Кризис
Шрифт:
Какой бы по пути сюда ни представлялась Стоуну жизнь в монастыре, такой сценарий ему и не снился.
Но он принимал неизбежное. Смерть придет, когда ей будет угодно. Главное — техника.
До рассвета оставался еще час, когда трое добрались до лощины и заняли позиции. Имани и Стоун расположились с восточной стороны, Берк — с западной. Казалось, годы, что прошли со времени последнего сражения, канули в никуда, и все старые чувства снова вернулись к халианину. Немного по-другому, конечно, ибо он уже не боялся смерти, как раньше. Он обрел мир с Ожидающим, но нетерпение было таким же.
Прошло пять минут. Еще не видя, старик почуял их. У них был вязкий мускусный запах, казавшийся тяжелым в прозрачном ночном воздухе. Имани поднял лапу и сделал знак Берк, затаившейся на другой стороне лощины. Они успели договориться о нескольких простейших сигналах. Этот означал: «Вот они».
Вот и они. Принимая во внимание число и размеры этих тварей, двигались они довольно тихо. Ничто не щелкало и не бренчало. Тридцать или даже больше, прикинул Имани. У него не хватило времени сосчитать точно: враги поравнялись с ним.
Как и договорились, он возьмется за вторую пятерку. Первая пятерка — Берк, третья — Стоуна. У недж самый маленький радиус действия, так что стрелять начнет она.
Имани услышал тихое «хлоп!» дротикового пистолета и, не дожидаясь дальнейшего, открыл огонь.
Шипение его реактивного снаряда совпало с выстрелом воздушного ружья Стоуна.
Внизу кто-то выкрикнул приказ, несколько косанцев упали, убитые или раненые. Вспышки желтого огня ударили по стенам лощины, в сторону полетели камни, закипела жидкая грязь.
Засечь в темноте реактивное ружье Имани было очень легко. Ему удалось сделать четыре выстрела, прежде чем огонь лазера выровнялся и стал приближаться к его позиции. Он скользнул прочь от края лощины, в то время как огонь дюжины лазеров дотла сжег место, где секунду назад лежал халианин.
Стоун тоже откатился назад, когда лучи накрыли его позицию.
По другую сторону лощины несколько лазеров палили по насесту. Ее оружие не давало никаких предательских вспышек, но те, внизу, открыли беглый огонь, чтобы не оставить ей никаких шансов. Имани видел, как Берк отползла назад, когда вокруг заметались смертоносные лучи.
— Идем, — сказал он. — К месту встречи.
Тройка встретилась в километре от лощины. Берк оказалась первой, Стоун и Имани не заставили себя долго ждать.
— Я выстрелила все пять раз, но упали только трое, — сказала Берк. — Думаю, что в двух других иголки вошли недостаточно глубоко. Сомневаюсь, что я могла промахнуться.
— Я выстрелил четыре раза. Четверо упали, — сказал Имани. — Я целился туда, где было бы сердце у оленя.
— Я выстрелил всего трижды. Думаю, мозг у них в голове. Первому я попал в голову, и он немедленно рухнул. Второму я стрелял в верхнюю часть корпуса, он упал, но потом поднялся. Третьему я метил в нижнюю часть, в плечо. У меня не было времени поглядеть, что с ним сталось.
— Итак, мы убили или ранили десятерых, — подвела итог Берк. — А всего я насчитала тридцать пять.
— У тебя острый глаз, — заметил Имани.
— Значит, осталось больше двух дюжин, даже если все, в кого мы попали, выведены из строя, — сказал Стоун. — Но в следующий раз так легко нам не подобраться.
— Назад к пшеничному полю? — спросила Берк.
Имани кивнул.
— У меня есть шесть взрывчатых ракет. Если они покажутся днем, мы можем подстрелить еще парочку.
— А если они поторопятся и доберутся до места в темноте? — спросил Стоун.
— Тогда нам придется придумать что-нибудь еще, — пожал плечами Имани.
Косанцы были не такими уж дураками. Они совершили огромную ошибку, оказавшись в лощине. Но не склонны были повторять ее, углубляясь всей частью в пшеничное поле высотой по колено. Они достигли поля, когда солнце было уже высоко, но даже тогда решили оставаться под прикрытием деревьев.
— Что скажете? — спросил Стоун.
— Возможно, они обойдут поле с фланга или установят пушку и чуть что откроют огонь, — предположила Берк.
— Мы не можем образовать цепь, нас только трое, — заметил Стоун.
— Тогда уходим, — сказал Имани.
Человек, нидиец и халианин наблюдали из леса, как косанцы с опаской приближались к монастырю. Четвероногие готовились встретить сопротивление, но его не будет.
Своими острыми глазами Берк разглядела, что двое косанцев несли крупнокалиберные огнеметы — достаточно мощные, судя по крепившимся к ним силовым установкам; несколько солдат водили вокруг себя какими-то сенсорами — возможно, это были теплолокаторы.
Никаких следов убитых или раненых.
— Должно быть, косанцы решили, что напавшие на них отправились за подкреплением, так что долго они здесь не задержатся.
— Да, — отозвался Имани, — нам придется заняться ими прежде, чем они уйдут или разделятся.
— Задача не из легких, — заметила Берк.
— Возможно, и не такая трудная, если те мечи, что они носят, означают, что им знакомы понятия воинской чести.
Берк и Стоун посмотрели на Имани.
— Ты убийца, — обратился старик к Берк. — Ты должна знать, какой самый легкий способ попасть в цель.
Берк понимающе кивнула.
Стоун оказался не таким сообразительным:
— Ты знаешь, как можно перебить такую уйму тяжеловооруженных солдат тем оружием, что у нас есть?
— Да, если мне удастся заполучить одно из их лазерных ружей.
— Мне кажется, что лазером их не возьмешь, разве что рвануть само ружье. Я считаю, наше оружие не хуже.
— Ты не совсем прав.
Часовой нервничал, и его можно было понять. Он семенил на виду возле самой крайней пристройки. Если у часового был сенсор — а они решили считать, что у него есть все, — косанец должен был настроить его на массу халианина. Берк и Стоун были еще тяжелее, значит, сенсор среагирует и на них. Эта штука должна иметь радиус действия по меньшей мере пятьдесят метров. Так что нечего и думать подкрасться незаметно. К тому же косанец выбрал открытую площадку и легко заметил бы всякое движение между лесом и монастырем. От опушки до часового не меньше двухсот метров. Слишком далеко даже для воздушного ружья.