Кромка льда. Том первый
Шрифт:
Мать Тамару берегла, к реке не пускала, для купания носила воду из колодца.
А бабушка говорила:
– Это всё от лени ейной! Пусть стирает, привыкнет, и всё пройдёт.
Не проходило. Три дня после стирки в реке Тамара не могла ничего брать в руки, волдыри лопались и доставляли страдания.
Но никому до этого не было дела.
Только Настя жалела дочь, мазала раны дёгтем и кормила с ложечки. Ровно через три дня от волдырей не оставалось и следа.
– Бабуль, а расскажи мне о дедушке, – стараясь
– Нашла что спросить, – пробормотала Марфа Игнатьевна. – Чего это тебе надобно вдруг стало о нём услышать?
Тамара пожала плечами:
– Так… Просто интересно. У Вари дедушка есть, у других детей тоже, а я о своём и не знаю ничего.
– Лучше и не знать! От любопытства нос вырастет, никто тебя замуж не возьмёт с длинным носом.
– Не вырастет, – обиженно произнесла Тамара, – не бывает так!
– Ещё как бывает! – Марфа Игнатьевна выпрямилась, бросила только что выжатую почти насухо простыню в воду, чем невероятно опечалила девочку. – Давай полощи, любопытная!
– Ой, рыбка, – воскликнула Тамара.
– Рыбка, рыбка… – Марфа Игнатьевна стала всматриваться в речную гладь. – Нет в этой реке рыбы. А раньше была, много было рыбы. По эту сторону реки и по ту стояли рыбацкие домики.
У реки была хозяйка Анна Гавриловна. Весь улов забирала, продавала и копейки платила рыбакам.
А бывало и не платила, если на левом берегу поймали больше, чем на правом. Рыбаки друг у друга рыбу воровали. И до убийства доходило.
Анна Гавриловна деньги гребла, а отношения рыбаков её не волновали.
Когда богатеи всякие приезжали побаловаться удочкой, рыбакам ловить запрещалось.
И вот однажды к Анне Гавриловне приехал один богач с женой и дочкой. И жена, и дочка – красавицы неземные.
Богач этот устроил завтрак прямо на берегу. На белом покрывале разложил еды всякой. Анну Гавриловну пригласил.
Сидит её муж на покрывале, а Анна Гавриловна голову ему на колени положила, косу свою тугую расплела, распластались волосы по его ногам.
А дочь богача смотрела и завидовала. Мечтала, что будет у неё жених вот такой красоты, как муж хозяйки реки, и она вот так же волосы распустит.
Пока родители ели, пили, пели, ловили рыбу, дочка богача собирала блестящие раковины перловицы [1] .
Да так увлеклась, что к лесочку подошла. А там вдруг тень мелькнула. Девчушка любопытная была, не хуже тебя, за тенью метнулась.
Тень оказалась пареньком. Когда тот оглянулся, девица обомлела. Такой красоты она ещё не встречала.
Его смуглое лицо было словно высечено из камня самым талантливым скульптором. Скулы, нос, разрез глаз – всё было настолько гармоничным, что не верилось в существование этого создания.
1
Перловица –
Но он стоял рядом и наблюдал за незнакомкой.
В его глазах был страх. Он приложил палец к своим губам, давая понять, чтобы девушка не закричала.
А она и не собиралась кричать. Потеряла дар речи.
Незнакомец вдруг подошёл близко, поводил рукой перед её лицом и улыбнулся.
Девушка не шевелилась.
– Смешная ты, – прошептал юноша. – Иди поскорее отсюда. Меня заметят, а я жить хочу.
Девушка испуганно оглянулась.
Там за деревьями родителям явно было не до неё.
Они что-то шумно обсуждали, смеялись. Был слышен плеск воды.
– Я Исур, – тихо сказал паренёк. – А тебя как зовут?
– Не скажу, – ответила девушка.
– Давай я буду называть тебя Луной?
– Почему Луной? – девушка засмеялась, но тотчас прикрыла рукой рот.
– Ну ты же не говоришь своё имя.
– Ну хорошо, я Луна! А теперь прощайте, Исур! Мне пора.
Так закончилась их встреча.
Дочь вернулась к родителям. Маменька поинтересовалась её состоянием и сказала, что уже скоро будут собираться домой.
Дома девица не могла найти себе места. Всё мерещился ей тот красивый парень из лесочка.
Она невзначай спросила у отца через месяц:
– Папенька, а помните, как мы хорошо отдыхали у Анны Гавриловны? Может быть, повторим? Мне это место так легло на сердце, с такой теплотой его вспоминаю, что хочется вернуться.
– А почему бы и нет! – воскликнул богач. – На Ильин день собирайтесь, передай матушке.
Но впечатления были уже другими. Река зазеленела, от неё неприятно несло тиной и тухлой рыбой.
Накануне отъезда отец передумал ехать, но потом решил, что Анна Гавриловна будет в обиде.
На белом покрывале вся еда осталась нетронутой. Ничего не лезло в горло от вони, что была вокруг.
Богач из приличия сидел и ждал, когда хозяйка реки пригласит в дом.
Анне Гавриловне тоже было не по себе, но она боялась сделать гостям неприятно. Те могли подумать, что хозяйка гонит их. Никому не нравилось, но все молчали.
Дочка богача всё ходила в лесочке, всё звала еле слышно:
– Исур, Исур!
Но никто не отзывался.
Анна Гавриловна наконец-то взяла себя в руки и сказала:
– А не пройти ли нам в гостиную? Мне привезли новые карты. Хочу попробовать с вами, дорогие гости!
И богач, и его супруга обрадовались предложению.
– Еду оставим тут! – громко сказала Анна Гавриловна. – Я сейчас позову рыбаков, они заберут. Им привычно у реки есть и вонь глотать.
Пока богач помогал жене сворачивать белое покрывало, к месту отдыха подошли трое: парень и две девчушки.