Кровь и память
Шрифт:
Брат Якуб сказал, что Илене удалось спастись бегством. Значит, она тоже в пути и вряд ли успела далеко уйти от Риттилуорта. Интересно, кто этот Пил, которого упомянул монах? Скорее всего тоже кто-то из монастырской братии. В любом случае Илена сейчас напугана и не знает, что делать. Элспит вновь грустно улыбнулась. Совсем как я, подумала она. Следующая ее мысль была о том, что она осталась без гроша в кармане — все свои сбережения потратила в Декине на то, чтобы купить лошадь для Уила Тирска. Они тогда решили, что коль Элспит в скором времени встретится с Иленой, то у них вновь появятся средства. И вот теперь за душой ни гроша, и надеяться не на что и не на кого.
Элспит
Что ж, это уже что-то. Нечто такое, ради чего стоит проснуться завтра утром. Вновь заухала сова, напомнив Элспит о том, что ночью, пока бодрствуют ночные твари, людям полагается спать. Устроившись поудобней на жесткой земле, она, перед тем как ее сморил сон, снова подумала о Лотрине. Интересно, где он?
Ей было видение.
Лотрин звал ее. Нет, взывал к ней. Он страдал. Страдал от нечеловеческой, оглушающей, сводящей с ума боли. Ей казалось, что он чувствует ее присутствие столь же сильно, как и она — его. Но почему он страдает и кто навлек на него страдания, этого Элспит сказать не могла. А еще была тьма. И ярость. Лотрин был охвачен ею, как пламенем. Но ярость принадлежала не ему, а Элспит не видела ни Лотрина, ни того, кто исходил яростью. И еще что-то… что-то сильное и всеобъемлющее. Магия словно смерч вихрилась вокруг нее, зная, что она здесь, и касаясь ее.
Чей-то крик. Лотрина или ее самой?
Лотрин! — позвала она.
Его голос, едва слышный, полный страдания.
Скажи Уилу, я подожду, — прошептал он. — Я сейчас другой, не тот, что раньше.
Теперь уже кричала она сама. Она выкрикивала имя Лотрина, взывала к нему в кромешной тьме, пропитанной коварной магией, но ее возлюбленный исчез. Связь между ними прервалась, словно в том месте, где ее и его души соприкоснулись, кто-то перерезал незримую нить.
Она проснулась вся в слезах. Светало, но густой туман, что укутал ее ночью, не спешил рассеиваться. Не видя ничего перед собой, Элспит замахала руками, стараясь разогнать застилавшую глаза белую пелену. Наконец туман поредел, и девушка смогла вздохнуть с облегчением. Она была там же, где и накануне, и одна. Она попыталась успокоить дыхание. Кое-как поднявшись со своего жесткого ложа, Элспит встала и сделала несколько глубоких вдохов — медленно, словно боялась, что не выдержат легкие.
Слезы текли по щекам. Это в сердце ей закрался новый страх — страх за Лотрина. Уж не из царства ли мертвых взывал он к ней? Да и говорил ли он с ней вообще, может, ей просто приснился кошмар? Элспит заставила себя взглянуть на вещи разумно, хотя, если признаться честно, утром она чувствовала себя совершенно разбитой, даже хуже, чем накануне вечером. Она вытерла глаза и села, чтобы доесть остатки провизии, а заодно поразмыслить о том, что произошло. Есть не хотелось, но если она станет пережевывать и глотать пищу,
Ни разу в жизни она не чувствовала себя столь одинокой, как в эти минуты. И только слова Лотрина — прозвучали ли они по-настоящему или только причудились ей — поддерживали в ней дух. Нет, она должна выполнить свое обязательство, тогда и Уил Тирск выполнит свое.
Элспит выпрямилась, стряхнула крошки и попыталась уложить непослушные волосы. Она знала, что своим видом испугает кого угодно, но ей было все равно. Главное, что Лотрин страдает. В одном она была уверена — он говорил с ней из мира живых, а не мертвых. Ее предки по материнской линии были наделены даром чувствовать магию и владеть ею, а вот Элспит он почти не передался. По какой-то причине ей достались лишь жалкие крохи, но и их было достаточно, чтобы понять: Лотрин достучался до ее сознания. Как это удалось — неважно. Главное, она слышала его голос. Он просил о помощи.
Сделав решительное лицо — тетушка Илик наверняка усмотрела бы в этом наследственное упрямство, — Элспит тронулась в путь, взяв направление на восток, в Фелроти.
Глава 10
В те мгновения, пока Элспит бежала вниз по одинокому холму навстречу разоренному монастырю, Финч входил в город Белуп. Он довольно быстро проделал путь из Бриавеля в Моргравию — спасибо сердобольному человеку, который торопился доставить свои товары в Перлис. Финч оказал ему добрую услугу, и купец согласился подвезти его до моргравийской столицы.
Собственно говоря, добрую услугу купцу оказал, не он сам, а Нейв. Пес дважды отпугнул от подводы с товарами воришек, когда хозяин ненадолго оставил ее без присмотра. Заметив их интерес — а они явно замышляли что-то недоброе, — Финч подозвал Нейва. Стоило псу басистым лаем заявить о своем присутствии, как воришек словно ветром сдуло.
Со стороны все это выглядело довольно комично, и Финч улыбнулся, что случалось с ним нечасто. В знак благодарности он потрепал своего четвероного друга за ухом. В этот момент подоспел владелец подводы и с опаской посмотрел на пса. Финч объяснил, что произошло, и купец просиял улыбкой.
— Поедем вместе со мной, — сказал он. — Я тебе заплачу.
— Но за что? — удивился Финч.
— Со мной такое случается вот уже во второй раз. Пару месяцев назад я потерял почти весь свой товар. Думаю, это не последний раз. Если же я не доставлю свои товары в Перлис госпоже Бенч, не сносить мне головы. А жить пока хочется.
— Но какая вам от меня польза? — спросил Финч, пытаясь взглянуть на себя глазами торговца и видя нечто жалкое, и тут же понял, кого имел в виду его благодетель. — Вас интересует мой пес?
— Именно, — ответил купец и уточнил. — Он ведь тебя во всем слушается?
— Ну, только когда сам не против. Но вы не бойтесь, вас он кусать не станет.
— Спасибо всемогущему Шарру, — ответил купец. — Ну как, договорились?
— Мне нужно в Белуп.
— Отлично. Я довезу тебя туда, как только доставлю по назначению груз, — сказал купец. — Не стесняйся. У меня с собой хороший запас провизии на дорогу. Я хотел бы как можно скорее добраться до городка Гримбл, чтобы там сменить лошадей. Не успеешь моргнуть, как мы с тобой попадем в Белуп. Ну, что на это скажешь?