Кроме нас – никто

Самаров Сергей Васильевич

– Что тогда? Будем говорить?

– Порядочные люди в белый флаг не стреляют… Капитан Латиф, за мной… – рассудил майор и поднялся во весь рост.

Он стоял на высоком основательном камне, широко расставив ноги и глядя вниз, как памятник захватчику и оккупанту, и сам себя видел таким, сам себе таким не нравился, тем не менее вынужден был показывать уверенность и преимущество собственной силы, чтобы добиться необходимого результата и, следовательно, иметь возможность выполнить приказ. Стоял, смотрел и ждал, когда преодолеет часть пути до него стройный бородатый человек в каком-то странном полувоенном наряде, и только после этого шагнул навстречу. Не торопясь, с чувством уверенного хозяина на чужой земле, начал спускаться.

Следом за майором неохотно заспешил капитан Латиф, понимающий, что ему суждено выступить в роли переводчика в деле, в котором он хотел бы быть только посторонним неодобрительным наблюдателем, но никак не активным участником. Но штатного переводчика батальона старшего лейтенанта Николаева в отряд не взяли именно потому, что с майором Солоухиным в операции принимал участие капитан Латиф, совмещение задач которого обсудили сразу, еще на базе. Простых наблюдателей и болельщиков спецназ предпочитает с собой не брать. Кому нужна обуза, которая в случае крайнего обострения ситуации может быть опасной для жизни бойцов? Наблюдателей и болельщиков приходится защищать в то время, когда следует защищать себя…

* * *

Разведчики переместились ближе к кишлаку, чтобы иметь возможность в случае необходимости действовать более оперативно. И продолжали наблюдение уже с короткой дистанции.

– Вообще-то так рано они обычно не поднимаются… – ефрейтор Щеткин поводил стволом вверх и вниз – просматривая в оптику всю длину улицы. – И все, смотрите, товарищ старший лейтенант, все одеты, все вооружены… Слышали, наверное, взрывы?

– Конечно… – равнодушно констатировал старший лейтенант Вадимиров. – Не только слышали, я думаю, и чувствовали. Почва каменистая, скалы… Взрыв, как землетрясение… Волна по такой почве далеко идет…

Он смотрел в бинокль и отвечал, не отвлекаясь.

– А почему все одеты, все вооружены?

– Готовились, наверное, встречать. Знали, когда караван прибудет. Точно, все знали…

– И что сейчас? Будут на нас переть?

– Будут… – старший лейтенант перевел бинокль в другую сторону. – Только не навалом… А по боковой тропе попытаются нас обойти… Далековато, конечно… Попробуешь здесь, пока дальше не ушли, кого-нибудь снять?

– Кого?

– Только вооруженного. Безоружных не трогать.

– Безоружные только женщины…

– Вон того… Смотри… С переговорным устройством или с рацией, что там у него…

Ефрейтор более четко зафиксировал на камне опорный локоть.

– Есть вопрос… А с кем он общается? Если все вооруженные здесь, а он с кем-то говорит, значит, есть еще кто-то… Помешай ему договориться. Снимай! Быстрее!

Ефрейтор среагировал моментально. Выстрел СВД [8] ударил хлестко, и по ущелью прокатилось, поигрывая на камнях и, как мячик, отлетая от крутых скал, эхо. Вадимиров увидел, как человек с портативной радиостанцией-трубкой в руках вдруг неестественно выгнул спину дугой и задрал голову, будто бы чихнуть собрался, но тут же упал навзничь.

8

СВД – снайперская винтовка Драгунова.

Несмотря на дальность расстояния, Щеткин с задачей справился.

Рация упала на землю, но не разбилась.

Душманы тоже среагировали – адекватно. Через две секунды уже все бросились искать укрытие, и мужчины, и женщины. Но один, самый, похоже, молодой, борода которого еще вырасти не успела, сначала устремившись к углу дома, резко повернул назад и попытался схватить трубку рации. Это ему почти удалось, но и ефрейтор Щеткин за ситуацией следил внимательно. Второй выстрел оказался не менее точным, чем первый. Согнувшись, молодой душман выпрямиться не успел, и рука его судорожно сжала трубку. Вадимиров в бинокль видел это движение так, словно был рядом. То, что увидеть из-за дальности не удавалось, подсказывало воображение.

– Годится…

Снайпер еще раз выстрелил. Пуля взметнула фонтанчик пыли рядом с рукой, сжавшей трубку.

– Что ты?

– Рация…

– Попробуй…

Следующий выстрел оказался более удачным. Пуля пробила кисть и расколола трубку рации. Теперь связи у душманов не осталось. По крайней мере, хотелось на это надеяться.

– Нормально… Нас не засекли?

– Засекли, конечно… Но я у них «оптики» не видел. Им не из чего стрелять… «Калашом» не достанут…

За спиной разведчиков, в ущелье, где встретили караван основные силы, начавшаяся активная стрельба вдруг смолкла. Что-то там произошло. Старший лейтенант даже обернулся, вслушиваясь.

– Не могли ведь уже всех прикончить…

– Не успели бы… – согласился ефрейтор.

– Ладно, – Вадимиров снова поднял бинокль. – У нас своя задача…

– Товарищ старший лейтенант, – рядовой Петров спрыгнул с верхней скалы и тут же перескочил ближе к командиру. – Вон туда посмотрите…

Старший лейтенант посмотрел. Сначала просто, как и рядовой, потом поднял к глазам бинокль. На окраину кишлака с соседнего склона горы спускалась большая группа душманов. Никак не меньше ста человек, сразу определил Вадимиров.

– Петров, гони к майору. Доложи. Группа не менее ста человек. Входит в кишлак. Будем сдерживать до приказа… Но… Троп несколько… Обойти могут сразу…

– Понял, товарищ старший лейтенант…

Петров быстро поднялся, и, не оборачиваясь, Вадимиров слышал его удаляющиеся торопливые шаги. Полетели из-под ног камни…

– Щеткин! Сможешь тех достать?

– Достать-то можно…

– Ищи командира. Постарайся определить… Чем больше положишь, тем дольше сами жить будем… Давай…

И зачем-то ощупал, словно проверил, нагрудный карман. Там лежало помятое и зачитанное письмо из дома, и второе письмо, собственное, еще не отправленное, потому что написано оно было до получения письма из дома, и теперь хотелось уже написать новое. Надо было бы написать. И одновременно написать в другой адрес, другу детства, чтобы тот выполнил просьбу.

– Хочется жить, товарищ старший лейтенант… Ой, как хочется…

Несколько секунд молчания для задержки дыхания. И снайпер выстрелил три раза подряд…

– Всем жить хочется… Но не всем удается… – старший лейтенант попытался рассмотреть в бинокль результат работы снайпера. И, кажется, остался удовлетворенным…

* * *

Бородатый душман растерянным или испуганным совсем не выглядел.

– Что вам здесь надо? – он обошелся без переводчика, объясняясь на русском языке даже лучше, чем капитан Латиф.