Кризисное сознание в контексте глобализационных процессов

Рассказов Леонид

Ф. Брентано в работе «Психология с эмпирической точки зрения» анализирует «сознание» с точки зрения его равнозначности «психическому феномену» или «психическому акту» и охотнее употребляет именно его [38, с. 45]. Иными словами, сознанием мы называем всякое обладающее содержанием психическое явление. Оригинальную трактовку сознания мы встречаем в творчестве У. Джеймса в работе «Введение в философию». Он видит «контраст между вещами и мыслями путем противопоставления терминов «перцепт” (ощущение) и «концепт» (понятие), но нужно признать, что концепты выделяются постепенно из перцептов и снова растворяются в них» [85, с. 34]. Но «в поток сознания входят все возможные чувственные данные, из которых каждое занимает значительную или незначительную часть общего поля сознания, образуя при этом одно нерушимое единство. Граница между этими частями не более отчетлива, чем граница между отдельными частями единого поля зрения» [Там же, с. 35]. В качестве «границ» У. Джеймс понимает и «вещи», находящиеся в промежутках в общем чувственном потоке. Сознание в процессе мышления проявляет себя через «различаемое и изолируемое нами в процессе мышления» [Там же, с. 35]. Так, мы получаем от У. Джеймса еще одну характеристику сознания – границу. С помощью этого понятия сознание предстает перед нами как процесс мышления, в котором «вещи то смешиваются, то изолируются как идеальные отрезки в чувственном потоке» [Там

же, с. 35-36]. В результате умственная жизнь человека, по мнению ученого, это непрерывная череда «замещения данных чувственного порядка, являющихся для него изначальным эмпирическим материалом, данными интеллектуального порядка» [Там же, с. 37]. Эти новые образования мысли безгранично разрастаются вследствие того, что «люди обладают чрезвычайно обостренной способностью различения, и того, что некоторые лица обладают исключительной способностью подмечать самые изменчивые черты в сфере происходящих пред ними явлений» [Там же, с. 37]. Исходя из творчества У. Джеймса, мы фиксируем «различение» как ведущую особенность сознания, если сравнивать его в то же время с мышлением как процессом, протекающим на «поле сознания». Обратимся далее к трудам отечественных философов и социальных мыслителей.

Философ и естествоиспытатель В.И. Вернадский в известной работе «Научная мысль как планетное явление» пишет: «Человек не есть случайное, независимое от окружающего – биосферы или ноосферы. Он составляет неизбежное проявление большого природного процесса, закономерно длящегося в течение, по крайней мере, двух миллиардов лет» [48, с. 21]. Автор как один из представителей теории «русского космизма» наиболее полно и точно отразил его положения в своём труде. Согласно В.И. Вернадскому, человек разумный, ограниченный своей телесностью и природной средой, взаимосвязан и взаимозависим от космоса. Вселенскость человеческого разума и вселенскость человеческого бытия – эта мысль нами поддерживается как ведущая. В условиях глобализации произошло очередное нарушение целостности сознания, которая нами определяется как нарушение механизма различий и различения сознания. Следовательно, чтобы вернуть сознанию его целостность, в эпоху глобализации необходимо формировать новое глобальное мировоззрение, которое возможно только в масштабах всего мирового целого.

В.И. Ленин в знаменитой работе «Философские тетради» пишет о том, что «сознание человека, как сущность, отражает субстанцию природы. Оно также есть внешнее по отношению к природе (не сразу, не просто совпадающее с ней)» [157, с. 147]. Наряду со многими авторами В.И. Ленин говорит о сознании как о продукте природы и общественной практики и добавляет: «Сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его. Понятие (= человек) как субъективное снова предполагает само-в-себе сущее инобытие (= независимую от человека природу). Это понятие (= человек) есть стремление реализовать себя, дать себе через себя самого объективность в объективном мире и осуществить (выполнить) себя» [Там же, с. 168]. Таким образом, к характерным признакам сознания добавляется еще один – способность человека самореализовать себя как существо самопознающее. Следовательно, у человека автор фиксирует два измерения – объективное (внешнее) и субъективное (внутреннее). В результате исследования В.И. Ленин вслед за материалистами К. Марксом и Ф. Энгельсом приходит к выводу: сознание человека (=общества) – продукт всей предшествующей истории. Сознание вторично, бытие первично. Именно сознание делает человека человеком – существом, способным различать «свой внутренний мир» и «мир внешний, противостоящий ему».

Русский философ С.А. Аскольдов в фундаментальном труде «Основные проблемы теории познания и онтологии» отмечал, что «познание состоит из трёх частных задач: 1) воспроизведения качественного содержания объекта; 2) воспроизведения этого содержания со стороны связей и взаимоотношений между его отдельными элементами и 3) приведения в связь данного отдельного познания со всеми другими имеющимися познаниями в единую систему знания» [15, с. 27]. Философ объясняет кризисы сознания исходя из нарушений его различий и различений. В работе «Мысль и действительность» С.А. Аскольдов исследует взаимодействие и отношение сознания и мышления, отмечая их противоречивую природу: «Сознанием мы называем всю область чистого опыта, внешние границы, т.е. где начинается уже что-то другое, а также сознание, понимаемое как «душа» [14, с. 178]. Таким образом, по мнению С.А. Аскольдова, сознание обладает кризисной природой, порождаемой противоречиями, возникающими время от времени между: 1) субъектом и объектом сознания на их «границах»; 2) различием и различением сознания [Там же, с. 178]; 3) статическими и динамическими свойствами сознания; 4) сознанием и мышлением; 5) средствами и целями [Там же, с. 323]; 6) формой и содержанием мысли, объединённых «железными скрепами самого бытия той или иной формы» [Там же, с. 321, 375]; 7) истинами факта и истинами рассудка, требующими их обоснования [Там же, с. 369].

А.А. Богданов в работе «Тектология (Всеобщая организационная наука)» отмечает, что «сознание» представляет аппарат наиболее интенсивного подбора наиболее сложных и разнообразных комбинаций» [35, с. 22]. «Подбор», по его мнению, значит «соединение» в сознании тех элементов внешнего мира в памяти, полученных чувственным путем, что называется «по сходству» или ассоциативно. Иначе никакое сохранение и накопление опыта не было бы возможно, и он весь расплылся бы в хаос, если бы всякое содержание не фиксировалось в нем связью с определенными пунктами пространства и моментами времени. Следовательно, «комплексы сознания, как и всякие иные, могут быть исследуемы с точки зрения их положительного-отрицательного подбора» [Там же, с. 176], заключает он. В работе «Психический подбор: эмпириомонизм в учении и психике» А.А. Богданов описывает механизм функционирования сознания и предпринимает попытку его «измерения». Автор пишет: «Общий методологический принцип, которым мы будем руководствоваться, – принцип энергетики в сфере специально психического опыта» [34, с. 336-337]. Мы поддерживаем психоэнергетический метод с точки зрения определения: 1) тенденций – положительных, или организационных, и отрицательных, или дезорганизационных, 2) силы – возрастания энергии или ее уменьшения. А.А. Богданов отмечает: «Сознание по отношению к психической системе можно определить как область координированных изменений психической системы (причем формой их координации является ассоциативная связь). Поле сознания выражает совокупность координированных изменений, происходящих в психической системе» [Там же, с. 347-348]. Таким образом, сознание как одна из функций человеческого организма обладает следующими свойствами, которые, как говорит А.А. Богданов, могут быть применены в других областях человеческой деятельности – культурной, идеологической, партийной, производственной и т.п.: 1) сближение-соединение и отторжение-разъединение; 2) дополнение и замещение; 3) различение-неразличение одновременно и попеременно; 4) копирование устойчивых форм внешнего мира и отображение их в сознании с целью дальнейшей материализации в общественной жизни. К таковым относятся: система координат (верх-низ, влево-вправо), сетка и вектор времени и т.п.; 5) накопление-растрата активностей организма; 6) фиксирование – дегрессия или рассредоточение – дезингрессия чувственных образов, отображаемых в сознании. В работе «Наука об общественном сознании» А.А. Богданов пишет о том, что «сознание и «идеология» (наука об общественном сознании. – Л.Р.) зависят от способов производства и присвоения. Из этого закона вытекает общий путь исследования: для всех изменений в идеологиях искать причины в условиях трудовой и хозяйственной жизни» [33, c. 5]. Идеология – это орудие организации общества, производства, классов и вообще любых общественных сил или элементов, орудие, без которого эта организация невозможна. Согласно А.А. Богданову, «сознание служит живому существу – человеку, животному, – для того, чтобы организовать свою жизнь: чтобы свои движения, действия согласовать с потребностями, свои ощущения связать в стройный порядок памяти. Согласовать, стройно связать, это и значит – организовать» [Там же, с. 30-31]. Однако время от времени сознание, принимая различные формы, выполняет координационно-организационную консервирующую функцию общества и, таким образом, служит «благоприятным и необходимым условием для прогресса» [Там же, с. 55], заключает А.А. Богданов. Следовательно, сознание как одна из форм общественной жизни порождается экономикой, но, выйдя из нее однажды, начинает оказывать на нее свое влияние, координируя и организовывая ее.

С.Л. Франк в работе «Предмет знания» под сознанием подразумевает «совокупность данного, комплекс актуально переживаемого, как такового, которое выделено из его связи с «имеющимся», запредельным и взятым просто как самодовлеющая, замкнутая реальность потока впечатлений. С другой стороны, под «сознанием» я могу разуметь не только актуально переживаемое, как таковое, но и то, к чему оно относится, на что указывает вне себя» [276, с. 147-148]. Отсюда сознание – это поток актуальных и потенциальных переживаний как особая область противопоставления «данного» «неданному». В другой работе «Душа человека» С.Л. Франк уточняет понятие сознания: «То, что мы называем сознанием, есть единство «сознающего» (или «сознавания») и «сознаваемого», связь между процессами и деятельностями сознающей личности, с одной стороны, и теми предметами, на которые они направлены, – с другой» [276, с. 685]. Жизнь нашего сознания, согласно автору, «слагается из трёх указанных областей – 1) непосредственного переживания; 2) предметного сознания; 3) самосознания» [Там же, с. 731]. В работе «Реальность и человек» С.Л. Франк пишет, что «сознание шире знания тем, что оно охватывает и безотчетные, неуясненные состояния – самопроникнутости или «бытия-для-себя» [277, с. 52]. В результате обобщения подходов С.Л. Франка к сознанию выясняется, что сознание состоит из непосредственного переживания, предметного сознания и самосознания, оно уже понятия «душевная жизнь», но шире, чем знание.

Г.Г. Шпет, представитель феноменологического направления, в работе «Философско-психологические труды» так ставит вопрос о сознании: «Первая задача философской науки может и должна состоять только в том, чтобы определить то, что человек непосредственно находит в данном ему сознании, от того, что он сам примышляет, к чему он заключает и т.п.» [308, с. 323]. Совершая переходы из одного мира в другой, мы «не уничтожаем» ни один из них, «не сомневаемся» ни в одном из них, легко «возвращаемся» из любого мира в любой. Одно только «объединяет» оба эти мира – «действительный» и «идеальный»: «они являются мне данными в моем сознании, спонтанные акты которого, постоянно меняясь и переливаясь, направляются на вне-данное, рассматривают его и исследуют, объясняют, выражают в понятиях и словах, описывают, сравнивают, различают, радуются на него, боятся его и т.д.» [Там же, с. 324]. Так, сознание сохраняется при этих переходах, и всякое переживание сознания сохраняет свою существенную особенность – быть сознанием чего-нибудь, быть направленным на что-нибудь, и в этом смысле всякое переживание остается “интенциональным переживанием”. Отсюда, полагает Г.Г. Шпет, каждый социально-культурный факт (подобно слову) означен и, следовательно, подлежит диалектической интерпретации, т.е. может быть осмыслен только в герменевтических актах логики диалектического сознания.

И.А. Ильин в работе «Путь духовного обновления» так описывает кризис надвигающейся эпохи: «Наше время ни в чем так не нуждается, как в духовной очевидности… Современный мир переживает глубокий кризис – религиозный, духовный и национальный» [100, с. 300-301]. Говоря о «духовном кризисе, охватившем все человечество», И.А. Ильин имеет в виду тот факт, что «вера в Бога заменяется верой в человека и его научное и техническое могущество». Отсюда он приходит к выводу о том, что сознание может быть понято не как «замена» или «секуляризация» религии через «научный рацио» путем «онтологизма» и «гносеологизма». Вопрос состоит в том, чтобы «целостно воспринимать мир и человека в мире», а не по частям или фрагментарно.

Э.В. Ильенков в главном философском труде «Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении» отмечает: «Сознание с самого начала становится общественным продуктом и остается им, пока остаются люди» [96, с. 43]. Проблема сознания, полагает ученый, состоит в том, чтобы «понять – как и почему человеческий мозг приобретает способность отличать себя от образа, вызванного впечатлением, противопоставить его самому себе и, тем самым, обрести сразу и сознание предмета, и сознание себя самого, образ своего собственного действия – «самосознание» [Там же, с. 47]. В работе «Диалектическая логика: очерки истории и теории» Э.В. Ильенков пишет: «Мыслит не Я, не Разум, а человек, находящийся в непосредственном единстве с природой и с обществом, производящим свою материальную и духовную жизнь общественно-историческим коллективом, и не мозг сам по себе» [97, с. 164-165]. В результате обобщения концепции Э.В. Ильенкова мы приходим к выводу о том, что сознание – это идеальная способность человека отличать предмет впечатления от самого этого предмета, а также и оценивать свое самосознание.

М.К. Мамардашвили в работе «Символ и сознание» представляет свое понимание сознания: «Сознание – это не психический процесс – в классическом психофизиологическом смысле слова, – это уровень, на котором синтезируются все конкретные психические процессы, которые на этом уровне не являются самими собой, так как на этом уровне они относятся к сознанию» [168, с. 36]. По его мнению, «сознание – это уровень, на котором синтезируются психические процессы, оно может быть рассмотрено как отдельно, вне зависимости от субъекта и объекта, так и в неразрывной связи с ними» [Там же, с. 37-50]. В работах философа сознание трактуется не как «вещь» или «предмет», но облачённый в «символ» орган или орудие познания. Так, М.К. Мамардашвили усиливает онтологическую и гносеологическую составляющие сознания через собственное видение его как «символ», с помощью которого возможны различия самого сознания и акты различения сознания. В контексте исследования концепция мыслителя обогащает наше видение различий и различения сознания в кризисные периоды.