Кризис и другие
Шрифт:
Но даже если все уже падлы (а это не так), то надо объяснить, почему? Я вам объясню. Потому что у вас внутри – слабина, комплекс, чувство вины. А гении ваши потчуют вас своим постмодернизмом, заглушая остаточную совесть. И называя долг, миссию, Бога, человечность как таковую – атрибутами устаревшего триллера. В этом смысле, вы – грешные люди. А те, кто рядом с вами вертится, – натуральные бесы. И я покажу вам, какие именно. Но чуть позже.
Пока задам три простеньких вопроса.
Вопрос #1 – понятно, что хочется воровать. Понятно также, что хорошо бы, чтобы не хотелось. Но хочется. Но даже если воровство носит неотменяемый характер, то есть
Вопрос #2 – а нельзя ли хотя бы упорядочить воровство? Если его нельзя отменить, то нельзя ли упорядочить? Это как у Хемингуэя в "Кошке под дождем": если нельзя ребенка, то, может быть, хоть кошку можно?
Может быть, можно хотя бы арбитраж создать, общак, территории разделить и так далее? Тот же Черкизовский рынок et cetera? Понятно же, что говорим "Тельман Исмаилов", а подразумеваем – группа такая-то. Так может быть, можно сделать с этими (весьма высокостатусными, мягко говоря) группами хотя бы то, что когда-то сделала Соня Золотая ручка и ее последователи? Что? И этого нельзя? А ПОЧЕМУ? Вы пробовали сами себе ответить на вопрос, ПОЧЕМУ?
Вопрос #3 – воровство как форма всепоглощающей и всеобъемлющей элитной деятельности превращает страну в черную зону. Не в серую (где есть коррупция, мафия и так далее), а в черную. Такие зоны в истории формировались не раз и назывались то пиратское королевство, то криминальное государство. Штука это страшная. Саморазвивающаяся. Уничтожающая своих создателей. Крайне неустойчивая. И – беспощадно уничтожаемая извне. Такова судьба всех пиратских королевств. Зачем себя и свой народ на это сознательно обрекать, если этого МОЖНО избежать? Можно, можно! Способов – "до и больше".
Но давайте сначала не о способах говорить (иначе – технологиях управления объектом) и не о свойствах объекта даже, а о субъекте. То есть о вас. Будет субъект – найдутся и технологии. Их отсутствие не должно быть для вас индульгенцией, которую вы страшно жаждете заиметь (для чего и бесы, они же гении). Технологии мы обсудим. Но только закончив с проблемой субъектности (или, точнее, бессубъектности). Если нет субъекта – то к чему технологии?
Сделав это краткое отступление, я перехожу к рассмотрению четвертого уровня консенсуса между группой Х и группой Y.
Этот четвертый уровень – пост-Россия. Не пост-эрэфия, как это предполагается в договоренностях третьего уровня, а пост-Россия. Фукуяма – как стеснялся сказать о постистории. И даже поставил жеманный вопросительный знак: "Конец истории?". Ваши гении – не фукуямы. Они стесняться не умеют, совеститься тоже. Приличия им ни к чему. Поэтому они в лоб и прямо говорят: "После России. Точка."
Гении озвучивают позицию группы Y. Но если представители группы Х предлагают в качестве лекарства от регресса "вестернизацию минус мобилизацию" (или "модернизацию плюс свободу", что то же самое), то и они примериваются не к жизни в модернизированной России, а к жизни после России. Если высокие должностные лица из Х говорят о России как среднесрочном проекте, то это и есть "после России". А как иначе?
Россия может быть среднесрочным проектом, только если она нежизнеспособна как система. Нежизнеспособна же она может быть только потому, что идет процесс, несовместимый с жизнью. Он, знаете ли, идет, а говорящий это представитель нашей правящей группы смотрит на процесс, несовместимый с жизнью, и говорит: "Раз он "пошел", то Россия – это среднесрочный проект. А раз Россия среднесрочный проект, то нужно примеряться к тому, что будет после нее…"
А что значит "примеряться"?
Тут-то и возникает пятый уровень консенсуса – коллаборационистский. Что это такое? Об этом – при детальном анализе феномена Белковского. Пока что признаем, что многоуровневый консенсус налицо. И вдумаемся, что вытекает из факта его наличия. Факта, конечно же, выдуманного. Высосанного из когтя своего мной – вампиром неувядающим.
И понятно ведь, почему вампиром, не правда ли? Потому что вы со страною хотите ЭТО сделать по-тихому. Так, чтобы и другие, и собственная ваша совесть даже – оказались не в курсе того, что вы ЭТО сделали. А я вашу совесть, не умершую до конца, аки вампир терзаю. Так ведь?
Спросят: "А зачем вы ее терзаете? Мы же сделать все равно ничего не можем. Идет такой процесс! Кто мы такие по отношению к нему? Что, разве от любых болезней организм можно вылечить? Ну, не лечатся эти болезни! И что нам делать? Покончить с собой у одра больного? У нас семьи есть, обязанности… Мы больного любим, правду ему не говорим по этой причине, кончину его облегчаем, патриотические сны навеиваем. Да, мы должны и похороны организовать, и наследство поделить. И что? Вы нас в этом упрекаете?"
Не в этом. Совсем не в этом.
№26. 05.08.09 "Завтра" No: 32
10 февраля 2005 года С. Белковский на АПН заявляет: "Призвание "на царство" Майкла Кентского – идея, которой я занимался на протяжении последнего года, то есть с весны 2004 года. Эту идею я пытался пропагандировать различными неформальными способами".
Проект "Майкл Кентский"… Его первым промоутером был, помнится, Евгений Киселев. Затем проект перешел в руки господина Белковского.
Ну как, вам становится интереснее? Вы проникаетесь? Начинаете понимать, что не Белковским я занялся чрезмерно "с ума великого", а чем-то (а также кем-то) намного большим?
Чтобы разобраться с Белковским как таковым, надо просто процитировать финальные строки из первой части статьи Белковского "Жизнь после России", согласно которым, необходимо "установление в России конституционной монархии (внимание!) ПРИ УЧАСТИИ И ПОД ДАВЛЕНИЕМ СО СТОРОНЫ ВНЕШНИХ СИЛ".
Затем – установить, что Белковский на "Эхе Москвы" у Киселева прямо говорит, что переход на новый формат государственности предполагает отделение Северного Кавказа.
Как максимум – дать сжатый обзор деятельности АПН вообще и "АПН Северо-Запад", из которого вытекает, что именно, кроме Северного Кавказа, отделяется от России при переходе на новый замечательный формат государственности, сооружаемый "при участии и под давлением" каких-то там "внешних сил". Спросить Х и Y о том, как они видят свою деятельность в сочетании с давлением этих самых "внешних сил". И подвести черту.