Кристиан Торо. Дилогия
Шрифт:
— Как вы все его боитесь? — насмешливо поддел ее юноша. — Похоже, ты его даже не видела?
— Видела, — содрогнулась Паула. — И мне хватит этих воспоминаний на всю жизнь! Иди уж, — она с силой толкнула его в образовавшийся проход. — И лучше помолчи, о чем не знаешь…
10
И снова огромная мрачная лаборатория неприступного замка-башни. «Мой господин, — угодливо проскрипел омерзительного вида карлик, обращаясь к странной темной фигуре в величественной позе застывшей у магического Всевидящего Ока. — Отступник доставлен по вашему приказанию и ждет, когда вы его сможете принять!» Власизл нахмурился и, сверкнув глазами, грозно произнес: «Подождет!»
Все это время он, великий магистр Сказочной страны, повелитель подземного
Взять хотя бы этих людей. Ведут себя не по уму и логике, а совершенно как им заблагорассудится. Странно, но во всей этой нерациональности и неразберихе все равно незримо присутствует некий высший смысл. Хотя чего он хочет. Сам остановил свой выбор на них. А спрашивается, для чего ему все это надо? Неужели всему виной эта ужасная ностальгия по утерянной им душе? Эта страшная пустота и холод внутри! Возможно, что так оно и было на самом деле. А может быть, и нет. Как знать!..Они иногда и сами себя не понимают, а он хочет разгадать их за такой короткий срок — человеческую жизнь…
Нет. Все-таки непонятно, как работать с таким материалом? Так хрупки физически, а как сильны духовно! Правда, не все. Есть среди них и такие, на которых и времени-то жалко, не то что сил и ума — предсказуемы, как животные, не способные выйти за пределы инстинктов, предписанных поведенческими моделями. А есть и такие индивидуумы, которым позавидовать не грех! Наделенные даром воображения, слова, богатством эмоций и ощущений- нюансов и оттенков. «Я мыслю, значит, существую», — утверждают их философы, понимая, что иногда и от хорошей музыки или книги можно получать такое же наслаждение, как и от настоявшегося вина, сытной пищи, удобной одежды и комфортной обстановки. Есть в этой их потребности в творчестве какая-то уникальность. Те, кто понимает это, запросто могут творить вокруг себя новые миры! Хотя иногда даже до конца не осознают дарованных им возможностей. Как эти их музыканты, художники, писатели, актеры проживают за один короткий срок так много жизней и при этом еще оставляют после себя настолько прочный след в истории, что иной воин, политик или государственный деятель позавидуют.
Или вот еще — человек и время? Жизнь людей быстротечна как миг, а некоторым из них удается сделать так много. Хотя большинство даже не задумывается над тем, какова же все-таки цель этого краткого существования, а просто плывет по течению, куда вынесет? А их мыслители почему-то все время бьются над разгадкой места человека в космическом мироздании. Впрочем, как и он. Зачем-то затеял с ними игру, пытаясь предугадать, что они еще выкинут в этот раз? Да тут эти маги подключились! Хранители Гармонии и Равновесия — его давние соперники и противники. Вмешались, влезли, куда их не просили. Спутали ему все карты. Да разве только они. Он прекрасно помнил о том, что при всей его одаренности и продуманности созданного им сюжета, Господин Великий Случай все обернет по-своему. А потому предугадать последующие за всем этим события невозможно даже самому искусному чародею! Или не все еще потеряно и все-таки стоит попытаться?
«Карлик! — загремел металлом голос Великого Чародея. — Отступника ко мне! Живо!»
11
Когда после состоявшегося с Повелителем темных сил разговора колдун возник на пороге пространственного тоннеля, куда недавно без спросу проникли Кристиан и. Паула, то не обнаружил ничего подозрительного. За исключением того, что в доме стояла странная тишина, а слуги громко храпели в прихожей. Но недоверчивого мага не так просто было провести. Он недовольно нахмурился: слишком уж все было благопристойно. Вот это-то и настораживало! Отступник поспешил покинуть мрачный подвал, чтобы проверить, все ли в порядке? Растолкав сонную охрану, он приказал им следовать за собой. Войдя в комнату, где содержался пленник, колдун сразу же понял, что его опять
«С этими женщинами ни в чем нельзя быть уверенным», — прохрипел колдун, исподлобья наблюдая, как окончательно озверевшие слуги-оборотни крушат мебель в надежде отыскать сбежавшего пленника и ненадежную обманщицу. В это время дверь приоткрылась. В темницу заглянул маленький злобный карлик. «Ага! Значит, эта непредсказуемая особа все-таки освободила нашего упрямого репортера? — уточнил он. — Хозяин был уверен, что все так и будет!» Проскрипев все это, он довольно потер руки и побежал докладывать своему повелителю, что тот опять оказался прав.
«Вот незадача, — досадливо поморщился Отступник. — Самое неприятное во всей этой истории, что беглецы не только скрылись в неизвестном направлении, но и бессовестно воспользовались для этого моим личным временным порталом!» В который раз смазливый жигало спутал ему все карты. Прикинулся несчастным влюбленным. Вертит этими доверчивыми простушками, как ему вздумается: сестра, Мари, многочисленные поклонницы, оставленные им в разных концах света. Слабый пол, одним словом! И эта самоуверенная Паула туда же! Она еще пожалеет, когда поймет, что оказалась в числе ветреных дурочек, доверчиво попавшихся на удочку предприимчивого американца.
Тем временем окончательно очнувшиеся от действия сонного зелья слуги-оборотни, яростно рыча и угрожающе размахивая кулаками, вопили во всю глотку. Монстры предлагали туг же пуститься в погоню, но Отступник лишь презрительно скривился. А может, это к лучшему? «Все равно мальчишка объявится в замке, — подумал он. — Несостоявшаяся агент особого отдела уж об этом позаботится. Хотя бы потому, что слишком боится Повелителя сил зла, чтобы ослушаться его приказа». А пока Паула будет осуществлять очередной их коварный замысел, он подумает, как ему лучше выйти сухим из воды: Глупая простолюдинка считает, что ей по силам тягаться с ним! Ха! Ничего, она еще наплачется, эта гонористая миссис Фокс, — хитрая лиса, мечтающая о безграничной власти и всеобщем поклонении. Уж кому, как не колдуну, известны все ее маленькие и большие слабости. Вот на этом он и сыграет, но потом. А пока…
12
Слишком уж был взволнован коварный злодей новостью, случайно оброненной ужасным повелителем страны темных духов, сил хаоса и зла. Он даже не стал ничего предпринимать, а только махнул рукой, пробормотав: «После! Пошли вон отсюда!» Провинившиеся стражники поспешно ретировались восвояси, сообразив, что им еще представится случай поквитаться.
«Предчувствия и в этот раз не обманули меня, — мрачно размышлял колдун, бродя по комнате. — Не зря ведь я выбрал именно ее! Кто бы мог подумать? Итак, что же делать с такими ценными сведениями, как их выгоднее использовать?» Вряд ли здесь возможен тот вариант, когда и волки сыты, и овцы целы? Бедное дитя! Знала бы она, в какую оказалась втянута страшную и опасную игру! А ведь он мог бы предупредить юную графиню о грозящей опасности! Хотя, если уж и выбирать из двух зол, колдун предпочитал меньшую… Но все же девчонка такой лакомый кусочек! Нет. Не может он так просто взять и отдать ее кому бы то ни было! Очень уж заманчивые перспективы рисовало ему воображение от сотрудничества с представительницей касты высших магических сил гармонии, света и добра! Пусть зло и обещало много благ: деньги, слава, власть, бессмертие — но для чего все это, когда душа мертва? А Изабелла могла помочь ему излечиться, спасти хотя бы память о былом. Когда он видел девушку, его пустое сердце начинало учащенно биться от каких-то смутных воспоминаний, а расчетливый ум мучительно искал выход из добровольного плена. Нет. Ему уже не суждено было снова ощущать краски жизни. Скорее уж оттенки — игру света и теней. Но это уже была не бездонная пустота! Будто ему еще раз был дарован шанс начать все сначала. Пусть даже для этого он должен был все потерять, остаться ни с чем. Стать снова обычным смертным, лишь бы вернуть эту способность чувствовать хоть что-то, кроме ярости, злобы, зависти и ненависти. А уж потом он сумеет начать все сначала, по-другому. Пока же слишком уж невыносим был этот вечный леденящий холод и бесконечность темной бездны, где давно уже обитал ее мрачный повелитель со своими слугами! Им-то что? Они никогда не были людьми, а вот он… Когда-то и ему «ничто человеческое было не чуждо».