Кристалл в прозрачной оправе. Рассказы о воде и камнях
Шрифт:
Происхождение слова «кварц» неясно. Оно может происходить от средневерхненемецкого twarc – твёрдый; или же от querkluflertz – «поперёк руды»; в обиход слово ввёл Агрикола (неплохое название для нового бренда – кола для аграриев) в 1529 году. «Кварц» звучит как хруст стеклянной бутылки, если наехать на неё колесом.
Настороженно относясь ко всякого рода «элитарности», я не могу, даже признавая их красоту, по-настоящему любить рубины и сапфиры (устаревшее «яхонт», произошедшее от греческого «гиацинт» через арабское «якут», – это о них: рубин называли красным яхонтом, сапфир – синим, лазоревым). Меня восхищает их парадокс – мнимая пропасть между рубином и наждаком. Каким образом ничтожный глинозём, оксид алюминия – Al2O3, может обернуться драгоценными рубином или сапфиром – разноцветными твёрдыми карамельками? А может, напротив, предстать в облике грубого наждака…
Но по-настоящему люблю я кварц, он привлекает меня своими простотой и разнообразием. Кварц – земля под ногами, пляж, спрятанный под мостовой, скала, в которой он выступает соучредителем множества горных пород. Чистый, возвышенный горный хрусталь – застывшая в строгой форме ледяная ключевая вода, волшебный аметист сказочно-фиолетовых оттенков, цитрусовый цитрин, демонически чёрный морион – всё это рабоче-крестьянский скромник кварц. Далее: авантюрин, мерцающий искорками вкраплённой слюды («искряк», или «златоискр» по-старому); полосчатый, струящийся агат причудливых рисунков, в нечеловеческое происхождение которых порой невозможно поверить; волосатик с пойманными в кварц игольчатыми кристаллами-ниточками рутила или гётита; кремень, высекающий искры и ставший – до познания людьми алмаза – эталоном твёрдости, первым орудием и оружием; полупрозрачный халцедон; зеленоватый празем; раухтопаз, он же дымчатый кварц (мне второе название нравится больше – оно точнее, поэтичнее, тогда как коммерсанты предпочитают первое в надежде на то, что дилетант соблазнится «топазом», к которому кварц никакого отношения не имеет); кошачий, тигровый (пронзённый золотистыми иголочками крокодильего крокидолита) и ещё соколиный глаз с удивительными оптическими эффектами – не хочется верить учёным, указывающим, что всё дело во включениях оксида железа. Гелиотроп – зелёный халцедон, покрытый пятнышками крови; всё это – тоже кварц.
В Оружейной палате хранится самовар Петра Первого из горного хрусталя. До золотых унитазов должно было пройти ещё три века.
Мир камней демократичнее, чем мир людей. Смешную иерархию элементов придумали люди. Золото они назвали «благородным» за то, что оно не подвержено коррозии, а ксенон с криптоном полупрезрительно окрестили «инертными газами» ровно за то же самое свойство – нежелание вступать в случайные контакты с другими.
Мне всё равно, сколько стоит тот или иной камень – меня интересует только его красота; степень прозрачности – если этот минерал может быть прозрачным; безупречность формы – если это кристалл.
Кварц восхищает меня неизменно и постоянно, как восхищают животворящая почва и океанская вода. Дело не в том, что его используют в оптических приборах, в медицине, керамике. Можно, как говорил Менделеев, и ассигнациями печь топить, имея в виду начатое человечеством в промышленных масштабах сжигание нефти; хотя что такое условные денежные бумажки по сравнению с объективной ценностью нефти или угля?
Именно в кварце водятся золотые жилы.
Другой плебей земной коры – полевой шпат, целая группа полевых шпатов. Именно полевой шпат и кварц, посыпанные перечной пряностью слюды, – например, биотита (название чёрной слюды биотита отсылает к био, к живой природе, и это очень правильно), – образуют гранит, его красный оттенок – как раз от полевого шпата.
Биотит – слюда чёрная. Мусковит – светлую слюду – раньше называли «московитом», московской слюдой. Когда-то мусковит использовали вместо стёкол в окнах, в 1930-х начали употреблять в авиационных моторах в качестве термостойких прокладок. Стране требовалось много моторов и много слюды. Отряды искусанных мошкарой геологов безостановочно лазили по Сибири, изучая пегматитовые жилы.
Кальцит и его братья – тоже из породы минеральных плебеев, хотя каждый из них способен стать героем. Кальцит – всего лишь карбонат кальция. Но из того же вещества – и прекрасный мрамор (я избыточен в эпитетах «прекрасный», «великолепный», «удивительный», но ничего не могу с этим поделать, пусть остаются), и волшебный исландский шпат.
Из кальцита сложены известняки. Однажды я был в сердцевине известняковой горы, внутри которой текла семикилометровая река, соединявшая две лаосские деревни. Пещера называлась Конгло. Лодка в кромешной тьме цепляла винтом камни, сверху капала известковая вода, из которой – по геологическим меркам очень быстро – росли сталактиты (сверху) и сталагмиты (снизу), срастающиеся в сплошные пилоны сталагнатов.
Не карбонат, но сульфат кальция – это гипс, кристаллы которого бывают удивительно красивы; алебастр, селенит, ангидрит…
Люди часто не знают, как выглядит «в натуральном виде» минтай или треска, которых они в той или иной форме потребляют. Какая у него, у минтая, морда, глаза какие, плавники… Тем более люди не знают, как выглядит руда, из которой выплавляют железо. «Широкому кругу» известны лишь несколько самых ходовых минералов, тогда как их – сотни, и каждый по-своему интересен.
Люблю рудные минералы с металлическими отблесками на строгих чётких гранях. Вот пирит – сульфид железа, металлического блеска камешек желтовато-зелёной гаммы. Кристалл пирита – куб или параллелепипед – замечателен тем, что каждая грань его заштрихована, причём эта штриховка перпендикулярна штриховке на всякой смежной грани. «Пирит» происходит от «огня» (отсюда же «пироманы»); всё – от способности этого камня высекать искры. Того же корня – родственный пирротин, в нём тоже железо. И халькопирит – медная руда, раньше его называли «медным колчеданом» (а пирит – железным или серным).
Галенит («свинцовый блеск» по-старому), сфалерит («цинковая обманка»), магнетит («магнитный железняк», главная руда для выплавки стали и чугуна), шеелит и вольфрамит… Последний, сверкающий металлически-чёрными гранями, выглядит стопроцентно металлической рудой, тогда как шеелит, названный в честь шведского химика Шееле, белёс или желтоват, и только его вес заставляет поверить, что и в нём – вольфрам. В основном рудные минералы блестящи, тяжелы, пахнут тем или иным металлом (а то и серой, ведь камни происходят из самой преисподней) и пачкают руки. Они оставляют разноцветную черту на куске фарфора без глазури. «Черта» – один из признаков, по которым в полевых условиях отличают один минерал от другого. Фанатичный юный геолог, в детстве я раскалывал белые электрические изоляторы, снятые со столбов, и проводил камнями черту по шершавому внутреннему сколу. Неглазурованный фарфор в книгах по минералогии почему-то назывался «бисквит».
Лимонит («бурый железняк») – несерьёзное для железнорудного минерала название – из-за его откровенно ржавого цвета? То ли дело – чёткие, мускулистые, металлически поблёскивающие магнетит, галенит, хромит, касситерит…
Люблю нерудные – «поделочные» или «полудрагоценные»: агаты, халцедоны, родонит, малахит…
Цеолит; мешки с цеолитом использовали при ликвидации последствий аварии на японской АЭС «Фукусима-1» – он вбирает в себя всю дрянь, как активированный уголь в похмельном желудке.
Единственное месторождение чароита находится на стыке Якутии и Иркутской области, у речки Чара – потому его так и назвали. Если вы видите чароит, можете быть уверены: он – оттуда. Скоро месторождение будет исчерпано, и непонятно, откроют ли новое. Чароит зачаровывает шелковыми переливами оттенков фиолетового и сиреневого. Недавно мне приснилось, как опрокинулся грузовик с чароитом, и я, пока никто не спохватился, нагнулся, набрал полные руки и быстро ушёл.
Чароит – один из самых красивых камней на свете. Но зачаровывают меня и другие. Все, наверное.