Кровь и Клятва
Шрифт:
Сердце замирает.
А затем я подлетаю и вновь кружусь. Но мир не кружится вместе со мной. Он сосредоточился в тёмных глазах напротив. Которые смотрят на меня так… что моё сердце начинает биться чаще от съедающей его, но непонятной тревоги.
— Скорее в арку! — звонко смеётся кто-то.
Тайлос отпускает меня на ноги, но не спешит сдвигаться с места. Смотрит на меня свысока, а затем глухо выдыхает:
— Пожалуй, с меня хватит танцев. Прости, Эания.
Он отпускает меня, резко разворачивается и уходит.
Я смотрю ему вслед и соглашаюсь с тем, что это было глупо.
Вскоре танцы, игры и веселье заканчиваются, чтобы жениха и невесту могла обвенчать луна.
Невеста по-прежнему в белом, лишь подол подёрнулся грязью и пылью от участия в играх и танцах. Ей на плечи накидывают вуаль зелёного оттенка — знак новой жизни. Она выглядит безумно красивой, потому что по-настоящему счастлива, любит и любима. Жених ей в этом не уступает.
Я с замиранием сердца наблюдаю, как их сцепленные руки повязывают золотой лентой — знак нерушимости союза. Как оставляют их одних напротив друг друга. Как на площади гаснут огни…
— И что сейчас должно произойти? — вынуждает меня вздрогнуть тихий голос Тайлоса, появившегося рядом. — Сама луна примет эльфийский образ и обвенчает их?
— Союзы эльфов венчает природа, — не глядя на него отвечаю я. — Будет достаточно лунного света, без воплощения в кого-либо.
Смысл в том, чтобы со всей ясностью осознать, в ожидании того, как вас коснётся серебристый свет, что в любой кромешной тьме в твоей руке будет другая рука, которую ты не отпустишь, как бы страшно не было. И которая не отпустит твою.
Взаимное доверие.
Наконец свет луны касается сначала ног венчающихся, а затем и рук с золотой лентой. Площадь отмирает: раздаются поздравительные крики, люди хлопают в ладоши, эльфы запускают в небо столбы огненных искр. Красивое зрелище. Напоминает о маме, которая в такие моменты была рядом и запускала искры выше всех…
Может, именно по ним нас и выслеживали Маги Крови.
Я разворачиваюсь и отправляюсь в дом.
Устала. Хочу лечь, закрыть глаза и ни о чём не думать. Не вспоминать. И не гадать о будущем.
Тайлос, очевидно, тоже устал от происходящего, потому что отправляется вслед за мной.
В доме, после того как мы решаем, что на этот раз я сплю на кровати, а Маг на лавке и гасим свечи, он тихо спрашивает:
— То есть эльфы могут обвенчаться где угодно? Они не привязаны к месту и им не нужны свидетели?
— Да, достаточно взаимной любви и желания провести остаток жизни вместе, — нехотя отвечаю я.
Тайлос хмыкает и, судя по звуку, укладывается удобнее. Я тоже отрываю взгляд от огня в камине и отворачиваюсь к стене.
Вот только мне мешает крепко спать неугасающая в груди тревога. Потому и просыпаюсь я мгновенно, уловив скрип двери, а затем и скрип половиц под чьими-то ногами.
— Тише ты, мы не должны разбудить девчонку. У эльфов сон чуткий.
— А у Магов Крови — нет?
— Он человек в первую очередь. Ты, вон, спишь так, что и громом не разбудишь.
— Ладно-ладно. Надо быстрее его прикончить и уходить.
Я вижу силуэт ножа в руке у одного из мужчин, и сердце обрывается. Он заносит нож для удара…
Моё видение. Оно было об этом.
Но больше меня пугает другое. То, что Мага пришли убивать его сородичи — люди.
Времени на раздумья нет, я подхватываю воздух и бросаю себя к лавке, с желанием остановить глупых людей. Если они убьют его не сразу, а лишь пустят ему кровь — беды не миновать всей деревне.
Мужчина заметно пугается из-за моего появления, но руку с ножом не отпускает. На острие играет отсвет огня из камина. Я выставляю руку перед собой, хочу прошипеть, чтобы они одумались, но в этот момент Тайлос позади меня приходит в движение, обхватывает меня рукой поперёк груди и садится. В его пальцах тоже зажат кинжал.
— Неужто решила умереть за меня? — выдыхает он мне в ухо.
— Нет, всего лишь хочу спасти деревню от последствий действий глупцов.
Я бью волной воздуха по мужчинам и те отлетают назад. С громом упавшей утвари падают на пол. Кряхтят и охают.
— Убирайтесь! — приказываю я тут же, цепляясь в руку Мага с кинжалом, чтобы он себя не ранил. — Из-за вас могла погибнуть вся деревня!
Те недовольно-опасливо переглядываются. Затем смотрят на Тайлоса. В их глазах страх смешался с лютой ненавистью. Взгляд того, кто пытался защитить то, что ему дорого, но не преуспел… Потому оба мужчины быстро поднимаются на ноги и дают дёру.
Я тяжело дышу и всё ещё боюсь отпускать руку Мага.
— Я не стал бы уничтожать всех в деревне, — глухо замечает Тайлос. — Было бы достаточно этих двоих.
— Они сглупили, Тайлос.
— Странно ли то, что эти глупцы — люди?..
Я вспоминаю, как размышляла о том, что будет, если люди окончательно победят в войне, и тихо замечаю:
— Нет. Когда люди покончат с эльфами, они возьмутся за таких, как ты.
— Миром правит страх.
— Не миром, а людьми, — поправляю я.
— Ты в порядке, Эания? — вдруг спрашивает Тайлос и обхватывает мои скулы пальцами, чтобы развернуть лицо к своему. — У тебя из носа идёт кровь…
Я зажмуриваюсь, собираюсь с силами и выбираюсь из его рук, как и из неудобного положения в целом. Вытираю кровь тыльной стороной руки и повторяю предложение Тайлоса, сказанное у пруда:
— Как на счёт того, чтобы убраться отсюда? Мне будет гораздо спокойнее спать в лесу на дереве.
Тайлос хмыкает, а я достаю карту, чтобы она показала мне дальнейший путь. Ноги и руки дрожат, кружится голова, и в целом, я ощущаю невыносимую слабость. Карисы, веселье на свадьбе, ночь без крепкого сна и защита от нападения людей — не проходят бесследно.