Кровь и Пламя
Шрифт:
— Не гавкнется — сухо прошелестело за моей спиной и, рассмеявшись, я обернулся.
Старый священник тут как тут. Вместе со Стефием и тем седоволосым юношей. Остальных братьев монахов не видать.
— А с этим что? — кивнул Рикар в сторону.
Глянув туда, я чертыхнулся:
— Про него-то я и позабыл. Эй!
Тут я лукавил — я не на миг не забывал о всепомнящем гоблине.
Распластавшийся на камне пещерный гоблин вздрогнул от окрика и еще плотнее прижался к граниту.
— Жить хочет — заметил один из воинов.
— В поселение его — велел я — Отмыть, старую вшивую одежду сжечь… да вы и сами знаете. Не первый раз
— Не преданный! — пискнул гоблин, не отрывая головы от камня — Не преданный! Не кидайте вниз!
— Разбирайтесь — буркнул я. Бросил короткий взгляд на Рикара, и тот все поняв, едва заметно кивнул. Гоблина не убьют, не искалечат. Наоборот — накормят от пуза, оденут, обогреют. А затем к нему приду я, и мы будем долго беседовать о лагере шурдов и самом Тарисе. Птички разведчики увидели не только большие шатры, но и снующих повсюду гоблинов, то и дело забегающих внутрь шатров и снова выбегающих. Гоблины видят все и ничего не забывают. Идеальный источник сведений,… а старый шурд фанатичен. И не особо ценит свою почти завершившуюся жизнь.
Я развернулся и неспешно пошел обратно к ущелью. Надо бы все обдумать.
За моей спиной раздался сварливый голос отца Флатиса:
— Страдальца стонущего на камнях добейте.
— Так ведь господин велел…
— Знаю я, что он велел! Ему лишь бы страдания доставить несчастным,… а Создатель Милостивый велит проявлять милосердие!
— Милосердие — прошептал я — Нет уж… ни к шурдам, ни к Тарису… никакого милосердия!
— Ну-ка, ну-ка — снова заговорил отец Флатис — Не бойся, гоблин. Я не причиню тебе боли. Хочу лишь взглянуть, не наложено ли на тебя какая хитрая темная волшба…
Что ж… на этот визит парламентеров от Тариса можно считать завершенным.
Ни одна из тварей не вернется обратно. Впрочем…
Вздрогнув, я круто обернулся, почувствовав нутром, как на небольшом расстоянии от меня «всплеснулась» странная жизненная энергия, словно бы разделенная на несколько свитых вместе насильно потоков.
Птица!
Серая и совсем неприметная пичуга на противоположной стороне ущелья!
Ее и не заметить было — она, словно в спячке была, не ощущалось жизни среди серых гранитных камней. А тут вдруг ожила, хлопнула крыльями, свечой взмыла в воздух, и тут же «упала» вниз, по крутой дуге уходя за внешнюю стену Подковы. Еще одно хлопанье крыльями, поодаль в воздух взмывает еще одна птица — столь же серая и незаметная. И ее полет резко обрывается, беспорядочно закувыркавшись птица падает вниз, из ее тела торчит древко стрелы. Но напитанная чужой жизненной силой птаха силится взмыть в воздух, хотя одно крыло буквально пришпилено стрелой к тельцу. Еще две стрелы без промаха бьют в нечастное создание. Одна пробивает пернатую грудь, другая практические отрезает шею… а птица все равно не умирает, безмолвно бьется на камня пятная его кровью, силится встать, взмахнуть крыльями…
Потребовалась еще одна стрела, дабы окончательно добить пташку. Мои губы расползлись в усмешке.
Что ж. Тарис меня переиграл. Пригнал сюда кучу птиц и животных ради отвлечения и нагнетания ужаса. А среди них провел тихой сапой парочку серых пичужек, с чересчур большими глазками, как я успел заметить. Хищная птица. Мелкий крылатый хищник, дневной охотник. И один такой вот зоркий соглядатай все же ушел от нас. Уже наверное достиг вражеского лагеря и сейчас опускается на руку Тариса Некроманта, готовясь поведать ему увиденное.
Проморгали мы. Остается лишь гадать, что именно увидела птица. Но рассчитывать надо на худшее — принц Тарис птичьими глазами увидит меня в деле, увидит, как я расправился с его парламентерами. И это нехорошо. Ведь раньше я все время гнал от себя подспудно подбирающуюся мысль — а что если и правда, сдаться мне на милость Тариса? А там, согнувшись у его ног, я могу извернуться и попытаться прикоснуться к проклятому древнему некроманту. Могу попытаться «выпить» его с помощью своих новых и почти непонятных сил.
Теперь же, если Тарис увидел мои способности, то, как я играючи «опустошил» крылатую нежить, он ни за что не подпустит меня к себе столь близко, чтобы я мог попытаться его коснуться. Либо же обезопасит себя иным способом.
Впрочем, младший принц из рода Ван Санти давно уже практикует некромантию и куда опытнее в делах с жизненной силой. Он мог давно уже защитить себя от подобного способа атаки.
Как бы то ни было — пусть крохотный, но шанс, теперь упущен.
— Значит, оторву ему голову — прорычал я тихо, следуя узкой тропинке ведущей к платформе подъемника.
Отступление второе.
— Догнать! Догнать! — властный крик буквально источал ярость — Схватить! Заковать в кандалы! При сопротивлении — уничтожить!
Ответа не последовало, но скачущий во главе отряда королевских латников воин поднял кулак, давая понять, что услышал напутственный приказ. Увидевший знак, кричавший мужчина в темном богатом камзоле развернулся и заспешил прочь — ему предстояло много дел. В кармане камзола лежало еще несколько тонких свитков скрепленных королевской печатью и в каждом таком послании хоть единожды, но мелькало слово «смерть».
Воины спешили на перехват большого отряда возглавляемого двумя дворянами из знатных древних родов, не получивших ничего после смены правящей династии и не бывшими обласканными новым королем. Более того — эти и еще несколько дворянских родов были удалены с королевского дворца, лишены многих должностей при столице, их столь долгое влияние на рычаги власти внезапно рухнуло, впервые за многие-многие века.
Ибо взошедший на трон новый владыка некогда великой империи происходил из рода, что все эти столетия прозябал в забвении на задворках государства. И нынешний король не забыл того пренебрежения и тех насмешек исходящих от приближенных к трону дворянских родов. И теперь отплатил сполна за древние обиды. И это было лишь начало — давно уже сплетены паутины замыслов, подготовлены верные люди… вскоре судьбы обидчиков будут решены окончательно! Тех, кто насмехался, уже поджидает ужасная судьба…
Понятно, что попавшие в опалу и покинувшие столицу представители дворянских родов прекрасно осознавали, что над их шеями уж повис топор палача. Дело за малым — дождаться подходящего момента, обвинить в измене или еще в чем и полетят головы в корзины с соломой у плахи… Смерть уже близко. Новый король не станет выжидать слишком долго, прежде чем нанести удар — его гложет кровавое нетерпение.
Кто протянет руку помощи? Никто… не осталось таких. Судьбы не избежать… и тут!
Вчера же во дворец принесли весть — фактически изгнанные и лишенные власти роды как-то прознали про возможное возвращение Тариса Некроманта!