование и такое же быстрое и справедливое наказание виновных.
На глазах разворачивался захватывающий, полный трагизма и нешуточных страстей хорошо срежиссированный Титовым спектакль. И в самый разгар этого увлекательного и динамичного действа Воронцу было поручено разбираться с древними иудейскими тайнами. Но работа есть работа. Тем более что полковник, когда давал это поручение, имел такой таинственный заговорщический вид, что создавалось впечатление, что от результатов его небольшого расследования зависит судьба всего человечества.
Итак... "Князья Изгнания созывают Великий синедрион. Избранный народ придет в движение". Информации в сети было явно недостаточно, чтобы строить обоснованные предположения, с какой целью это сообщение было встроено в блокчейн биткойна, и молодой опер решил проконсультироваться с учеными.
Титулованных востоковедов только в Москве оказалось больше десятка, но у всех были разные версии и трактовки послания, потому что никто толком не специализировался на мистической истории древнего Израиля и различных ветвях и тайных течениях иудаизма. Потратив полдня на предварительный сбор материала, оперативник быстро пробежался по своим заметкам и разочарованно вздохнул. Толковую версию из тех обрывочных сведений, что он наскреб, составить было невозможно. Он еще раз просмотрел список контактов, который ему составил доцент кафедры востоковедения МГИМО, и убедился, что обзвонил почти всех. Осталось только несколько ученых. Один был в Израиле на раскопках. Один - в Штатах в командировке на каком-то конгрессе. А один профессор - у себя на даче в Подмосковье. Напротив его имени стоял восклицательный знак. Молодой оперативник, совсем как школьник, погрыз карандаш, вспоминая, почему сделал такую пометку напротив этой фамилии. Ах да, в МГИМО сказали, что это лучший специалист то тайным иудейским обществам. Правда, он уже несколько лет как ушел на пенсию, был стар, ворчлив и несговорчив. Живет у себя на даче. Общаться ни с кем особо не хочет. На телефон не отвечает. Телевизор не смотрит. Большую часть времени проводит за изучением древних книг, которые ему приносят из архивов аспиранты.
Специалист по тайным иудейским обществам. Может, это как раз то, что надо. Воронец поскреб карандашом затылок, в нерешительности посопел и потянулся за своим смартом, чтобы проложить маршрут к даче профессора.
Аркадий Моисеевич Хейфиц оказался невысоким полноватым старичком с характерным, немного лукавым прищуром карих глаз, не потерявших от возраста своей глубины. Сомнения насчет ворчливости рассеялись почти сразу. Уже от ворот дачи Воронец увидел, как профессор, немного прихрамывая, неуклюже скакал по коротко стриженному газону, играя в мяч с тремя малолетними внуками. Да и в разговоре, несмотря на разницу в возрасте и снисходительный "одесский" говорок, он был вежлив и даже учтив.