Критическая масса ядерного распада. Книга третья. Командир подводного атомного ракетоносца
Шрифт:
Сейчас же нужно решать тысячу задач и проблем, которые возникали, как в личной жизни каждого из них, так и в целом проблем общих для всего экипажа.
Антон уже отлично усвоил, что даже маленький успех положительного решения этих проблем станет залогом жизненной стойкости экипажа в будущем.
Уж что-что, а крепкая семья за редким исключением могла смело служить лакмусовой пробой каждого подводника на порядочность, честность, надёжность, преданность, любовь и не только в отношениях мужчины и женщины.
Может не совсем правильно, но Антон блудливым мужикам не симпатизировал. Слушать расказни об их
Отпуск… тем более, отпуск летом – кто же скажет, что это плохо? Представлять десять суток, желанного матросскому сердцу поощрительного отпуска своим отличившимся подводникам, Липовецкий не жалел. Части из них этот отпуск представлялся с некоторым авансом. Антон всегда требовал, чтобы в проекте приказа на поощрение командиры боевых частей, представляющие его, не отделывались общими фразами типа «за успехи в боевой и политической подготовке».
– Указывайте конкретные хорошие дела и поступки, за которыми стоит ваш подчинённый и может узнать себя сам уважаемым и ценным членом нашего экипажа. Только самый последний сукин сын после этого не станет служить лучше, – наставительно учил Липовецкий своих командиров боевых частей.
Сам Антон в кругу своей семьи провёл часть отпуска на Севере, а большую его половину на родной своей Украине. Не любил он прохлаждаться на курортах, ничего не делая. Не раз Светлана его упрекала:
– Антон, ты, что совсем таки семейную путёвку хоть на какой-нибудь паршивенький южный курорт достать не можешь?
Антон морщился, грустно вздыхал и как мог, защищался:
– Плохой с меня доставала. На эти путёвки свою лапу положили политотдел, медицинское начальство, которые ходит под начальниками ещё повыше. Они же «шишки» и не только телом. Пусть едут и подставляют свои толстые задницы и животы под южное солнышко. Мы же с тобой стройные здоровые люди, способные оценить и понять красоту прелести того, что имеем рядом. Ну, где ты найдёшь и услышишь такую первозданную тишину задумчивых сопок, журчащий шёпот переговаривающихся хрустальных ручьёв?
Где ты ещё увидишь такую прозрачность чистоты вод многочисленных озёр, поклон трепещущих изумрудным листом северных берёзок, утопающих в мягком мху на южных склонах ущелий и долин Заполярья? Где ты встретишь такое великолепие северных масленых грибов? А янтарная, краснеющая солнышком на бусинках зёрнышек, морошка, а, вобравшие в себя всю сладость северного светила, крупные глазки черники, усеявшие веточки гуще, чем листья! А розовеющие гроздья уникальной брусники вперемежку с капельками утренней росы, разместившихся на россыпях камней плоскогорий и склонах сопок….
Ты же, устало, примостившись где-нибудь на вершине сопки возле триангуляционного знака, начинаешь понимать, что и до тебя тут были люди. Указав путь приметным знаком, они завещали тебе восхищаться и беречь эту бесценную чистоту красот нашей планеты Земля.
– Ладно – ладно! Ты ещё за рыбалку забыл упомянуть. Начнёшь расхваливать, что тут и форель, и кумжа, и как её, во-во: голец, – услышала она подсказку Антона. – Где она? – нет её у меня в холодильнике!
– Ты же знаешь, что эта рыба редкая – красная! Наши предки «красным» называли не только, определяя цвет, но и красоту. Солнышко, какое – красное, главная площадь страны – Красная! А ты её хочешь – в холодильник. Вот давай, собирайся в поход: сначала красиво – красно полюбуемся природой, а после, если повезёт и поймаем, то вкусно и красно будем кушать красную рыбку.
В толпе все люди одинаковые, – не раз размышлял Антон. А присмотришься, да ты что – они все разные: большие и малые, толстые и тонкие, чёрные и белые, красивые и … не нужно! – останавливал он ход своих мыслей.
– Не нужно в этом случае обобщать, посмотри: вот идёт женщина, вот те крест, – красивой её назвать нельзя….
– Ха-ха-ха! Нельзя – нельзя! Но кто-нибудь да её любит? Посмотри: глаза у неё вполне – симпатичные и фигура, так себе – явно не урод. А душа? – души не видно. Тем не менее, мужик с двумя детьми спешит ей навстречу. Ей богу, упаду и не подымусь: она им улыбнулась сияющей улыбкой и преобразилась – красавица, да и только! Малыши уткнулись ей в подол. Она всех их обняла, и они застыли в любящем друг друга счастье.
Кто из нас неиспорченных детей в детстве задумывался – красива ли их мать? Мать для своих детей всегда самая красивая, самая любящая и любимая на всём белом свете!
Став взрослыми, в силу обстоятельств, находясь вдали от родителей и земли, родившей вас, любой нормальный человек стремиться увидеться со страной своего детства. И если вы действительно человек и любовь теплится в вашем сердце, то несмотря ни на что, вы отыщите возможность посетить заветный уголок вашей Родины. Не важно, что это не курорт, нет туда хороших дорог и родители совсем старые. Но встреча с ними и умение видеть прекрасное придаст вам силы жить и работать, созерцая и удивляясь всепоглощающей красоте окружающего вас мира Земли, всегда и всюду. Конечно, семья Липовецких посетила родную Винничину и, вернувшись не в Гаджиево, а в Северодвинск, переполненные впечатлениями, они сидели на чемоданах в небольшом номере военной гостиницы.
– До первого сентября поживёте здесь. Устраивайтесь. Я на службу. Погуляли – пора и честь знать. Вечером буду дома, – сказал Антон и, поцеловав жену и сына, побежал к своему экипажу.
– Здравия желаем, товарищ командир! – «гаркнул» строй подводников, встречая и здороваясь со своим командиром.
– Вольно! – отдал команду Липовецкий, – отъелись вы хорошо, загорели и орёте громко. Рад вас всех видеть в хорошем здравии. Прибыли в часть все без замечаний – за это спасибо. Завод закончил швартовые испытания нашей «Ладушки» и корабль ждёт прихода своих настоящих хозяев. С чем вас и поздравляю. Старпом, строй распускайте, командирам боевых частей прибыть ко мне в каюту.
– Антон Владимирович, – следуя рядом с командиром, не ожидая встречных вопросов, начал докладывать Журавский, – в экипаже действительно всё обошлось без крупных замечаний и происшествий. Все живы и здоровы.
Сам же я с бывшей женой брак расторгнул, и можете меня поздравить: женился.
Услышав эту новость, Антон остановился и, явно «переваривая» её, переспросил:
– Женился?
– Так точно, товарищ командир, я женился! И с какой-то отчаянной откровенностью старпом добавил: