Кровь и Клятва
Шрифт:
Меня печалит уныние и запустенье, в которые превратилось некогда что-то такое значимое и величественное, но восторг от того, что я здесь и сейчас, значительно преобладает над грустью.
— Заночуем в замке? — предлагаю я и собираюсь спрыгнуть на землю.
Но Тайлос тут же оказывается рядом и подхватывает меня за талию, чтобы стащить с седла, как пушинку. Или фарфоровую куклу, которую страшно разбить неверным движением.
Кажется, ему и самому не нравится, что он слишком медлит, прежде чем меня отпустить.
Моё сердце тревожно трепыхается в груди, когда Маг делает резкий шаг назад, а затем недовольно оглядывается на замок. Руки сжимаются в кулаки.
— Не думаю, что внутри будет безопасно.
— Нужно проверить, — выдыхаю я и отправляюсь вперёд на дрожащих ногах.
Лицо горит огнём, и я прикладываю прохладную ладонь сначала к одной щеке, а затем к другой.
Осторожно ступая по обломкам, заросшим травой, я постепенно продвигаюсь глубже по уцелевшему крылу. Вскоре воздух становится плотнее и суше. На искорёженном полу рассыпан камень от стен, как грибы в лесу. По уцелевшим стенам кое-где поднимается вьюн. Всюду пыль и грязь, а в некоторых углах и проходах свисает паутина.
Меня привлекает просторное помещение слева, у которого отсутствует внутренняя стена. Я переступаю через её остатки, прохожу дальше и осматриваюсь.
Высокие узкие окна без стекла, обколотые колоны ближе к стенам, высокий куполообразный потолок с неровными дырами — говорят о том, что раньше здесь был бальный зал. Я зачарованно вглядываюсь в лепнину, которая когда-то служила украшением стыков, а теперь почернела от времени, и не могу не представить, какого это. Быть чистокровной эльфийкой, приглашённой на бал в Замок Королей. Кружиться здесь в танце, наслаждаясь обстановкой и осторожными прикосновениями партнёра. И даже не подозревать о том, что скоро сильной и процветающей расе придёт конец.
В одном из углов осыпаются камушки, и я прихожу в себя.
— Королевские балы сильно переоценивают.
Тайлос усмехается и не спеша направляется ко мне.
— Тебе доводилось бывать на балах? — вглядываюсь я в него, развернувшись.
— Пару раз, — кивает он. — Меня, разумеется, сторонились, и, не особенно стесняясь, обсуждали за спиной. Впрочем, ради сплетен люди там и собираются.
— Получается, ты знаком с королевской семьёй? Какие они?
— Ничего примечательно, — пожимает он плечами, а затем словно вспоминает что-то и лукаво улыбается: — Ты и сама должна была это заметить.
— Я? — вздёргиваю я брови. — Каким образом?
— Ты провела в компании… Напомни, сколько дней занимает путь через Топи?
— Два-три дня, — всё ещё не понимаю я.
— Вот. Ты провела в компании принца около трёх дней.
— При…
Я поражённо замолкаю.
— Рыжий такой, — подсказывает Тайлос. — Неприлично самодовольный и слишком расточительный.
Элар — сын короля людей? Принц?..
В глазах темнеет.
В огромном и красивом помещении на стенах с картинами пляшет свет от свечей. Хлопает тяжёлая дверь. От неё отворачивается рыжеволосый человек. Мои руки покрываются мурашками. Я кружусь. Юбки платья с расшитой цветами окантовкой поднимаются и опадают волнами вокруг моих ног. Сильные руки ловят меня сзади за талию. Притягивают мою спину к широкой груди. Рыжая прядь мужчины падает мне на лиф, когда его губы жарко касаются моей шеи.
Я моргаю.
— Ния!
Тайлос делает шаг вперёд, хватает меня за здоровую руку и дергает на себя, отступая. Я врезаюсь в его грудь. Плечо отзывается глухой болью. Сердце пропускает удар. За спиной что-то шумно разбивается о пол, осыпается крошкой.
Я не дышу, не в силах отвести глаз от беспокойной темноты глаз напротив. Под ладошкой гулко бьётся чужое сердце. Оно набирает скорость, как и моё собственное.
— Я же го…
— Тай…
Ничего не остаётся. Меня самой не остаётся. Ничего того, что мной когда-либо двигало, радовало или огорчало. Ничего, что делало меня — мной.
Только почерневшие, как угли, глаза, в которых вспыхивает огонь.
Я чувствую себя в видении, в котором не могу на что-либо влиять.
А затем исчезает даже это. Потому что после отчаянного рыка, словно он сдаётся, Тайлос склоняется и прижимается своими губами к моим.
От горячей волны, прокатившийся по телу, слабеют ноги. Я едва не падаю, но Тайлос перехватывает меня крепче. С силой прижимает к своему телу. Раненное плечо даёт о себе знать, и я выдыхаю болезненный стон прямо в губы Мага…
Мага Крови…
Что мы творим?
Впрочем, уже в следующий миг Тайлос отстраняется и удерживает меня за плечи так, чтобы не задевать рану. Произносит хрипло:
— Жаль, что ты не попыталась поставить между нами преграду.
С этими словами он отпускает меня, разворачивается и идёт вон.
Я открываю глаза и смотрю ему в спину невидящим взглядом.
Жаль?.. Боюсь, я не смогла бы ничего сделать, даже если вспомнила бы о том, что могу что-то сделать.
Итак, мне понадобилось где-то полчаса времени, чтобы как следует успокоится и выйти на улицу, к Тайлосу. Я отгоняла мысли о поцелуе с ним, размышлениями о будущем. С Эларом. Это не приносило никакого удовольствия, но озадачивало. Сильно.
Видения говорили о том, что между мной и принцем людей что-то будет. Что-то романтическое. Я не могла не кривиться на эти мысли. Но… До сих пор то, что мне когда-либо предвиделось — сбывалось. И из-за такого будущего сердце не находило себе места. Словно желало совсем другого…
Того, чего желать тоже не следует.
За то время, что я отсутствовала, Тайлос успел приготовить для нас спальные места, тем самым расчистив небольшую полянку от опавших листьев для костра, на котором поджаривается мясо подстреленного по дороге сюда зайца.
Стук сердца вновь ускоряется, а ноги дрожат.
Я присаживаюсь на пенёк недалеко от костра, и Тайлос молча протягивает мне бутыль с водой. Мы не говорим ни тогда, когда ужинаем, ни тогда, когда Тайлос гасит костёр, ни тогда, когда укладываемся спать. Оно и к лучшему. Ни к чему нам обсуждать то, что вообще не должно было произойти.