Кровь избранных
Шрифт:
7
Неизвестное место
(1)
Альбин— Норманн Кирхнер, член старинного тайного общества Овна.
Эвдор— Майкл Гленди, член старинного тайного общества Овна.
Просторная гостиная с белыми стенами и кирпичным полом утопающей в зелени виллы. Комната обставлена в классическом стиле, в ней много предметов
Эвдор.В Виргинии у меня в лицее была подружка, точь-в-точь как Копленд. Такие женщины — те еще змеи… Я имею в виду рыжих. Обворожат ангельской внешностью, высосут всю кровь до капельки — и поминай как звали. Все они ведьмы, можешь мне поверить. Учти при этом, что Фолберг как жил, так и умер остолопом.
Альбин.Я еще не до конца все выяснил, Майк. Там что-то не так. Ты думаешь, Фолберг мог выболтать дело своей жизни мисс К.? Ведь годы, проведенные в службе, должны же были чему-то научить…
Эвдор.Норм, мы хорошо его знали, поэтому здесь можно не сомневаться. Фолберг сделан нами, а поначалу он был никем. В некотором смысле на нас тоже лежит ответственность за случившееся. Ты понимаешь, что я имею в виду…
Альбин.А кто на самом деле ответит за Рона Фолберга? Кто-то же должен теперь заплатить за все это.
Эвдор.Что касается вины… Знаешь, конгрегация не лучше какого-нибудь министерства. Братья ни о чем не знают и умывают руки безо всяких угрызений совести. С другой стороны, первая встреча с Фолбергом произошла в сороковых. Дело прошлое. Старики тех времен уже все перемерли. А о последующих адептах нет достоверной информации, только сплетни да предположения. Секретная миссия зачастую — палка о двух концах…
Альбин.За Фолбергом следили уже с того времени?
Эвдор.С тех самых пор, как документы, касающиеся Аль-Харифа, в тридцать девятом прибыли в Америку… А ты когда вступил в братство?
Альбин.Четырьмя годами позже, в сорок третьем.
Эвдор.Документы прибыли из Европы. Это очень важно. Не знаю, каким образом, но они попали в руки Фолберга. Несомненно, он почуял запах больших денег и передал пакет надежным людям из Агентства безопасности вооруженных сил, чтобы те разобрались, что это такое.
Альбин.А среди них находился наш человек, верно?
Эвдор. Разумеется. «Овен повсюду и нигде»… Аль-Хариф не должен попадать в сомнительные руки.
Альбин.Вы внедрили кого-то к Фолбергу, предоставив тому возможность вариться в собственном соку…
Эвдор.Да еще в каком соку! Легкое продвижение по службе, шелест долларов. А тем временем он собирал информацию об Аль-Харифе, которую ему подсовывали. За ним следили, его разговоры прослушивали. Он должен был привести нас к основной документации.
Альбин.Невероятно… Долгие годы контроля и слежки, а Фолберг в считаные часы послал все псу под хвост…
Эвдор.Все предвидеть нельзя. Его можно было проконтролировать, а Копленд нет. Когда голубки начали ворковать, мы несколько раз теряли их след. «Да ладно, Фолберг же полная пустышка. Вряд ли недотепа сможет что-то предпринять, если даже не знает, чем владеет». А потом — бац! Он вдруг очнулся от ступора и решил все продать, смыться и обеспечить себе теплое местечко на всю жизнь. Но поскольку
Альбин.И что теперь?
Эвдор. Посидим подождем, старина Норм. Братья в Балтиморе предупреждены. У них хорошие связи. Бьюсь об заклад, там уже напали на след Копленд.
Альбин.Надеюсь, ты окажешься прав, Майк. С этой холерой наша карьера под угрозой.
Эвдор.Ладно, старина, расслабься, ничего страшного не случится. Допивай свой бурбон, и пойдем, я тебе преподам несколько уроков гольфа.
Альбин.С таким животом? Да ты шар-то разглядишь?
Шань Фен на миг прикрыл ладонями усталые глаза. В окна огромного зала, забранные крепкими решетками, струился холодный свет. Вокруг сновали люди всех рас и сословий.
Он подошел к окну и выглянул наружу. Узкий переулок пропах тухлой рыбой. Под прислоненный к стене железный лист шмыгнула крыса. А в нескольких метрах располагался вход в здание портового отделения иммиграционного контроля Соединенных Штатов Америки.
142
Эллис-Айленд — остров, расположенный в устье реки Гудзон в бухте Нью-Йорка. На острове находился самый крупный пункт приема иммигрантов в США, который действовал с 1 января 1892 года по 12 ноября 1954 года.
Китаец сошел на берег несколько часов тому назад. Быстро проходя по доскам старого дебаркадера, [143] он мельком увидел зеленую с одного боку статую, ту самую, что заметил еще с палубы: огромная женщина держала в руке факел. С другой стороны, вдалеке, громоздились непонятные высоченные постройки. Одна из них ярко вспыхивала чистыми окнами.
Пассажиры, вместе с ним сошедшие на берег, тащили с собой много всякого груза. В руках они держали огромные чемоданы, плетеные корзины, какие-то пыльные цветные узлы. Занятые багажом, иммигранты держали документы в зубах, как им велели, чтобы, не теряя времени, сразу предъявить их комиссарам. Со стороны толпа напоминала вьючных животных. Почти все мужчины, одетые в черные широкополые шляпы, были при усах. Женщины носили длинные платья с перекинутыми через шею и крест-накрест завязанными на груди какими-то кусками ткани. «Наверное, это одеяла, весящие весьма прилично», — подумал Шань Фен.
143
Дебаркадер — плавучая пристань, причальное сооружение в виде судна или понтона, стационарно установленное (обычно в речном порту) и предназначенное для стоянки грузовых и пассажирских судов. Может использоваться как плавучий речной вокзал.
Прежде чем впустить в здание, людей поставили в ряды, чтобы обследовать на предмет трахомы: врач плоской палочкой выворачивал им веки, высматривая признаки инфекции. Осмотр занимал несколько секунд, пассажиры даже не опускали на землю чемоданы. Внутри же их ожидали новые построения для регистрации имен и проверки документов. В общем, очередная процедура предстояла быть долгой.
Шань Фен прислонился к стене с чемоданом у ног и думал о последней ночи, проведенной с Вентой. В ушах все еще раздавался визгливый окрик эсэсовцев, причиняя физическую боль: «Стой! Стой!»