Кронштадтский тупик
Шрифт:
Побарабанив пальцами по клавиатуре лэптопа, он развернул экран к посетительницам. Загрузилось фото из личного дела ученицы "Райзинга", запечатлевшее ее во весь рост. Федяева оказалась длинноногой девицей с локонами всех цветов радужного спектра. Взгляд - не по возрасту прожженный и жесткий. Нахальное выражение лица, умелый экстравагантный макияж. Сапожки, сумочка и кокетливо расстегнутое пальтецо куплены явно не в дешевом магазине. Короткое алое платье в обтяжку Белла узнала. "Ого! Вивьен Вествуд! Помнится, на Невском оно стоило весьма и весьма..."
– Это в ее отношении совершили развратные действия?
– хмыкнула Наташа, взглянув на порочное личико красотки.
– Не
– И чем такую можно смутить!
– Белла тоже отметила стервозный взгляд Федяевой.
– Может, и наоборот, - буркнул Минский, - только барышня утверждает, будто на вечеринке у однокурсников Иван оскорбил ее нравственность и девичью честь... На его счастье, он уехал с друзьями куда-то на отдаленные форты, и найти его не представляется возможным. А то загремел бы парень в КПЗ... Я уже побеседовал с сотрудниками - который принимал заявление и который беседовал с матерью Рыбина, вымогал у нее деньги за закрытие дела. Я их поприжал, но они пока держатся, не колются. Ладно, объясню им, что они могут схлопотать, выгораживая "кукловода" - быстро языки развяжутся.
– А мы с Коржиком... С Андреем Кориным, - поправилась Белла, - попробуем подобраться к этой, блин, Августе.
– И через полчаса нас ждет Василиса Степанова, - добавила Наташа, посмотрев на часы, - в больнице посещения пациентов разрешены с 15-ти до 18-ти часов. Строков нас уже записал.
– Строков ваш молодец, - скуповато похвалил Минский, - смышленый парень, и деловая хватка прорезалась. Правильно. А то интеллигентным тихоням в его профессии делать нечего...
– Моя школа, - ухмыльнулась Белла.
***
Наташе удалось выяснить, куда так спешил в тот вечер Егор Степанов. В доме, который официально числился заброшенным, в конце улицы проживал его друг с детства. "Ребята с нашего двора, - пропел в трубку Коган, - обижаешь, Наташка, это задачка для салабонов, а не для профи моего уровня. Мне это на один перекур!".
Дом снаружи выглядел так, словно вот-вот развалится. Но изнутри он оказался добротным и благоустроенным. И им единолично владел Григорий Сотников, седоусый великан с красным лицом и могучими кулаками.
– Может, Егорка хотел отсидеться у меня в тихом месте, - говорил Сотников, наливая Наташе чай в большую толстостенную кружку, - или скрыться... Вы не из органов, поэтому могу сказать: я иногда переправляю людей через границу. У нас есть одно "окно" со шведами и два - с турмалаями. Понимал, поди, что с него за этого мента голову снимут, не поверят, что несчастный случай, если вспомнят про Васену... А я его понимаю, даже если и не случайно нелюдя этого об постамент припечатал, - Григорий сжал кулак.
– С моей бы дочкой такое сделали, давно бы уже в живых не числились! И Егору я бы помог.
За окном огромной комнаты на ветхом проводе раскачивались связанные шнурками кроссовки, изрядно потрепанные ветрами и непогодой и давно утратившие первоначальный цвет. Яростный северный ветер немилосердно ударял в них, пытаясь сбросить, но кроссовки только еще крепче заплетались шнурками.
Увидев, что Наташа поглядывает в окно на столь необычную деталь пейзажа, Сотников пояснил:
– Это торговцы так "нычку" обозначают, куда покупатель, значит, может за заказом прийти. Только я их уже давно со своего двора шуганул. У них свой бизнес, у меня - свой, и нечего нам в одном дворе задами толкаться. Дворов на Котлине много, а мне такого соседства не нужно. А вот значок свой снять позабыли, - гулко расхохотался гигант, - да и мне все недосуг. Может, как-то оптику свою возьму, да сшибу, чтобы не болтались под окном.
И тут, словно в ответ на его слова, во двор, согнувшись под натиском
– Опять, что ли, закладки делают?!
– у него даже усы встали дыбом от возмущения.
– Ну, это, наверное, кто-то из новых, из беспредельщиков. Тех, кого я прошлый раз шуганул, давно уже накрыли. Явно из борзых кто-то, или не знают, что дом хоть и заброшен, но не совсем!
Стукнула дверь парадного. Фигурка достала баллончик с краской и быстро нанесла на ограду какой-то узор. Потом обошла все места, возле которых останавливалась, и пометила краской и их. Достала телефон, стянула с одной руки перчатку и завозюкала тоненькими белыми пальчиками по экрану. Новый порыв ветра рванул капюшон...
– Ну, ща перехвачу эту борзотину, потолкуем, как на чужую территорию лезть без уговора!
– вскочил Сотников.
– Подождите, Григорий Никифорович, - удержала его Наташа, увидев разметавшиеся по ветру разноцветные локоны и красивое даже без макияжа стервозное личико Августы Федяевой.
– Это как раз то, что мне нужно... В моей машине стоит видеорегистратор, он заснял все ее телодвижения во дворе, а теперь есть и ее лицо... Мы давно ищем выход на человека, который дал ей поручение распространить товар. Какое счастье, что, привезя партию из Адлера, курьерша поленилась далеко ходить и решила разместить его поближе к дому. Девушка умна, но ее слабое место - в том, что она всех остальных считает дураками, которых она может водить за нос как угодно, и никто ее за руку не схватит!
Федяева намолотила еще несколько сообщений, подтянула капюшон, еще раз воровато огляделась и шмыгнула со двора, мгновенно скрывшись в метели.
– Покупателям, значит, координаты сбросила, где товар забирать, - пояснил Сотников, - сейчас поползут искать... Заразы, в прошлый раз по почтовым ящикам распихали, так дверь в парадном сломали, то-то я их и попросил не промышлять в моем доме, на их покупателей дверей не напасешься... И ведь сколько времени все спокойно было - и вот снова-здорово!
Наташа уже звонила Корину, чтобы сообщить о сделанных у нее на глазах "закладках". Скорее всего, именно этот товар Августа привезла с гастролей в Адлере.
Теперь Навицкая поняла схему, которую разработал кукловод. Пока алчный и доверчивый дурачок Анатолий выполнял отвлекающий маневр, не зная, что его участь уже решена, Федяева беспрепятственно произвела обмен "деньги-товар". И те двое, которых арестовали с большой суммой неподалеку от реки, уже успели передать ей партию наркотиков и забрать денежный расчет... Наташа еще раз подумала об Анатолии, который лежал сейчас в больнице Гячрыпша, бывшего Леселидзе. прикованный наручниками к койке, обмотанный бинтами, навеки обезображенный и под бдительной полицейской охраной... Паренек даже не понял, что его поманили щедрым гонораром, чтобы он отвлек на себя внимание пограничников и стал живой мишенью. Он думал, что всего лишь отвезет груз и получит кругленькую сумму, которую можно будет так весело потратить на "напитки покрепче", киберклубы и развеселых девушек. А сейчас Августа, спешно распродавая привезенный товар, готовилась изобразить жертву изнасилования, если ей прикажут "топить" следующего доверчивого паренька, Ивана Рыбина, до конца, или милостиво забрать заявление, если ей скомандуют отбой.