Кровь и туман

nastiel

– Как я и говорил – бесполезная штука.

Слава фыркает в ответ. В разговор вступает Марс, который умудряется за десяток секунд перечислить шесть плюсов финтес-браслета. Тем временем, к нам возвращается Татьяна. Явно на взводе, что для нас, в свою очередь, не сулит ничего хорошего. Мысленно я проклинаю Евгения – не мог, что ли, подождать конца нашей тренировки со своими плохими новостями?

Разминка проходит в особо ускоренном темпе. Спустя четверть часа все мы, загнанные, потные и уставшие, делаем минутную паузу, упав на маты, пока Татьяна

объявляет основное тренировочное задание на сегодня.

– Я буду называть один из приёмов традиционной техники муай-тай, а вы в парах будете его исполнять. – Под ровный голос Татьяны, Бен, распластавшийся рядом со мной, шумно дышит. Приходится толкнуть его, чтобы он был потише. – До трёх повторений. Потом меняетесь. Ясно?

– Так точно! – разлетается нестройным эхом по тренировочному корпусу.

– Партнёра выбираете произвольно, но увижу, что начнёте лясы точить вместо отработки, распределю по собственному желанию, которое вам, гарантирую, не понравится.

Я протягиваю руку в сторону, как раз туда, откуда доносятся хриплые вздохи, и хлопаю Бена пятернёй по груди.

– Со мной будешь, – говорю.

– Лады, – соглашается Бен.

Уже когда мы поднимаемся на ноги и распределяемся по тренировочному корпусу, я вижу, что в паре со Славой стоит Марс.

– Готовь задницу, – сообщает Бен.

– Извращенец, – прыскаю я.

Бен закатывает штаны, обнажая голени, а ещё снимает водолазку, оставаясь в одной майке. Потягивается.

– Давай сегодня без основательного стриптиза, – прошу я.

В ответ в меня летит снятый кроссовок, а следом за ним – и средний палец, оттопыренный в кулаке.

– Защитники! – восклицает Татьяна. Запрыгивает на скамейку, оттащенную в центр площадки. Складывает ладони вокруг рта вместо рупора. – Чорак Фад Хан!

По разыгранной до этого в “камень, ножницы, бумага” очерёдности, я первая провожу защиту. Бен пытается приблизиться, я быстро поворачиваюсь вокруг своей оси и наношу удар с вертушки ему в голову. Ну, как наношу. При всём желании не могу – имитация удара без контакта как такового. Так три раза. Затем то же делает Бен.

– Даб Чавала! – объявляет Татьяна следующий приём.

Теперь Бен делает пробу прямой атаки левым кулаком точно в голову. Моя задача – не позволить ему, выполнив защиту уклоном вправо и проведя контратаку.

Нигде и никогда я не чувствую себя так хорошо. За каждой верно проведённой комбинацией следует вспышка счастья, глушащая всё неудачи, кажущиеся громоздкими вне этих металлических стен и потёртого борцовского мата.

– Пак Лук Той!

Стоит только Татьяне объявить следующий приём, как в голове возникают строчки, записанные в конспекта собственным круглым почерком и подчёркнутые красным слова, на которых нужно сделать особый акцент уже во время исполнения.

Бен делает красивый прямой удар левой ногой. Я провожу защиту, нанося удар сверху вниз правым локтем по голени. Татьяна говорила, что этот удар может принести не только дискомфорт, но и сломанную

кость в ноге.

– Я вижу твой взгляд, – сообщает Бен, успевая подобраться достаточно близко между нашей сменой. – Вздумаешь мне голень сломать, я тебя убью.

Я смеюсь. Татьяна замечает это и заставляет сделать двадцать штрафных отжиманий, но не меня, а Бена.

На середине моих довольных и едких замечаний шёпотом в сторону отрабатывающего друга, по тренировочному корпусу разносится звук сирены. Раньше, чем Бен оказывается на ногах, Татьяна сообщает, что тревога не учебная.

– Нужны шестеро, – говорит она после того, как читает что-то у себя на нарукавнике. – Прохоров, Ларионова, Ищенко, Лихницкий, Довлатов, Суворова – на выезд. Романова, Горьких, Викторов – держать связь и, в случае необходимости, присоединиться.

– Но можно мне… – начинает Слава, что ожидаемо.

Разумеется, возмущается, почему её не сунули в главную бригаду. И, конечно, совершенно забывает, что, собственно, сама позволила Марселю занять своё место в “Дельте”.

– Нет, нельзя, Романова! – обрывая её, кричит Татьяна. – Я сказала – запас, и это не обсуждается. Шементом на выезд! – хлопает несколько раз. – А для остальных: не помню, чтобы давала команду расслабить ягодицы. Те, чьи партнёры ушли на задания, пять секунд на то, чтобы найти новых.

Мы с Беном и остальными ребятами главной бригады бежим к оружейной, чтобы взять обмундирование. По уставу на это позволено тратить не больше тридцати секунд. За это время Татьяна успевает открыть портал по полученным координатам.

– Главная площадь, – сообщает Татьяна по нашему возвращению. – Похоже, у кого-то раньше времени случилось весеннее обострение. Там потасовка между людьми и кучкой нимф. Постарайтесь без насилия.

– Но если что, кому-нибудь нос разбить можно? – в шутку спрашивает Бен.

– Ради профилактики нужно, Прохоров!

Лучших слов для подбадривания не услышишь. Переполненные оптимизмом и адреналином, мы ровным строем проходим через портал и оказываемся в центре города, на площади у торгового центра. Дальше крики направляют нас как стрелка компаса.

– Смотри, что удумали! – восклицает Бен.

Указывает себе в ноги. Пинает железную банку, заляпанную чем-то красным.

– Кровь? – спрашиваю я.

– Не-а, – отвечает Марсель. – Краска.

Он кивает вперёд. Вся толпа, которая и создаёт беспорядок, окрашена в красный и чёрный.

– Совсем шарики за ролики заехали! – Бен снимает с плеча арбалет. – Ну-ка, разошлись!

Бежит в толпу. Я срываюсь за ним, попутно вооружаясь пистолетами. Всё как учили. Идеально соблюдаем инструкции, но при этом всегда оставляем место для экстренного манёвра.

– Власть людям! – кричит кто-то. – Возвращайтесь туда, откуда пришли!

Вижу крикуна в толпе. Стоит на каменной возвышенности, размахивает горящей палкой. Подбираюсь к нему со спины, попутно вырубая попытавшегося оказать сопротивление парня с бейсбольной битой.