Кровь износа
Шрифт:
Я ничего по-прежнему не понимал.
– И вот из-за этого надо тащиться в другой город?? Чтобы поговорить с каким-то очевидным сумасшедшим? Да какая разница, что он там наплетет! Вам делать нечего? Если хотите, давайте я сейчас сяду и часа за два наваляю вам сценарий какого угодно армагеддона. И никаких командировочных. За каким чертом надо...
Тщедушный Тимофей вдруг взревел, как раненый буйвол.
– Я так и знал!! Рахиль, кого ты привела? Это же пиарщик!! Выгони его немедленно, я сам, сам поеду...
Он
Рая взвизгнула:
– Тимофей Петрович, вам нельзя! Подождите здесь, я все объясню.
Она схватила меня за рукав и буквально выволокла из кабинета.
– Аркаша, - начала она шепотом в том самом полутемном зале редакции. Ее глаза бешено сверкали в темноте.
– Аркадий! Вы ничего не понимаете! Не смейте такого говорить Тимофею, он вчера только сбежал из больницы. Нельзя говорить, что вы напишете за кого-то!
– Но он же сам говорит, что все это бред...
– ответил я тоже шепотом.
– Да, бред! Это высококлассный бред натурального шизофреника! И в этом и состоит его огромная ценность! А чем, вы думаете, мы наполняем большую часть газеты - Хазиным вашим?
– Как...
– опешил я.
– Вы когда-нибудь видели картины, написанные душевнобольными?
– строго спросила меня Рая.
– Нет.
– А зря! Натуральные сумасшедшие рисуют поразительно, это что-то такое завораживающее... Да и большая часть искусства создается кем, по-вашему? А?
Я молчал, потрясенный напором.
– Возьмите того же Ван Гога, к примеру. Ведь псих был со справкой! Ухо сам себе отпилил. Без анестезии! А зато картины какие у него? Вот то-то. Настоящий, систематизированный, глубокий бред - огромная редкость. Каждый такой фантазер - огромная находка. А вы?! Мы вас просим - пойдите и привезите нам картину Ван Гога, вот адрес. А вы отвечаете - не надо никуда ездить, я вам сам нарисую?! Вы что - сумасшедший?
– Нет, - ответил я честно.
– Хорошо, что вы хоть это понимаете. Пойдите, пожалуйста, и убедите Тимофея, что вы все сделаете как надо.
– Без проблем. Кто ж знал, что он такой нервный.
Я вернулся в кабинет. Тимофей сидел, мрачно опустив голову на руки.
– ОК, босс, я все осознал. Так и быть, сгоняю куда вам надо. Хотя я все равно не понимаю - почему такая спешка? Зачем надо куда-то ехать именно в новогодние каникулы? 12 января все выйдут на работу...
– Нельзя 12-го, - горько сказал главред.
– Нельзя! Я не сказал еще главного: автор вот этого (он ткнул пальцем в тетрадь) запланировал свой армагеддон на 6 января. Понимаете? На шестое!
– Так вы ж не думаете, что после 6-го несчастный город С. исчезнет с лица Земли?
– воззвал я к здравому смыслу.
– Куда он денется?
– Да город-то никуда не денется, - ответила со вздохом за босса острогрудая помощница.
– Мы ведь тоже, к сожалению, в своем уме. Но как отреагирует на провал своего пророчества наш сумасшедший инженер - вот вопрос!
– Высокая вероятность, что больной после провала прогноза, как говорят психиатры, дезадаптируется. Как это так - он обещал катастрофу, все "просчитал" - а ничего не изменилось?
– горестно проговорил создатель "Часа Икс".
– Они обычно этого не выдерживают!
– Это страшное дело, - кивнула Рая.
– А как это - дезадаптируется?
– полюбопытствовал я.
– Да кто ж знает!
– махнул рукой Тимошка.
– Может, в буйство впадет. Или наоборот - в ступор. Или, чего доброго, с 9 этажа вниз головой сиганет - устроит, так сказать, свой личный армагеддон. Одно точно - скорее всего, после 6-го никакого интервью нам с ним не видать.
– И у нас полетит ключевой материал номера!! Тимофей Петрович этого не переживет, а ему нельзя волноваться! Теперь понимаете, какая спешка?
– с жаром поддержала шефа дочь Сиона.
– Мда, ребята, - протянул я.
– На вашем примере я вижу, что безумие заразительно. Но все равно не понимаю: а что, позвонить этому инженеру нельзя? Телефон, понимаете? Скайп? Дзинь-дзинь, алло? Зачем ехать? Или про конец света нельзя по телефону?
– Да что ж мы, не пробовали звонить?!
– с тоской взвыла Рая.
– На местной ТЭЦ его почему-то звать отказываются, трубку бросают. Домашнего телефона нигде нет, сотовый мы его разузнали - наглухо выключен!
– Гм...
– сказал я.
– Что ж, давайте подведем итоги. Вы, значит, хотите, чтобы я поехал, как я понимаю, ПРЯМО СЕЙЧАС в пасть к какому-то сумасшедшему и, возможно, буйному инженеру за тридевять земель на Волгу, нашел его и поговорил с ним по душам. При этом вы не знаете ни того, как с ним связаться, ни его адреса. И на все про все у меня два дня?
– Один день, - слабо простонал редактор.
– Один. Я думаю, что шестого, в день предполагаемого "начала катаклизма", говорить с инженером будет уже поздно.
– Да, мы хотим, чтобы вы все завершили пятого, - жестким голосом подтвердила помощница.
– Нам этот материал нужен буквально кровь из носу, - веско добавил он.
Ощущение, что я участвую в каком-то сюрреалистическом розыгрыше, у меня окрепло до максимума. По-хорошему, конечно, давно уже надо было встать и уйти; я бы давно так и сделал - но, черт, мне действительно были нужны позарез деньги!! За квартиру - ту самую, где сейчас на фоне общего разгрома сиротливо мокли окурки в мисках с недоеденным холодцом и катались по грязному полу пустые бутылки - так вот, за это самое мое последнее пристанище было не плачено уже три месяца, и хозяин недвусмысленно грозил выпереть меня, даже не дожидаясь светлого Христова Рождества.